Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Я позволила тебе жениться на этой девочке. Я надеялась, что ее любви хватит на вас обоих. Но ты убил Марию.
– Она сама умерла.
– Убил! Равнодушием. Презрением. Насмешками, которые сыпались на нее. Сплетнями, маравшими светлое ее имя. Сколько она плакала из-за тебя… не знаешь? Тебе ведь все равно. А она до последнего молилась за спасение твоей души…
Со своей душой Арриго сам разберется. Он не нуждается в спасении, потому что не совершил ничего предосудительного. У его супруги слабые нервы? Это случается с женщинами.
Он не виноват.
– Она простила тебя. Не понимаю. – Матушкины очи были светлы. – Я – не прощаю. Уходи и… и у тебя не будет иной жены. И не будет иных, законных детей, которым ты мог бы передать свое имя. – Голос ее прозвучал громко. – Наш род уже мертв! И ты его не продолжишь!
Матушка развернулась и удалилась к себе. Арриго же, решив доказать, что именно он – хозяин в этом доме, остался. Он ходил из комнаты в комнату, разглядывая портреты дедов и прадедов, славных предков, которые могли бы гордиться…
…Чем?
Чего достиг он?
Чем он славен?
Любовью к женщинам? И ветреностью, которая более пристала к лицу дочерям Евы?
Бессердечием?
Достойные деяния…
…В пустоте, которая воцарилась средь зеркал, забранных полотнами ткани, вдруг послышался смех.
– Арриго… ты пришел? – окликнули его.
Обернулся. Лишь тенями комната полна.
Тихо.
И снова – легчайшее прикосновение к волосам, словно нежная рука гладит их.
– Ты не забыл меня? – тихий шепот пробирает до костей. – Ты не забыл меня…
– Кто ты?!
Смех – хрустальный. И полотно падает с зеркала. Арриго видит себя и тень за своим плечом. Женщину с длинными волосами цвета живого золота…
– Арриго, – она зовет его, и руки-плети обвивают его шею. Холодные губы дарят поцелуй.
Арриго очнулся в темноте. Он лежал на полу перед зеркалом, сжимая в руках темное полотно, не то укрываясь, не то защищаясь от кого-то неведомого. В стекле отражался крест. И сам Арриго, побелевший и постаревший. Ему было холодно, словно бы кто-то вытянул из тела все тепло – до последней капли.
– Господи…
Он редко обращался к Богу. Нет, конечно, Арриго был истинной веры, и храм посещал, и жертвовал, исповедовался, грешил, вновь жертвовал, но вот чтобы – прямо к Богу…
Впервые его молитва шла от самой души.
– Зачем, Арриго? – спросили его. – Ты снова хочешь меня прогнать? Не выйдет.
Он вскочил, оглянулся.
Никого.
– Уходи! – закричал он, и крик полетел по дому. – Уходи! Я тебя не боюсь…
– И не надо.
Снова была она сзади, неуловимая и ледяная.
– Я не причиню тебе вреда. Я лишь хочу быть с тобой.
Он осенил себя крестным знамением. И воздух. И зеркало. И понял: бесполезно. Разве ангелы боятся Бога? Они – часть света. И выходит, что Арриго…
…Матушка знает, что делать.
– Нет, Арриго… уже не знает. Прости, – она шла за ним по пятам, и он слышал ледяное неживое дыхание на своей шее. – Я не могла позволить ей нам помешать.
– Ты умерла!
– Тело. Всего-навсего тело. Душа ведь бессмертна, и ты это знаешь. Мы будем вместе. Смирись…
…Матушка умерла. Об этом Арриго сказала старая служанка – и отвернулась, скрывая слезы в полуслепых глазах. Она любила госпожу, пусть та и была строга.
– Она не мучилась, господин, – сказала служанка, щурясь. Ей все чудилось, будто колышется за спиной молодого Арриго некая тень, смутная, призрачная. Блажат глаза.
– Во сне отошла… молилась, молилась.
…За него, единственного, кто по-настоящему был ей дорог.
И – разочаровал.
– Притомилась и сказала, что спать ляжет. Велела к заутренней разбудить. И еще молочка просила принести, с медом. Она любила молоко с медом. – Служанка прижала руки к груди, понимая, что больше никогда в жизни не придется ей спускаться в кухню и греть молоко, всенепременно свежее и от рыжей коровы. От них, все это знают, молоко самое жирное и сытное. – Я-то и пошла. А вернулась – она уже спит… совсем. Мы вас искали.
Слуги осмотрели каждую комнату в доме, заглянули и в подвалы, и на чердак, но не обнаружили молодого хозяина. Зная о ссоре его с хозяйкой – неужто осмелилась она высказать ему все, что на душе у нее накипело? – решили, что ушел он из дому, и отправили гонца с печальным известием в резиденцию Арриго.
