Сердце не прощает - Анатолий Софронов

Топилин. Чего ты нервная такая?

Топилина. Такая. Отойди, Степан, (продолжает вытирать стол.)

Топилин. Да чего ты трешь? Дыра будет! (Берет Топилину за руку.) Оторвись ты!

Топилина (бросив тряпку на стол). Чего тебе надо?

Топилин. Я тебе муж или нет?

Топилина. Нет.

Топилин. Что ты сказала?

Топилина. Что слышал.

Топилин. Может, я ослышался?

Топилина. Не ослышался.

Топилин. А кто ж тебе муж?

Топилина. Никто.

Топилин. Может, ты вдова?

Топилина. Може, и вдова.

Топилин. И это ты живому мужу говоришь?

Топилина. Ты мне не муж!

Топилин. А кто же я тебе?

Топилина. Чужой человек.

Топилин. Смотри, Катерина... Что задумала?

Топилина. Что задумала? Что задумала... Задумала проститься с тобой.

Топилин (чуть испуганно). Но я же вернулся к тебе!

Топилина. Долго собирался.

Топилин. Но пришел, навсегда пришел. Я уже другой...

Топилина. Не нужен ты мне ни такой, ни другой!

Топилин. А может, разъяснишь мне, что ты говоришь?

Топилина. А что тебе разъяснять? Ты же грамотный, а я темная...

Топилин. Ты темная?! Осветили тебя.

Топилина. Я ждала тебя, глаза проплакала. Явился, обрадовал... Люди работали, колхоз подымали, а ты что? Укатил счастье искать... Сыры варить, на свадьбах на баяне играть... Може, оно и веселее тебе было. Только нам с Гришей не веселилось. Опять заявился. Отыскался батрак. Срамишь меня на весь хутор!

Топилин. Сказал же я тебе: обсмотрюсь — пойду в твой колхоз, свой минимум отработаю.

Топилина. Уже подсчитал, алименты государству платить собрался. Сыну сколько лет гроша не прислал, а государству одолжение делаешь, добрый какой! Прижало тебя...

Топилин (кричит). Что ты тут все переворачиваешь? Мне что, прощенья у тебя просить прикажешь? Так я преступлениев не совершал.

Топилина. А ты не проси... Я тебе обиды твои, выходки всякие прощала. Да прошло время, не могу! Сердце не прощает!

Топилин. Ты б уж так и говорила. (С издевкой.) Сердце не прощает?! Известно мне, кто в твоем сердце поместился. Директоршей захотелось стать. Куда прешься? Седые волосы на голове, постыдилась бы!

Топилина. Моих седых волос ты не касайся. Ты таким мастером оказался, что серебро вырабатываешь... Мне оно дорого вышло, задешево не продам я его.

Топилин. Оно и видно, подороже хочешь взять.

Топилина. Подороже! Свою свободу хочу обратно взять! Она потеплее твоей шали базарной будет. Укрыл плечи и посчитал, что и сердцу жарко. Холодно мне от твоей доброты, Степан. Жить с тобой холодно.

Топилин. Вот ты куда ведешь? Смотри, просчитаешься! Не там счастье ищешь.

Топилина. Я свое счастье давно нашла. Да без твоей помощи. И тебе обратно не отобрать его. Не отдам! Сама сильная стала! (Направляется к двери.)

Топилин. Стой, Катерина!

Топилина (останавливается). Стою!

Топилин. В последний раз тебе говорю — передумай!

Топилина. Я уже все передумала! Дальше думать некуда! (Уходит.)

Топилин бросается за ней. Слышен голос Топилиной: «Пусти!» Грохот сильно закрываемой двери. Входит Топилин. Ищет портсигар. Наконец находит его на швейной машине, рядом с шалью. Зажигает спичку за спичкой, закуривает, порывисто затягивается. Берет в руки шаль, рассматривает, словно видит ее впервые, и зло бросает на диван. Входит Гриша.

Гриша. Батя.

Топилин (вздрогнув, оборачивается). Что ты? Ах, ты...

Гриша. Здравствуй... А мама где?

Топилин. Мама? Мама где? А там... (Показывает неопределенно рукой.)

Гриша. Где?

Топилин. А разве нет ее?

Гриша. В хате нет... Може, она на огороде. (Выходит.)

Топилин стоит в дверях. Гриша возвращается.

Нет ее. От ты, жаль как! А я на миг зашел.

Топилин. Что так?

Гриша. Директор на охоту взял... Машина у правления стоит.

Топилин. Какой директор?

Гриша. Андрей Тимофеевич... Я, батя, за ружьем. (Идет к паласу, снимает ружье.) А патроны где? Патроны...

