Самая темная нота - Нелия Аларкон

если это самый неловкий момент в моей жизни.

— Ты была на витрине? — Спрашивает Зейн, ведя меня по другому коридору.

Я сразу же напрягаюсь.

— Я? На витрине? Нет. Нет, не была.

— Странно, что Маллиз не включил кого-то вроде тебя в шоу. — Пробормотал Датч.

Я бросаю на него горячий взгляд.

Не то чтобы я стыдилась того, что я стипендиат, но от того, как он сказал «кто-то вроде тебя», как будто я не такая, как все, из-за того, откуда я родом, у меня волосы на затылке встают дыбом.

— Куда именно мы едем? — Пробормотала я.

Мы движемся далеко от всех тренировочных комнат в Redwood Prep.

— Мы здесь. — Финн поднимает карточку и прикладывает ее к сканеру.

Я отпрыгиваю назад, когда неоновая лампочка бежит вверх и вниз по пластику. Раздается звуковой сигнал, и дверь со щелчком открывается.

Я упираюсь пятками. — Где здесь?

— Наша тренировочная комната. — Говорит Зейн, одаривая меня наглой улыбкой.

Финн заходит первым.

Зейн следует за ним.

Датч протягивает руку. — После тебя.

Напряжение наполняет меня, вибрируя в моем теле, как порванный аккорд.

— Боишься? — Датч насмехается над моим ухом.

Я напрягаюсь и бросаю на него свирепый взгляд.

— Даже близко нет. — Затем я толкаю дверь и вхожу в логово льва.

Джинкс: Это бесплатно, Новенькая. Король никогда не женится на своей наложнице. Не входи ни в какие двери, веря, что там тебя ждет счастливая жизнь. Единственный путь, который лежит перед тобой, ведет к гибели.

6.КАДЕНС

Тревожные звонки в моей голове не заставили себя долго ждать, пересилив музыку, которая не прекращалась с тех пор, как Короли загнали меня в угол на улице.

Улыбка на лице Зейна исчезает, как только захлопывается дверь. Он подходит к окну и смотрит в него, сложив руки на бедрах, словно не хочет смотреть, что будет дальше.

Финн опускается на стул, складывает руки на груди и пристально смотрит в глаза. Безжалостность, которую я почувствовала в нем, берет руль в свои руки. Губы, которые раньше казались расслабленно-небрежными, приобретают почти жестокий оттенок. На смену джентльмену приходит дикарь.

Но чувство обреченности проникает в душу, когда мой взгляд падает на Датча. Его хмурый взгляд исчез, рот расслаблен, как будто он рад оказаться на своей территории, где ему больше не нужно вести себя цивилизованно. Его янтарные глаза одновременно бездонны и бездонны, когда он делает шаг ко мне.

Я отступаю назад.

На его опасно красивом лице расплывается улыбка. Ему это понравится. Что бы это ни было.

То, что начиналось как слабое предчувствие беды, превращается в ровный, незапятнанный стук беды, словно едва заметные трещины в стене превращаются в гигантские провалы, способные обрушить мост.

— Теперь, когда нас никто не подслушивает, нам нужно кое-что обсудить, Новенькая девочка. — Тихо говорит Датч.

— Это Каденс. — Поправляю я его, но мой голос дрожит, и он звучит совсем не так устрашающе, как должен.

Он хихикает, низко и глубоко в горле. — Мне плевать, как тебя зовут.

Я перевожу взгляд на Финна, а затем на Зейна, который повернулся и смотрит на нас так, будто мы — телевизионное шоу, на которое он едва обращает внимание.

Перемена в их поведении происходит так быстро, что это похоже на погружение в воду, которая должна быть теплой, и обнаружение того, что она ледяная, когда тело уже погружено в воду.

Я пытаюсь сориентироваться в происходящем, но не могу поверить, что все это происходит. Если бы не опасность, витающая в воздухе, и не тревожные звонки в моей голове, я бы решила, что все это сон.

— Чего ты хочешь? — Спотыкаясь, отвечаю я.

— Одну маленькую вещь. — Датч мрачно рычит. — Покинь Redwood Prep. Немедленно.

Слова ударяются о мою грудь и падают на землю. Если бы я не была так потрясена, я бы попыталась поднять их и перевернуть. Я бы постаралась собрать их воедино, чтобы они обрели смысл.

Но поскольку я не в том состоянии, чтобы делать это, я могу только охать и ахать.

— Прости?

— Уходи. Из этой. Школы.

— Ч...что ты имеешь в виду? — Я заикаюсь.

— Ты умная, Новенькая, иначе тебе бы не предложили место здесь. Сколько бы Маллиз ни умолял. — Датч продолжает наступать на меня. — Мне нужно. Мне нужно, чтобы ты ушла. Сегодня же.

Я отступаю назад.

Сердце стучит в груди. Это неправильно. Единственное место, откуда мне нужно уйти, — эта комната. Но Датч стоит между мной и дверью. И даже если я побегу, Зейн и Финн могут меня поймать. Они все худые и сильные. Им не понадобится много сил, чтобы затащить меня обратно.

Я не могу убежать от них.

Я не могу ничего сделать, кроме как бороться.

— К...Кто ты такой, черт возьми, чтобы приказывать мне уходить? — Кричу я.

Но из моего тона пропадает язвительность, когда я отступаю на дюйм.

Рука Датча вырывается, и он хватает меня за плечо. Хватка у него сильная. Хотя он не впивается в нее настолько сильно, чтобы причинить боль, этого достаточно, чтобы доказать, что он может сломать меня, если захочет.

Все чувства, которые я испытывала к нему, когда мы встретились на улице, исчезают, сменяясь пульсирующей яростью. Он подставил меня. Дружелюбие, предложение работать вместе — они хотели заманить меня сюда.

Это дьявольщина. Это жестоко. Мне не нужно гадать, кому из братьев пришла в голову эта идея.

— Отпусти меня! — Я бьюсь с ним, размахивая руками и пытаясь вырваться из его хватки.

— Осторожнее, новенькая.

Он рывком разворачивает меня, и юбка развевается вокруг моих ног.

Я оглядываюсь назад, задыхаясь, и понимаю, что собиралась врезаться в его блестящую гитару.

Датч рывком подает меня вперед, и я ударяюсь о его грудь. Его глаза блуждают по моему лицу.

— Мы все знаем, что ты не смогла бы оплатить свое обучение, если бы не деньги нашей семьи. У тебя был шанс пожить на другой стороне некоторое время. Мы всегда рады. Взамен мы просим лишь о том, чтобы ты ушла тихо и спокойно. Ты ведь сможешь это сделать, правда?

Мои ноздри раздуваются. Одно дело — выдвигать нелепые требования ни с того ни с сего. Другое дело — смотреть на меня свысока, потому что