Пока часы двенадцать бьют - Мари Сав

все же мы завтра проспим, или еще что-то случится, то покажем видео нашего творчества, — с гордостью произнесла подруга. — А теперь продолжай рисовать.

Когда материал был отснят, подоконник и скамейка вымыты, все инструменты убраны, девочки отошли к стенке и стали любоваться своей работой.

— Мдаа, вот это мы молодцы! — восхитилась Саша.

— И не говори, я за вечер прошла курс по художке.

— Ты своих медведей, будто скопировала с картины Шишкина “Утро в сосновом лесу”.

Яра залилась краской, Саша впервые увидела, как подруга смущается.

— Ну что, теперь спать? — спросила, зевая она. Часы показывали одиннадцать ночи. — Пойдем, у меня переночуешь, а то до твоего дома далеко.

— Что-то как-то неудобно…

— У меня кровать свободная в комнате, Влада замуж вышла год назад и съехала.

— К парню-готу? — зачем-то уточнила Саша.

Яра звонко рассмеялась.

— К нему, да, но они оба уже обычные люди.

Спустя двадцать минут девушки уже стряхивали снег с сапог. Их встречала мама Яры — Василиса Борисовна. Она была утонченной женщиной, но ее глаза излучали добро, было видно, что она человек с душой нараспашку.

Василиса Борисовна сразу провела девушек на кухню, и они начали дружно лепить пельмени, для того, чтобы поесть перед сном. Яра тоже своим родителям сказала, что переночует в школе, поэтому готового ужина не было.

Подруга переоделась в серую кофту с МиниМаус, стерла бордовую помаду, надела лосины и совершенно перестала походить на ту Яру, которую знали и видели все. Хотя Саша уже два дня как это поняла.

Мама девушки расспрашивала обо всем, видимо, для нее тоже было впервые, чтобы ее дочь пригласила подругу на ночевку, потому что, как она и рассказывала, они общались только в кругу сестер.

— Мама, я совершенно забыла сказать! — воскликнула Яра, закидывая пельмени в кипящую воду. — Саша у нас в Институт Культуры собирается поступать!

— Да ты что?! — воскликнула женщина, всплескивая руками, отчего мука вокруг нее закружилась словно снег. — На какое отделение?

Саша немного замялась, ей было очень странно делиться мечтой с другими людьми.

— Театральное.

Женщина закивала головой.

— Мама работает в отделе кадров в этом институте. Ты ведь можешь что-то посоветовать Сашуле?

Девушка уставилась на женщину, ей показалось, что перед ней сейчас сидит дверь в ее прекрасное будущее.

“Все же какая непредсказуемая жизнь. Может быть, мне на роду было написано согласиться пойти с Мишей, рассказать ему про эти бутерброды, чтобы потом оказаться наказанной с Ярой. Ведь я столько всего приобрела: чудесную подругу, веселое времяпрепровождение, знакомство с ее мамой и, возможно, билет в светлое будущее” — размышляла про себя Саша.

— Я могу попробовать выбить для тебя целевое, обычно мало мест выделяется, да и отбор надо пройти, так что ты готовься, а во время поступления что-нибудь придумаем, — она задорно подмигнула девушке, чем сразу напомнила Саше ее родительницу.

“Мама! Она ведь волнуется.”

— А вы не могли бы меня сфоткать с Ярой, чтобы я родителям отправила? А то они переживает.

Через несколько минут смешные фотки с мукой и пельмешками уже летели к маме в WhatsApp, а само блюдо оказалось в довольных животиках.

Захарова боялась, что не сможет уснуть на новом месте, но как только голова коснулась подушки, веки потяжелели и сознание стало отдаляться.

Но тут от мамы пришла еще одна смс-ка: “Доча, не забудь сказать: “На новом месте приснись жених невесте”.

Саша недовольно насупилась, пытаясь поймать убегающий сон, но все же тихо прошептала в подушку, которая пахла порошком и свежестью, заветные слова.

И снова как ночь назад девушка, проваливаясь в сон, почувствовала запах мускатного ореха, сигарет, а теперь еще и мандаринов, а в голове крутились слова: “Тебя согреть?”

Глава 4. Танцуя под россыпью звёзд

Как без тепла моего твой февральский румянец?

Будто всегда снился глаз твоих глянец

До того, как ты из-за угла

Вышла в рассвет, мою жизнь забрала

“Musica di strada — Черный свет”

На утро девушки встали ни свет, ни заря, позавтракали яичницей, которую заботливо приготовила Василиса Борисовна и отправились в школу.

Снег похрустывал под ногами, а изо рта вырывались клубы пара, на улице стоял жуткий мороз. Погода этой зимой не скупилась на сюрпризы.

Саша отчаянно зевала и сильнее куталась в курточку.

— Сашка, перестань зевать! А то если я еще увижу хоть один зевок, то усну в ближайшем сугробе!

— Радует, что сегодня на работу не надо идти, как приду домой, сразу спать лягу.

— Это ты далеко заглядываешь, подруга, я вот собираюсь лечь сразу на физике.

Саша весело фыркнула, представляя спящую отличницу.

— Кстати, ну что тебе жених-то приснился?

— Чего? — нахмурилась девушка.

— Я слышала, когда ты спать ложилась, то произнесла: “На новом месте приснись жених невесте”. Так что?

Захарова покраснела, только она не знала из-за чего: потому, что ее застали за этим занятием или что ей всю ночь снился только Миша, и как они вдвоем пробирались по льду, а он держал девушку крепко в своих объятьях и пытался согреть.

— Ууу, твои щеки говорят громче тебя! — заливисто рассмеялась Яра, кинув взгляд на новую подругу.

— Это от мороза, — пробурчала Саша, мысленно ругаясь на маму за совет. Теперь в голове роились непрошенные мысли и бессмысленные надежды.

— От мороза, так от мороза, — примирительно сообщила та, закрывая тему, за что она ей была очень благодарна.

Подгоняемые холодом девушки быстро добрались до школы. В некоторых окнах свет до сих пор не горел, редкие ученики входили в ее двери в такую рань, огоньки приветливо зажигались в разных классах — это классные руководители включали гирлянды по приходе в кабинеты.

— Окна не тронуты, слава Богу! — воскликнула Саша. — Посидим минут двадцать, покараулим, а потом ты отправишься за завучем и культоргом, а я продолжу охранять.

Они присели на подоконник рядом со своими рисунками и провожали взглядом учеников, бегающих по коридорам.

— Мне кажется, что они все на нас недружелюбно смотрят, — поделилась Яра. — У меня что, паранойя разыгралась? Как будто они маленькие дьяволята в юбках. Наверное, я пойду подожду Андрея Борисовича около кабинета.

Саша кивнула, и подруга покинула ее, девушка грустно проводила взглядом, пока та не скрылась за поворотом. Что ни говори, а с Ярой она чувствовала себя в безопасности.

В коридоре начали появляться ребята из параллельных классов и ее одноклассники, которые с интересом рассматривали творение. Девушка боролась с желанием отвернуться к окну от всех взглядов и не видеть их, однако страх не добиться своего отрезвлял, и она, гордо вскинув подбородок, сидела, взирая