Я всегда буду рядом (СИ) - "Noniko_27"

Лоренцо, конечно, тоже допускал ошибки. И куда более значимые, чем его предшественники. Но шеф на всё великодушно закрывал глаза — и это никак не хотело укладываться у неё в голове. Единственное разумное объяснение, что она смогла найти, заключалось в спортивном прошлом их нынешнего водителя. Лоренцо около десяти лет занимался картингом, даже выигрывал награды. Но после серьёзной травмы в результате аварии ему пришлось пересмотреть свои планы. И вместо подготовки к чемпионату отправиться получать более приземлённую профессию, с меньшими рисками для жизни.

Его уникальные навыки шеф уже испытал, когда поставил перед фактом, что им надо добраться из центра до места встречи на окраине города за двадцать минут. Аннель была убеждена, что это физически невозможно. Лоренцо же уложился в семнадцать минут. Попутно, конечно, он нарушил с десяток правил, среди которых нашлась парочка особенно дорогих: за проезд по тротуару и экстремальный паркинг автомобиля. Тем не менее с поставленной придурковатым шефом целью справился.

— Сегодня по прогнозу погоды передавали сильные осадки, — заговорила она, не отрывая глаз от планшета с раскрытым расписанием на день. — Купите зонт, пожалуйста, позже я оплачу расходы.

— Понял, госпожа.

— Вы подготовили композиции Бернарда Херрманна и Марко Белтрами?

— Да, конечно. Включить?

— Нет, спасибо. Я предпочту доехать в тишине.

— Вам тоже не по себе от подобной музыки? — они встретились глазами в зеркале заднего вида. — Я когда её загружал на флешку, парочку прослушал, и мне как-то прям жутко стало. Ну, знаете, холодок по хребту, мурашки по коже. У нашего шефа очень странные вкусы в музыке.

— Я не даю оценку предпочтениям шефа и вам не советую этим заниматься, — категорично отрезала Аннель и тут же устыдилась собственного назидательного тона.

Она с самого утра не с той ноги встала, как-никак работала уже неделю в жутком стрессе с ежедневными переработками, а выходных на горизонте даже не маячило.

Устала. Сильно устала. Но это вовсе не повод срываться на юном парнишке, младше её почти на пять лет. Он вовсе не виноват в самодурстве капризного начальника.

— Но отчасти я с вами согласна. На меня любимые композиции шефа тоже не воздействуют успокаивающе.

— А какая музыка в вашем вкусе? — добродушно поинтересовался Лоренцо, выкручивая руль для крутого поворота. — Я вот люблю что-то повеселее. Под что можно потанцевать в клубе, такое: тыц-тыц, бац-бац.

— Мне нравится спокойная музыка. Разные инди-исполнители.

— Тоже неплохо.

Машина въехала через автоматически разъехавшиеся ворота и остановилась напротив гаражных дверей коттеджа. Двухэтажное строение сочетало в себе панорамные окна, открытую летнюю террасу и классические материалы отделки. Проектировавший его человек не пытался поразить оригинальностью идеи или многочисленными украшательствами историческими элементами. Здание выглядело просто, но со вкусом. Если не обращать внимания на крышу, потому как на ней архитектор явно отыгрался за весь дом.

— Можете пока попить кофе, — Аннель сложила и убрала планшет в сумку.

— Удачи, не оплошайте там, — напутствовал Лоренцо, на что она стиснула зубы.

За последние пару дней Аннель допустила кучу ошибок. Тонну всевозможных косяков: от поданных неподобающе прохладных напитков до потерянных запонок стоимостью в две её зарплаты. Шеф снял их во время ужина в ресторане, пока она отходила в дамскую комнату. С неё же он не стал стряхивать компенсацию исключительно из-за хорошего расположения духа и скромную, по его мнению, стоимость утерянного аксессуара.

Как ни старалась, но всё же отсутствие опыта в работе на должности персонального ассистента сказывалось, поскольку Аннель оказалась банально не готова к такому уровню загруженности и объёму личных поручений. Читая очередное сообщение на телефоне, через которые шеф раздавал поручения, она мысленно готовилась к приказу доставить ему туалетную бумагу. И не абы какую туалетную бумагу, а расшитую серебряными нитями.

