От Петра I до катастрофы 1917 г. - Ключник Роман

И благодаря своему манёвру через Александрову слободу и притворный отказ от царствования он «легитимно» добился желаемого, и ввёл для внутренних «чисток» и репрессий опричнину – карательное войско, личную гвардию-инквизиция – аналог НКВД.

То, что происходило дальше в России, можно назвать – только сатанизмом: сексуальные оргии, несмотря на наличие после смерти Анастасии ещё шести жён, изощрённые пытки и казни сотен и тысяч людей, сожжённые русские деревни и разграбленные города, немотивированное убийство собственного сына и многолетняя кровавая «победная» война против своего народа, даже издевательство и убийство священников: с митрополита Филиппа опричники прилюдно сорвали церковную одежду и выгнали из собора, а позже Малюта Скуратов задушил митрополита. Весь этот кошмар частично закончился со смертью Грозного в 1584 году.

Говорят, в конце жизни христианин Иван Грозный сильно каялся, осознал, какое он кошмарное чудовище и сколько неповинных жизней загубил, и при этом пытался оправдываться – «только Бог безгрешен». С таким «философским» оправданием на устах можно и всё человечество уничтожить…

Стоит отметить и «Юрьев день» для наших прабабушек. Ибо в 1581 году было совершено закрепление крестьян на земле, запрещены переходы в Юрьев день, и произведены записи крестьян в писцовые книги за землевладельцами – так было введено печальное крепостное право – вид рабства, отмененное только в 1861 году, временные «заповедные лета» затянулись почти на триста лет.

Результат правления Ивана Грозного логичен и трагичен, несмотря на блестящее начало реформ и мощное усиление государственности, – сильное ослабление государства по многим параметрам: от непаханых полей до пустующих деревень, убыль населения от казней талантливых людей и затяжной войны, бегство крестьян в казаки, от пустой казны до резкого снижения безопасности страны, и захват Москвы, России поляками выглядел совсем закономерным. И закономерным было оригинальное выдвижение на престол выходца из «гнезда» Ивана Грозного Бориса Годунова.

Глава вторая

Борис Годунов и Смутное время

При жизни Ивана Грозного и разгуле опричнины выдвинулся брат жены сына Ивана Грозного Фёдора Ивановича – Борис Годунов, который оказался талантливым интриганом, специалистом по «шахматным» придворным жестоким играм. Шаг за шагом, даже путём тайных убийств, он набирал силу и влияние, и было похоже, что он наметил себе высшую цель. И его победы в этих играх были впечатлительны: отправил в ссылку конкурентных братьев Шуйских; болезненного сына Ивана Грозного – Фёдора он не опасался, а здорового Дмитрия отправил в провинцию – в Углич, где в 1591 году неожиданно обнаружили царевича с перерезанным горлом. Толпа горожан расправилась с придворными, ответственными за опеку над царевичем, но Годунов направил в Углич войска для расправы с горожанами. А специальная следственная комиссия пришла к выводу, что царевич зарезал себя сам по неосторожности. У любого мужчины это вызовет только горькую усмешку.

А когда скончался 7 января 1598 года царь Фёдор Иванович и династия Рюриковичей прекратилась, то у Годунова появились реальные шансы стать царём, основать свою династию Годуновых. И с удвоенной силой стал расшвыривать подальше от Москвы неугодных ему людей: бояр Милославских, Шуйских, а затем вступил в борьбу с боярами Романовыми.

Борис умудрился митрополитом поставить своего человека – Иова, а затем сделал всё, чтобы усилить власть своего сторонника – всемерно способствовал введению в России патриаршества, и Иов стал Патриархом.

Захотелось Годунову и поэкспериментировать с уже закрепощённым крестьянством, вернее, угодить боярам – узаконил временные «заповедные лета», увековечив закрепощение; узаконил владельцу искать убежавшую собственность, – то есть усиливал рабство; увеличил налоговое бремя.

Бояре, наблюдая все старания Годунова и его грязные методы, поступили оригинально – боярские и княжеские роды решили упразднить вообще монархическую форму правления в России, а ввести коллективное правление – делегировать верховные властные полномочия Боярской думе, то есть Россия фактически превращалась в боярскую (парламентскую) республику. И боярское совещание потребовало у народа присягнуть Боярской думе.