Топилин. Патроны где?

Гриша. Ну да, патроны.

Топилин. В сенцах, наверное, на полке.

Гриша выходит, положив ружье на стол. Топилин берет ружье в руки. Вскоре Гриша возвращается, неся охотничий пояс, набитый патронами.

Гриша. Лежал там... (Указывая на пояс, улыбаясь.) Широкий он на мне... Ничего, я на плече носить буду... (Смотрит на Топилина.) Так я, батя, завтра после охоты вернусь домой, на ночь.

Топилин. Куда ж вы едете?

Гриша. К шалашику, на займище. Пошел я... (Протягивает руку за ружьем.)

Топилин (держа ружье в руках). Вот что я хотел сказать... Может, другим разом поедешь?

Гриша. Как же, батя, другим? Директор взял. Поеду я... Ждет он...

Топилин. А что тебе с директором совхоза? С отцом поедешь, после...

Гриша (испуганно). Нет, что ты?

Топилин. Ну ладно, езжай. Только ружье оставь.

Гриша. Как же я без ружья?

Топилин. А так... Посмотришь, пока же еще стрелять не умеешь. А я, может, сам схожу на охоту... Поблизости где...

Гриша (чуть не плача). Ты ж подарил мне.

Топилин (стараясь улыбнуться). На один разок займи мне, а там — твое...

Гриша. Как же, батя?

Топилин. На один раз. (Подходит к сыну, поощрительно похлопывает его по плечу.) Обещаю, на один раз.

Гриша. Что же я скажу директору?

Топилин. Скажи — отец сам идет... Да он тебе и свое даст... Небось он не с одним едет?

Гриша. Не с одним.

Топилин. Ну вот... Директор ведь! Добрый!

Гриша. Но ты мне его отдашь потом?

Топилин. Не сомневайся, приедешь с охоты — будет твое.

Гриша (чуть повеселев). Ну ладно... Скажи мамке, завтра буду.

Топилин. Скажу, скажу.

Гриша уходит. Топилин провожает его. Приносит охотничьи сапоги, переобувается. Надевает на гимнастерку патронташ. Приносит ватник, надевает его. Прячет в карман портсигар, спички. Подходит в зеркалу, смотрит в него, затем, перекинув через плечо ружье, уходит. Некоторое время комната пуста. Тишина. В комнату входит Топилина, за ней — Новохижина.

Новохижина. Никого?

Топилина. Никого, Лиза.

Новохижина. А что будто показалось, Гришатка проулком прошел.

Топилина. Обещал быть нынче.

Новохижина (пристально смотря на Топилину). Выходит, что решилась, Катя?

Топилина. Решилась, Лиза.

Новохижина. Смелая ты...

Топилина. На это не много смелости надо.

Новохижина. Ой, как много надо! Ничего, Катя, ничего... Поболит, да и заживет. Человек тебя достойный любит.

Топилина. Ты об этом не говори, Лизавета... Мне из одной петли выбраться...

Новохижина. Она, петля, которая душит, а которая ласкает.

Топилина. Петля — всегда петля.

Новохижина. Не цыганка я, но загадываю — будешь ты с Андреем Тимофеевичем.

Топилина. Эх ты, Лиза, Лиза!

Новохижина. Что, Катя?

Топилина. С тобой только и душу отвести!

Стук в дверь.

Заходьте!

Входит Коньков, он встревожен.

Коньков. Здравствуйте, Екатерина Корнеевна.

Топилина. Здравствуйте.

Коньков. Извините меня, что пришел, — может, и напрасно.

Новохижина. Я так считаю, что напрасно.

Коньков. У нас с вами шутки закончились, Лизавета Николаевна. (Топилиной.) У вас разногласиев со Степаном Прохоровичем не произошло?

Топилина. Что вам за дело до того?

Новохижина. Ты вот что, коровий лекарь, со своими разногласиями выметайся-ка отсюда!

Коньков. Ты бы лучше вышла, Лизавета. (Топилиной.) Беспокоюсь, что Степан Прохорович с дурными намерениями на охоту поехал.

Топилина (взглянув на палас). На охоту?

Коньков. С вашим сыном и совхозовскими людьми Ажинов поехал... Видел я... А потом гляжу — к правлению Степан Прохорович с ружьем идет, весь бледный, глаза блестят и дрожь по телу проходит. «Куда?» — спрашиваю. «Поохотиться», говорит... А сам спешит к Ольховатову, чтоб тот, значит, взял его. Ну, просит его, а тот не берет. «Не собирался ж, говорит, людей много». А он говорит: «Возьми». И взял... И поехали..:, Не в себе он был. И такой меня страх взял...