Сдвинув защитный щиток на кодовой панели, Аннель набрала выученную на второй день работы комбинацию цифр и после звукового сигнала, подтверждающего верность введённого кода, открыла входную дверь.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Первым делом Анель направилась на кухню, где поставила готовиться кофе, а затем поднялась на второй этаж и остановилась перед дверью хозяйской спальни. Коротко постучала и спросила:

— Доброе утро, шеф. Вы проснулись?

Никакого ответа не последовало. Пришлось постучать сильнее.

— Шеф, вы там живой? — Она аккуратно приоткрыла дверь, чтобы заглянуть через тонкую щель.

В спальне царил полумрак: плотные шторы практически сводили на нет все попытки рассветного солнца пробиться в комнату. На кровати же ровно по центру неподвижно лежала только одна фигура. И убедив себя, что её действия не могут быть расценены, как вторжение в личную жизнь начальства, Аннель раскрыла шире дверь и громко произнесла:

— Шеф, уже восемь утра. Вам пора вставать.

— Раздвинь шторы, — сонно прохрипел в ответ он и перекатился на бок.

— В десять утра у вас встреча с господином Гиллисом, — она прошла вглубь спальни и послушно раздвинула тёмные бархатные занавески. Скользнула взглядом по распластавшему на постели телу в серой шёлковой пижаме и обошла кровать, чтобы попасть через одну из дверей в гардеробную, размером с её квартиру.

Пока Аннель выбирала, во что нарядить шефа, а от обилия галстуков, запонок и часов попросту разбегались глаза, тот поднялся с кровати и на пятнадцать минут скрылся за дверями ванной. Заметно посвежевший после умывания он встал рядом с ней в наполовину расстёгнутой рубашке и распущенными, слегка влажными волосами.

— Собрала информацию?

— Конечно. Эндрю Дэ Ник Гиллис, тридцать семь лет, женат. Есть двое детей: дочери шесть лет, сыну — два. На посту коммерческого директора «Винтхауса‎» четыре с половиной года. Только вступив в должность, провел комплексную аналитику компании и предложил ряд изменений, в результате чего значительно повысил финансовые показатели. Увлекается горнолыжным спортом и скалолазаньем. Собирает игрушечные модели винтажных автомобилей.

— Скандалы? — уточнил шеф, стягивая с себя пижаму и бросая её прямо на пол возле своих босых ног.

Она постаралась как можно профессиональнее отвернуться. Но, возможно, со стороны это выглядело не так изящно, как у неё в голове, потому как в спину ей тут же прилетел едкий смешок.

— В каких-то серьёзных инцидентах замешан не был. У него хорошая репутация.

— Не смогла нарыть на него никакой грязи?

— Неужели это так необходимо?

— Да, — шепнул он ей прямо в ухо, из-за чего Аннель непроизвольно дёрнулась в сторону. И пока сердце бухало в груди, ногти болезненно впивались в ладони. — Можем поиграть, если хочешь… или всё же расскажешь?

— Хорошо, расскажу, но предупреждаю вас заранее, я не до конца уверена в достоверности этой информации. В юношестве господин Гиллис был зависим и проходил лечение в специализированном учреждении. Так, по крайней мере, считают некоторые работники «Винтхауса‎».

— Бывший наркоман, значит, — протянул где-то издалека шеф, а уже в следующий момент её плеча коснулась его рука. Она обернулась, окинула статную фигуру в тёмно-синем костюме с головы до ног быстрым взглядом и потянулась к свободно болтающемуся на шее галстуку. — В следующей раз постарайся подготовить более точную информацию. Я не хочу больше слышать, что ты в чём-то не уверена.

— Поняла. — Пальца медленно и неловко формировали узел, но шеф терпеливо стоял напротив и разглядывал её лицо, вынуждая лишь сильнее нервничать. Даже когда обычный человек смотрит в упор с такого расстояния, сложно абстрагироваться. А этот змей-искуситель ещё и голову наклонил, словно метясь, чтобы поцеловать. Когда же между приоткрытых губ проскочил кончик языка, Аннель не выдержала и взмолилась: — Пожалуйста, шеф, постойте буквально минуту без движения.

— У нас проблемы? — глумился гад.