Для народа это было довольно неожиданно и непривычно, вечевые и княжеские дохристианские времена были уже в далёком прошлом, а новые поколения при христианстве уже привыкли жить при монархах и не подозревали, что можно по-другому. В первой моей книге, надеюсь, было достаточно убедительно объяснено, с какой целью было введено на Руси христианство, поэтому неудивительно, что этому, казалось бы, симпатичному предложению формы правления воспротивился, кроме рвавшегося к абсолютной власти Бориса Годунова, Патриарх Иов, который собрал альтернативный Боярской думе Собор и выдвинул на престол Годунова. В России возникло двоевластие и запахло очередной гражданской войной, многие из которых мы рассматривали в первой книге – в первых столетиях второго тысячелетия. Ответ-выбор должен был дать народ. Причём в более тяжёлом положении оказался властолюбивый самовыдвиженец Годунов, для которого важна была легитимность – поддержка народа. За народ (лекторат) и пошла политтехнологическая борьба, в которой проворней, сообразительнее и хитрее оказались Годунов с Иовом.

Вероятнее всего, они вспомнили недавний эффективный трюк Ивана Грозного с отбытием в Александрову слободу – когда народ упрашивал его вернуться на престол, и он «уговорился» на новых условиях. На этот раз сценарий немного модернизировали – Борис Годунов, которого якобы уже не интересовал престол, якобы решил уединиться от светской суеты, от придворных интриг в Новодевичий монастырь, углубиться в раздумье в одиночестве. Следующий театральный ход был за патриархом Иовом – ему якобы понравился этот красивый и скромный ход Годунова, он вместе со священниками собрал побольше народа и двинулся ходом с иконами и хоругвями к монастырю упрашивать Годунова вступить в царствование Россией. Но Годунов якобы от такого лестного предложения скромно отказался – не готов, не по нему шапка Мономаха и т. п. Народу эта притворная скромность понравилась. И Иов организовал ещё большее шествие к монастырю на уговоры, и со второго раза Годунова «уговорили», он согласился…

И Иов в Успенском соборе в том же 1598 году поспешил «боговенчать» Годунова царём России. Но не для всех оказался авторитетом шустрый патриарх Иов, – грамотные бояре, в отличие от народа, поняли «маневр» и отказались признавать решение Иова, признавать царём Годунова и ему присягать.

Начались долгие компромиссные переговоры, и только через два месяца часть бояр согласились присягнуть Годунову, и Годунова в очередной раз провозгласили царём.

Благодарный Иову Годунов вернул существенные налоговые льготы Церкви, отобранные Иваном Грозным, раздал чины дворянам, выплатил долги служивым людям, дал льготы купцам, в том числе и иностранным. Таким образом рядом с Москвой образовалась немецкая купеческая слобода Кукуй. Это – тот самый знаменитый Кукуй, в котором провёл свои молодые разгульные годы Петр Первый. Годунов был поклонником Западной Европы и даже разрешил построить в Кукуе протестантскую церковь.

Годунов довольно умело, талантливо и ровно руководил страной, но – сорвался. Подвело властолюбие и жажда мести. Годунов обнаружил рост популярности в народе богатого боярского рода Романовых, который ратовал ранее за правление Боярской думы и решил перестраховаться – Фёдора Никитича Романова постригли в монахи и под именем Филарета сослали в монастырь, а его двоих малолетних детей как заложников бросили в тюрьму.

И тут, похоже, решил активно вмешаться Бог, и внести свои коррективы – в России в 1601 году всё лето лили нескончаемые дожди, а в августе(!) ударил мороз – весь урожай бы погублен, и в России наступил страшный голод, и как его следствие – анархия и лихость пытавшегося выжить любыми способами народа. В поисках пищи толпы голодных дошли до Москвы и разграбили государственные житницы. Все меры Годунова не давали никакого эффекта. Наоборот, – ситуация усугублялась, никто не платил налоги, деньги обесценились, отряды крестьян и холопов под предводительством местных выдвиженцев грабили поместья и имения богатых сословий.