Внешний мир - Елена Негласная

— А с чего вы взяли, что я с вами пойду? — так, главное — спокойно, спокойно… Не стоит он того, чтобы я на него голос повышала… Тем более, что у эльфов при официальном общении хорошим тоном считается разговаривать, никак не выдавая своих эмоций. — И ещё вопрос, но не к Вам, Аллеар… а к Вашим спутникам. Скажите, — я обратилась к двум членам Совета, что стояли позади Аллеара, безмолвно, как телохранители, — действительно ли сам Совет решил вернуть меня в Аманхиль, или на этом настоял Глава Совета?

Казалось, у Аллеара из ушей сейчас повалит дым. Он полыхнул яростным взглядом в мою сторону и обернулся к спутникам, но заткнуть их не успел.

— Вы правильно угадали, — мягко, но немного нервно откликнулся тот эльф, что стоял справа, с сине-фиолетовыми волосами. — Действительно, на таком решении настоял Хранитель Аллеар.

— В таком случае, ставлю Вас в известность, — предельно спокойным, вежливым и холодным тоном продолжила я, — что я не намерена возвращаться в Аманхиль.

— ЧТО?!! — взорвался Хранитель. Ай-ай, как нехорошо: кричать на девушку!.. Вот теперь я точно побила Аллеара на его же поле. В смысле, он ведёт себя уже откровенно по-хамски — а я просто образец идеального соблюдения эльфийских правил приличия.

— Вы смеете настаивать?! — вежливо удивляюсь я, небрежным жестом поправляя выбившуюся прядь волос и, якобы случайно, скидывая с головы капюшон.

Аллеар застывает столбом, за его спиной два члена Совета смотрят на меня ошарашенно, не моргая — и не дыша, кажется, тоже. Глядя на Хранителя Аманхиля, беззвучно хихикает Ниирэ.

Не понимаю, почему все эльфы поголовно такие тормознутые?! Или у них настолько плавная и размеренная жизнь, что любое нестандартное событие вызывает ступор?

Первыми приходят в себя члены Совета. Сосредоточенно переглядываются в течении минуты и, придя к какому-то решению, начинают действовать. Один небрежно обнимает за плечи Хранителя и уводит его в дальний конец сферы (в смысле, "мыльного пузыря"), где тихонько, на ушко, что шепчет с самым заговорщицким видом. Второй подходит ко мне, чуть заметно кланяется и тихо говорит:

— Спасибо. Вы первая, кто смог его усмирить.

— Ничего себе усмирила! — фыркаю я, не удержавшись.

Эльф улыбается:

— По крайней мере, вам удалось оставить его с носом!.. Аллеара не готовили на место Хранителя. И нрав у него, мягко говоря, неподходящий. Но он теперь Хранитель…

— …и всем от него несладко, — окончила за эльфа я.

Тот только кивнул.

Ну вот, часть первая — под кодовым названием "комедия", — окончена. Я отомстила Аллеару и за себя, и за Ниирэ — советы эльфийки оказались просто превосходны. Но теперь пора подумать о том, как сказать эльфам то, что я хочу сказать…

— Я понимаю вас… — начала я, глядя то на стоящего рядом эльфа, то на Ниирэ. И, увидев в их глазах вспыхнувшую надежду, поспешно продолжила: — но я не вернусь в Аманхиль. Я действительно ещё ничего не знаю об этом мире, но хочу узнать. Я не могу просто взять, остаться — и безвылазно сидеть в Лесу. Даже если в качестве Хранителя. И, честно говоря, не хочется мне брать на себя такую ответственность, я совсем не уверена, что справилась бы… — под конец речи я запнулась и стала рассматривать носки своих сапог. А грязные какие! Я же вроде по Лесу гуляла, а не по болоту…

— Понимаю, — вздохнул эльф. А как его зовут, хотелось бы знать? Нет, мне его представляли, конечно… в Аманхиле, на заседании Совета. А я выслушала и забыла сразу же — да и зачем мне было его помнить? — Но если Вы надумаете вернуться, знайте, что Вам будут рады.

— Думаю, не все! — снова не удержалась я и усмехнулась, глядя на уже немного успокоившегося Аллеара. Интересно, что ему такого наплёл сине-фиолетовый, что Хранитель Аманхиля глянул в мою сторону небрежно-снисходительно?.. Впрочем, сейчас не время для повторного скандала — пусть смотрит, как хочет. Мне как-то всё равно.

— Да уж, он рад не будет, — скривился эльф. Ниирэ фыркнула.

Наконец к нам подошли сине-фиолетовый с Аллеаром.

— Раз Вы так этого не хотите, я не буду настаивать на Вашем возвращении в Аманхиль, — высокомерно сообщил мне Хранитель. Конечно, не будет — а то вдруг я приду и займу его место? С этого момента Аллеар будет прилагать все усилия, чтобы удержать меня как можно дальше от своего Леса! А мне это только на руку…

— Я рада, что мы поняли друг друга, — кивнула я.

Аллеар повёл рукой, убирая "мыльный пузырь", и решительно куда-то пошёл, сделав вид, что уже забыл о моём существовании. Оба эльфа попрощались со мной полупоклонами и поспешили догнать своего Хранителя. Я обернулась к Ниирэ.

Эльфийка стояла задумчивая и грустная. Заметив мой взгляд, она постаралась придать себе непринуждённый вид, но ей это не очень удалось.

— Ты ведь больше не вернёшься в Аманхиль, да? И дело не в том, что ты не сможешь познакомиться с нашим миром, сидя в Лесу…

— Я… — слова у меня кончились. Что я могу ей ответить? Эльфийке, члену Совета, с которой мы так быстро стали подругами? Не знаю… — Не знаю… — тенью своих мыслей выдавила я.

— Не вернёшься, — утвердительно кивнула Ниирэ. Потом вздохнула и блеснула повеселевшими глазами: — Но так просто ты от меня не уйдёшь! Звёзды светят над всем миром и видят все дороги… Думаю, мы с тобой ещё встретимся. Ну, в крайнем случае, выловлю тебя самолично, где бы ты не была! Лет через пять-шесть…

Я улыбнулась:

— Ладно. До встречи.

— Пусть хранит тебя звёздный свет… — эльфийка развернулась и быстро ушла, не оглядываясь.

Вот мы и распрощались… Почему я всё время ухожу — даже от тех, кто зовёт меня остаться? Чего мне не хватает? Мне ведь жалко расставаться с ними — и с Ниирэ, и с Раэном, обида на которого уже куда-то делась… Но одно я знаю точно, и это утешает: в этом мире у меня есть друзья. Пусть они далеко, но они есть. А я есть у них.

Я не сразу заметила, что на моём плече лежит чья-то рука. А, заметив, обернулась — и встретилась взглядом с золотыми глазами Виля. Он смотрел на меня серьёзно и спокойно. Я кивнула и вдруг расплылась в улыбке до ушей:

— Жалко, что ты этого не видел!

— Расскажи! — сразу повеселел эльф.

* * *

Лошади оказались оказались изящными и невысокими, в холке — около полутора метров. Все они были странного, светло-серого окраса. Виль, заметив моё недоумение, ответил на невысказанный вопрос:

— В этом табуне пасётся молодняк, поэтому окрас тёмный. Но они уже взрослые, и вполне смогут нас увезти.

Угу. Ещё бы я поняла, что именно мне объяснили. Я уже собралась с головой окунуться в расспросы, как мой взгляд остановился на одном жеребце, чуть покрупнее других — и чуть посветлее.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});