Рейтинговые книги
Читем онлайн Безумные грани таланта: Энциклопедия патографий - Александр Владимирович Шувалов

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 10 11 12 13 14 15 16 17 18 ... 495
оставаться подолгу где-нибудь на одном месте, это было болезненное явление со стороны человека, не доверяющего никому и опасающегося всех… Но это лишь одна из черт болезненно измененного характера Александра. Другая по менее важная черта — это мистицизм, это набожность и крайняя религиозность. На этой почве Александр сошелся даже с таким изувером и, несомненно, душевнобольным человеком, как Фотий3… Вполне гармонирует с этим и страсть говорить и действовать загадками, какими-то полунамеками, таинственно… С другой стороны, о существовании болезненной подозрительности в Александре нам говорит не только его страсть к путешествиям, но и такие факты, как упорный отказ от лекарств во время болезни в Таганроге, или дело расследования о камешке, попавшем в хлеб, испеченный поваром во время пребывания в Таганроге, когда Волконскому едва удалось убедить императора в отсутствии злого умысла с чьей-либо стороны. Мы видим, как во время болезни Александр часто посылал за императрицей, чтобы она присутствовала во время его обеда, и случалось тоже, что он обращал ее внимание на особенность вкуса того или иного блюда или питья, — если не считать это изменением вкуса уже вследствие острой болезни, то, конечно, придется отнести его на счет психической причины. Мы не имеем прямого основания предполагать существование галлюцинаций у Александра, но его беседа с Фотием дает повод думать, что внушенным образом могло на этот раз дело дойти до появления их, можно думать, что он мог тщательно скрывать их, как это делают обычные больные, и притом так искусно, что никому и в голову не могло придти подозревать что-либо подобное. Однако не редко можно было слышать от современников, что государь находится “как бы в каком-то душевном затмении”…Не об эволюции личности должна идти речь при разборе характера Александра в пределах физиологических изменений ее, а о патологических изменениях душевной деятельности под влиянием развития определенного болезненного состояния». (Василич, 1991, с. 13, 26, 96–97, 102, 110.)

«В состоянии моральной депрессии, в каком он доживал последние годы, он готов был откладывать крупные и требовавшие решимости действия до времени, когда не ему придется их совершать. Так в деле будущих декабристов, так в деле о престолонаследии. А черты этой моральной депрессии явственны в его закате. Он точно места себе не находит. Эти продолжительные поездки, иногда по дальним областям и севера, и востока империи, не связаны с какими-либо правительственными задачами и не приводят к каким-либо мероприятиям… Почва для наивной легенды о старце Федоре Кузьмиче… была подготовлена всем поведением Александра в последние годы его жизни». (Пресняков, 1990, с. 256–257.)

«Известно ито, что Карамзину Александр доверил “государственный секрет” — тайну престолонаследия в своем завещании. “Александр… поведал историографу и давнюю мечту — оставить трон, отречься, зажить жизнью частного человека”. Позднее у него появится и желание пострига — уйти в монастырь». (Лютов, 1999. с. 78.)

«Действительно, Александр I неоднократно говорил о своем желании отречься от престола. Но речь никогда не шла о монастыре или жизни скитника». (Смирнов, 1995, с. 71.)

У Александра I со временем ярче других выделяются черты параноидного расстройства личности. За защитным фасадом недоверия сначала скрывается присущая ему заниженная самооценка, а затем развивается настоящая депрессия. Мазохистически окрашенный уход императора в религию (молился до «омозоления» коленей), сближающий его этим обстоятельством с русскими «юроди-вымиХристаради», могло явиться своеобразной реакцией личности на возрастающую с годами дистимию.

АЛЕКСАНДР III (1845–1894), российский император с 1881 г. Сын Александра II. Был женат на датской принцессе Марии. За поддержание европейского мира получил прозвание «Миротворца».

«…Воспитывался не как будущий император, а как великий князь, предназначавшийся, главным образом, для военной карьеры». (Корнилов, CD Брокгауз и Ефрон.)

«…Победоносцев4, преподававший наследнику законодательство, записал в декабре 1865 года: “Сегодня, после первых занятий с цесаревичем Александром, я пробовал спрашивать великого князя о пройденном, чтобы посмотреть, что у него в голове осталось. Не осталось ничего — и бедность сведений, или, лучше сказать, бедность идей удивительная”. И эта оценка со временем мало изменилась у Победоносцева, несмотря на все его расположение к Александру». (Рыжов, 1996, с. 64–65.)

«Александр III был ограничен не парламентом каким-нибудь, не волею народа, а “божией милостью”. Об этом свидетельствует не только беспомощный лепетегодневников…Александр IIIбыл здоров, как Тарас Скотинин, ломал подковы, сгибал серебряный рубль». (Лю-бош, 1924, с. 144–145.)

«Чтобы подбодрить себя, Александр все больше и больше пил (выпивать он начал еще будучи наследником, как видно из его дневника.) Под конец он обратился в запойного пьяницу; каждый вечер кончался тем, что Александр, распив со своим главным телохранителем, ген. Черевиным, по бутылке коньяку (который они от императрицы Марии Федоровны прятали в сапоги), валялся на полу среди дворцовой гостиной, визжал, барахтался и хватал за ноги проходивших. Заботы о самосохранении и алкоголизм оставляли Александру мало времени для занятия политикой… [умер] от хронического воспаления почек и водянки, явившихся последствием, гл. обр., его алкоголизма, в сравнительно молодых годах, не дожив и до 50 лет. Несомненно, что атмосфера панического ужаса, в которой он жил, сильно способствовала разрушению его здоровья, — как она же была и первопричиной его запоя». (Покровский, 1926, с. 164–165.)

«…После страшной кончины своего родителя Александр III страдал определенным психическим сдвигом: коллекционировал фотографии, другие изображения лиц, покушавшихся в России на царя, саморучно вклеивал в специальный альбом, подолгу их рассматривал; смертельно напуганный (нервозность усиливалась выпивками — малыми дозами, но продолжавшимися по нескольку часов), он почти безвылазно жил в уединенной Гатчине и удостоился прозвища “гатчинский пленник”». (Ерашов, 1998, с. 75.)

«При необычайно крепком сложении Александра 111 можно было ожидать дол — гого царствования, но его жизнь прервалась неожиданно и преждевременно. 17 октября 1888 г. царский поезд на пути из Крыма потерпел крушение близ ст. Борки (недалеко от Харькова). При этом государь получил ушибы в области поясницы, на которые первоначально не обратил внимания; однако вследствие этого, как полагают врачи, у него развился хронический нефрит. Летом 1894 г. болезнь достигла уже такой степени, что, наконец, заставила заняться серьезным лечением; но было уже поздно…» (Аммон, ЭС Гранат, т. 2, с. 181.)

«Десять лет он Русью правил / Без законов и без правил, / Точно Грозный или Павел; / Миллиард долгов прибавил, / В Петербурге «Крест» поставил, / Трепетать всю Русь заставил…» (Эпитафия Александру III. Неизвестный автор, 1894 или 1895 г.)

Положение первого лица государства

1 ... 10 11 12 13 14 15 16 17 18 ... 495
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Безумные грани таланта: Энциклопедия патографий - Александр Владимирович Шувалов бесплатно.
Похожие на Безумные грани таланта: Энциклопедия патографий - Александр Владимирович Шувалов книги

Оставить комментарий