Хранитель Времени - Инна Андреевна Бирюкова

схлопочешь, — невпопад брякнула Светлана.

Я фыркнула и рассмеялась.

— Доиграемся, — сдавшись, вздохнул маг.

— Выезжаем, — не обратив внимания на всеобщее упадническое настроение, постановила я.

У ворот замка нас поджидал неожиданный сюрприз. Сюрприз вольготно развалился в тени деревьев, а едва завидев нас, поднял лобастую башку с заинтересованно дрогнувшими ушами и приветственно тявкнул.

— Серый?! — не поверила я своим глазам. — Ты-то что здесь забыл?

— Здорово, дружище, — маг присел на корточки и потрепал волка по холке. — Значит, совсем плохо дело, да?

— А эта зверюга ваша, что ли? — хрипло прошептала Светлана, ни к кому конкретно не обращаясь.

— Его, — Лайн мотнула головой в сторону Яна и вполголоса принялась посвящать синеволосую в ситуацию с Помощником.

— Почему дело плохо? — тем временем подсела я к наставнику.

Серый бросил на меня снисходительный взгляд, поднялся, потянулся, мотнул хвостом и, преданно заглядывая в лицо хозяину, выразил полную готовность к дальнейшему походу.

— Он не стал бы искать меня просто так. Помощники чувствуют, когда хозяин в опасности, и стараются держаться поближе.

— Но ведь на русалочье озеро он за тобой не потащился, — позволила себе усомниться я.

— Значит, опасность была не так уж велика.

— Ничего себе! Да нас же там чуть не утопили.

— Но не утопили же…

— А на практике с этой ведьмой что ж не помог?

— Лета, он приходит только в случае смертельной опасности. Понимаешь?

Что уж тут говорить, мы все понимали. А потому, зябко поеживаясь и неуверенно переглядываясь, молча вскочили на лошадей.

А дальше начался сущий кошмар. Мужчины, посовещавшись, ухитрились проложить маршрут, огибающий практически все города и деревни, так что природой мы все успели насладиться в полной мере. Больше всех страдала от отсутствия «цивилизации», конечно же, Светлана. Но, к ее чести, нужно признать: страдала молча. Мы же с полуэльфкой выли и стенали неустанно. Эйвальд тоже было порывался поканючить, но маг так на него цыкнул, что родственник как-то сразу образумился и признаков изнеженности больше не подавал.

Леса, поля, реки и даже болота слились для меня в одну опротивевше-тошнотворную картину. А уж сколько раз за это время все успели пересобачиться — пальцев на руках и ногах не хватит, чтобы сосчитать.

Один Серый вел себя прилично. Наверное, потому, что высказать все накопившееся в наши кислые физиономии просто не мог. Но взгляд его порой был более чем красноречив. Весь в хозяина, паршивец!

К концу пятого дня, когда вдалеке показался небольшой городок, я взбрыкнула.

— Ян, заедем?

— Нет.

— Ян, заедем! Поспим хоть одну ночь на нормальной человеческой кровати! Ну чего тебе стоит?

— Жизни мне это может стоить! И вам, безголовым, заодно!

— Проголосуем? — ехидно осклабилась я, прекрасно зная, что девчонки мою затею поддержат, а значит, мы в большинстве. И вообще, мы, конечно, безголовые и безмозглые, но, несмотря на всю нашу неискупимую вину, смыть которую можно теперь, конечно же, только нашей кровью и потом, долго мы не протянем, еженощно отлеживая и отмораживая бока на земле и жадно глодая тощих жестких зайцев, зажаренных даже без соли!

— Лета, не выводи меня!

«Да куда уж дальше… — мысленно вздохнула я. — И так все на взводе».

— Ну, господин наставник, — замурлыкала я кошкой, прекрасно понимая, что, надави я на мужа еще хоть капельку, — рванет так, что всем нам мало не покажется. — Нам и запасы пополнить давно пора, и отоспаться как следует. А то скоро друг на друга кидаться начнем. Отъехали мы достаточно далеко, сюда Совет вряд ли успеет добраться. Тем более откуда им знать, в какую сторону мы направились?

Девушки в мою поддержку состроили жалобные рожицы. Эйвальд хмыкнул, не решаясь принять участие в дискуссии, хотя явно был не прочь немного расслабиться. Ян хмуро оглядел нас и поморщился.

— Шуты гороховые! Но чтоб сидели тише воды и не отсвечивали! Ясно?

Мы закивали очень старательно, как болванчики.

— Да, и еще. У меня одно условие, — грозно добавил он. — Ты, — тычок пальцем в опешившую Светлану, — наденешь капюшон. И не дайте боги, хоть где-нибудь сверкнешь своими волосами!

— Где я его возьму-то?! — возмутилась девушка.

— В моей сумке легкий плащ есть, — примирительно вклинилась полуэльфка. — И капюшон там что надо! Закроет и волосы, и лицо почти до подбородка.

— Да я же буду как пугало! Все будут пялиться еще больше!

— Не станут. На тракте таких капюшонщиков тьма тьмущая. Лица скрывают по разным причинам, допытываться никто не станет.

— И по какой же причине его скрываю я?

— Ну, может, ты страшная и стесняешься? — брякнула я первое, что пришло в голову.

Девушка зарычала.

— Отлично! И рычи вот так почаще, тогда с тобой и заговаривать побоятся, — добил несчастную Эйвальд.

Маг недовольно передернул плечами и направил коня к городским воротам.

Постоялый двор мы нашли быстро, комнаты сняли еще быстрее и, выполнив необходимые действия, как то: спихнуть обустройство измотанных лошадей на Эйвальда, позаботиться о размещении Серого в теплом сарайчике с доставкой туда нескольких куриных тушек и, наконец, заказать в каждую комнату по огромной лохани с горячей водой для купания, — предались заслуженному отдыху.

Комнаты были нами поделены по принципу «девочки — налево, мальчики — направо», но я, едва вымывшись и переодевшись в чистое, дезертировала к магу. Во-первых, мне срочно понадобилось его посильное участие в присобачивании наспинных ножен (я все время путалась в ремешках). А во-вторых, Светлана и Авалайн, дорвавшись до более-менее комфортных условий проживания, на радостях трещали как сороки, делясь впечатлениями от происходящего, обсуждая быт далекого будущего и, собственно, нашего настоящего. А потом эти бесстыдницы и вовсе перекинулись на Эйвальда, чего мои уши уже не выдержали, покраснев и свернувшись в трубочки. Потому что в таком контексте и ракурсах я своего брата никогда не рассматривала и начинать как-то не собиралась.

Я для проформы стукнула в дверь, вошла, нос к носу столкнувшись на пороге с родственником, и заторможенно замерла, силясь разглядеть, а где же это у него завораживающе-глубокие глаза, шелково-смоляные волосы, аристократическая бледность