– Я в библиотеке был, – сказал Арриго. – Я был в библиотеке…
Служанка покачала головой. Библиотеку, любимое место тихой Марии, трижды обыскивали. И никого не видели, разве что… полотно там вечно с зеркала соскальзывало. И теперь вот хозяин в него завернулся, словно в саван.
Дурная примета. Ох, дурная!
Двойные похороны прошли тихо. И Арриго остался наедине с домом. Он не находил в себе сил уйти, словно невидимая цепь привязала его к опустевшим комнатам, к призракам, в них обитавшим.
Исчезли слуги, а новые, которых Арриго пытался нанять, не задерживались дольше чем на месяц. Вскоре во всем Палермо не осталось человека, который бы не слышал о проклятом доме.
И о проклятом муже.
Друзья, прежде следовавшие за ним неотступно, вдруг позабыли само имя Арриго. Богатство? Имя? Слава? Что значили они за порогом, в месте, где все дышало пылью и запустением…
Где за каждым по пятам следовала невидимая тень.
Арриго попробовал сбежать, он сумел расстаться с домом – на неделю. И каждую ночь слышал голос умершей жены.
– Вернись, – умоляла она его.
– Нет!
– Вернись… не бросай меня… не бросай меня снова…
И он смирился. Сколько длилась эта жизнь в плену? Год? Два? Три? Арриго перестал ощущать время. Он был… и его не было. Забытый человек в доме, зараставшем пылью и паутиной.
Наверное, все завершилось бы бесславной смертью. Призрак, чья любовь была столь же искренна, сколь и смертельна для человека, пил его тепло и выпил бы, оставив иссохшее тело, но…
…Арриго очнулся в библиотеке, перед зеркалом, с которого вновь сползло покрывало.
– Ты любишь меня? – спрашивал призрак, обнимая Арриго. Белые мертвые руки гладили его грудь, добираясь до самого сердца, и оно леденело. – Ты любишь меня?
– Люблю.
– Только меня?
– Только тебя…
Золотые волосы опутывали его паутиной, и паутиной они и были.
– Отпусти, – взмолился Арриго.
– Не могу.
– Почему?
– Ты украл мое сердце, – призрак вздохнул. – Оно превратилось в камень… верни его… верни…
Он слышал этот шепот, просьбу, которая мешала ему просто умереть. И, ведомый странной идеей, принялся обыскивать дом. Комнату за комнатой… сколько их в этом доме? Бессчетно. И вещей много… вот платья матушки… чепцы… столовое серебро… свечи, о которых он забыл и, одичав, приучился жить в темноте. Кем он стал? Не человеком – зверем.
Призрак следовал по пятам за ним.
– Нет, нет… не здесь… не здесь оно…
– Где?
– Ты знаешь… знаешь… ты его забрал. У тебя. Здесь, – призрак коснулся груди. – Камень. Отдай его мне. И я уйду.
– Насовсем?
Арриго прижал руку к сердцу, пытаясь понять, не обманывает ли его призрак. Если его сердце – камень, то… но оно бьется! Оно живое!
– Мертвое, – возразил призрак. – Совсем мертвое. Всегда было таким.
– Нет.
– Ты хочешь, чтобы я обрела покой?
– Да!
– Тогда отдай мне сердце. Вытащи камень из груди. Станет легче…
И в руку его лег кинжал. Почему Арриго не нанес удар? Что остановило его руку? Не разум, но… в последний миг он понял:
– Ты хочешь, чтобы я убил себя? И стал проклят? Ты… ты – ведьма!
Мария засмеялась:
– Я хочу, чтобы мы были вместе… ты и я.
– Но тогда я умру.
И будет проклят, как любой другой, с презрением отринувший величайший из даров Господа – жизнь.
– Смерть – лишь мгновенье.
Именно тогда Арриго четко осознал, что это существо, которое некогда было его женой, рано или поздно добьется своего. И впервые за многие годы он переступил порог дома. Не к священнику отправился Арриго – сколько их перебывало в доме еще тогда, когда пробовал он бороться с призраком? – но к ведьме. Откуда Арриго узнал о ней? Он и сам не помнил. Должно быть, слышал от кого-то…
- Неизвестная сказка Андерсена - Екатерина Лесина - Детектив
- Маска короля - Екатерина Лесина - Детектив
- Фотограф смерти - Екатерина Лесина - Детектив
- Улыбка золотого бога - Екатерина Лесина - Детектив
- Райские птицы из прошлого века - Екатерина Лесина - Детектив
- Вечная молодость графини - Екатерина Лесина - Детектив
- Медальон льва и солнца - Екатерина Лесина - Детектив
- Кольцо княжны Таракановой - Наталья Николаевна Александрова - Детектив
- Луч правды во мгле лжи - Мария Арслановна Мусина - Детектив / Иронический детектив / Русская классическая проза
- Обновление чувств, или Зачем придумали любовь? - Юлия Шилова - Детектив