Кольцо княгини Амондиран (СИ) - Анна Стриковская

Оно чем дальше, тем больше сказывалось на характере и настроении князя, он с каждым годом становился все более мрачным и нервным, даже его искусство переставало быть легким и солнечным, в нем все больше проявлялись ноты обреченности и тоски. Он даже стал изредка срываться и кричать на людей, а затем чувствовал вину и сутками не выходил из своих покоев, не желая никого видеть.

Это при том, что Ромуальд вообще был склонен легко воспринимать жизнь, добродушно и с интересом относиться ко всему, что вокруг него происходит, и любить всех мало — мальски красивых женщин.

Если Кавериско не соврала и все так, как она говорит, то уже за это ей огромное спасибо. И у князя, и у его советника просто камень с души упал. Дамиан низко поклонился той, что спасла его сюзерена, а сам Ромуальд выразил свой восторг тем, что подхватил магистра, расцеловал и закружил по комнате.

— Спасибо, спасибо, дорогая Эммелина! Не знаю, как тебя благодарить! Ты такое для меня сделала! Такое! Ты теперь мой друг на всю жизнь!

Девушка немного оторопела, она не ожидала от князя такой реакции. Вырываться не стала, но как только Ромуальд поставил ее на пол, сделала пару шагов назад, чтобы он не схватил ее снова.

— Я рада, Ваша Светлость, что смогла вам помочь. А теперь вам пора домой. Пойдемте, я провожу. Сейчас уже вечер, коляску будет найти нетрудно.

Так как причин оставаться дольше в доме артефакторши ни у кого из мужчин не было, они тронулись на выход. Князь надел перстень на палец и осторожно его поглаживал, любуясь. Можно подумать, что раньше не видел.

У пребывавшего все это время в страшном напряжении советника пошла реакция: он еле передвигал ноги.

Только Стефан был свеж, как огурчик на грядке. У него было к магистру множество вопросов, которые он не решился задать. Ничего, что отложено — не потеряно. Он уже строил планы, как в ближайший выходной посетит Садовую улицу.

Коляска нашлась почти сразу: один из соседей вернулся из города домой и грустный извозчик прикидывал, что обратно поедет без оплаты. Так что появление седоков воспринял как дар богов ему, бедному.

Когда экипаж уже покидал Садовую улицу, князь влруг спросил Дамиана:

— Ну и как она тебе?

Тот был удивлен вопросом.

— Замечательно! Нам с ней повезло! Очень грамотный, толковый специалист самого высокого уровня, сразу видно.

— Нет, — досадливо махнул рукой Ромуальд, — Я не об этом. Как она тебе как женщина? По — твоему, она хороша собой?

Кто о чем, а Ромуальд всегда в своем репертуаре. Ну какая разница, хороша Эммелина Кавериско собой, или дурна? Им на ней не жениться. Жизнь магов и обычных людей идет, не пересекаясь. Мага можно нанять для работы, но не стоит связывать с ним личные чувства и надежды на будущее. Этому Дамиана учили в университете и он хорошо запомнил урок.

Или князь решил начать свой забег по бабам с маленькой артефакторши? В принципе, ничего особенного в этом нет. Магичка в любом случае не потащит Ромуальда к венцу, что хорошо, но есть одно «но».

Если красавец — князь начнет посещать Садовую улицу, рано или поздно он обязательно увидит там соседку магистра Кавериско. Про нее он не будет спрашивать, хороша ли, сходу ринется на приступ.

А с князем советнику не тягаться. Даже не потому, что тот выше него стоит на общественной лестнице, а просто Ромуальд для женщин — само совершенство. На его фоне любые достоинства Дамиана блекнут и исчезают. Нет, если бы девушка его любила, как Тесса, например, тогда самый красивый и талантливый соперник не страшен. Но тут другая ситуация.

Так, о чем Ромуальд спрашивал? Красива ли Кавериско?

Эммелина Дамиану была симпатична как специалист и человек, он был благодарен ей за то, как быстро и эффективно она разрешила проблему, но рассматривать ее как женщину? Увольте. Смотреть с этой точке зрения на работника, которому ты платишь — себя не уважать.

Но не отвечать на вопрос князя было невежливо. Пришлось выкручиваться.

— Не сказать, что она красива, но что‑то привлекательное в ней есть несомненно. Простушка, но обаятельная, я бы так сформулировал.

Ромуальд вдруг презрительно хмыкнул, но тему развивать не стал.

Уже ближе к ночи в сторону имперской границы отправились несколько агентов княжеской тайной службы. Перед ними была поставлена задача: выкрасть кольцо и вернуть его в Амондиран. Если нет другого выхода, то вместе с княгиней.

* * *

Проводив гостей, Лина вернулась на кухню, и застала Тину, задумчиво помешивающую в кастрюльке с жарким. Опять красавица замечталась. Небось, представляет в уме синие глаза и темные кудри князя и млеет.

Лину всегда удивляло, как в подруге уживаются два совершенно разных человека. Даже три. Или нет, все‑таки два, потому что главное качество Тины — доброта, проявлялась в обоих случаях.

Но иногда было трудно поверить, что это одно и то же лицо. Вот перед вами супер профессионал, ведьма высшего разряда, на редкость искусно умеющая работать с потоками, уважаемая целительница, великолепная хозяйка и кулинарка. То, чем она занимается, она делает безупречно.

Но вот Тина закончила работу и на сцену выходит…романтичная дура с типичным ведьминским уклоном: она влюбляется во всех встречных — поперечных. Только чудом не все ее влюбленности доходят до постели. Правда, надолго Тины никогда не хватает. После мужа, которому она, к удивлению Лины все три года брака хранила верность, ни один хахаль не продержался у нее больше пяти декад.

На вопрос, почему она не изменяла мужу, Тина поначалу обиделась, а затем ответила, что во — первых, она его любила, а во — вторых не хотелось делать ему больно. Но с тех пор как Этьен лежит под камнем где‑то в Драконьих горах, она, как истинная ведьма, себе ни в чем не отказывала.

Так вот. Первую ипостась Лина любила и уважала, а вторую терпела, да и то с трудом. Разговоры Тины о мужчинах были Лине скучны и неприятны. Особенно сейчас, когда, с мечтательным видом выставившая кастрюльку на стол ведьма начала делиться своими впечатлениями.

Столько ахов, охов, вздохов и превосходных степеней рациональный мозг Эммелины выносил еле — еле. Ситуация ухудшалась еще тем, что ведьма не определилась пока, в кого влюбится. В сущности, у нее не было никаких гарантий, что кто‑то из мужчин вообще вернется, так что все ее переживания относились к области умозрительного, но девушка об этом даже не думала.

К удивлению Лины, склонялась подружка к суровому советнику, а не к прекрасному князю и отнюдь не потому, что считала его положение слишком для себя высоким. Тина такими вещами никогда не заморачивалась. Да хоть император, ей плевать.