Жёсткая рекогносцировка - Лев Пучков

"Ничего, переживём. У нас в стране для такого, как я, всегда работа найдётся...

А вообще, если отбросить глупую браваду, для меня это был удар. Как и для любого законопослушного товарища, который вырос в привычной системе координат, и вдруг, в одночасье, из-за какой-то тупой случайности оказался вышиблен за пределы оной системы. Сидит с разинутым ртом, глазами хлопает... Вот так ни фига себе! Система координат едет дальше, а я остался на обочине...

Поехал сгоряча к Люде, с ходу устроил ему выволочку, в процессе которой основательно помял лицо. Из-за тебя всё, гад!!!

Спустя полчаса помирились, сели анализировать ситуацию и, как водится, напились как свиньи.

К сведению: Людвиг у нас в буквальном смысле полиглот. Системные «опиюшники» алкоголь, как правило, не употребляют, а тех, кто пьёт, презрительно называют «синяками». Мой уникальный людо-зверь с двух рук вмазывается всяким «хмурьем», глотает «колёса», до недавнего времени (пока я не стал барыгой) вовсю «отвинчивал», а при «отходняках» и на ремиссии непременно жрёт водку. Литрами! Да, когда уже совсем ничего нет, может вспомнить былое и раскумариться травой. Большой спец по всякой вредной химии, ходячая энциклопедия психоактивных веществ и способов их добычи из вполне легальных препаратов.

До того как я стал барыгой, а Людвиг моими «ногами», он варил дома всякую гадость. У него, знаете ли, прекрасные условия для подобного рода деятельности. Впрочем, про условия чуть позже, но вот факт: результатами его экспериментов «двигалась» значительная масса торчащей братии, и никто ни разу не умер. Хотя овердозы и тривиальные отравления случались. Но тут уж ничего не поделаешь, такова специфика: если потребляешь всякую гадость, будь готов к самым непредсказуемым последствиям.

В процессе анализа я пришёл к неприятному выводу: карьера врача для меня закончилась.

Людвиг не согласился: работать можно, просто теперь меня не возьмут на престижные места. А так как я и ранее не мог даже и надеяться попасть на престижные места (не в той семье родился, не в том кругу вращался), то мне ровным счётом не о чем беспокоиться. И вообще, радоваться надо. Чему? Ну как — чему? Из передряги выскочил легко, практически без потерь, и вообще, всё у меня только начинается...

Людвиг у нас неисправимый добряк и оптимист. Это не лечится, видимо, врождённое.

Не менее десятка раз он пребывал в состоянии клинической смерти: как водится, это были овердозы, на которых вашему покорному слуге невольно пришлось поприсутствовать. Сценарий всегда один и тот же, действо стартует с неожиданного звонка в три часа ночи:

— Игореха, тут твой корень собирается кеды сдвинуть!!! Давай бегом!!!

— Ну, мать вашу трах-тередох-тередох... Чем «ставился»?

— Полтора квадрата «черняшки».

— Всего лишь?! Не понял — ремиссию развязал, что ли?

— Ну, это... кхм... на два пласта радедорма...

— Вот же уроды!

— Ну так че?

— Трясите, таскайте, бейте лицо. Еду...

Налоксон, капельница, такси, помчались. А куда деваться? Сам в «Скорой» работаю, в курсе: адреса «системных» известны (в нашей деревне все друг друга знают) — по вызову туда никто не поедет. Пусть сдыхает сволота, торчок поганый! Следует заметить: «системные» — народ опытный в таких делах, тривиальные передозы решают сами, подручными средствами. Если уж привлекают врача, значит, всё — человек действительно одной ногой в могиле.

Ну так вот, за последние пять лет Людвиг не менее десятка раз побывал на Великом Пороге. Организм его, по-моему, на 99% состоит из ядовитой химии. И выглядит он под стать внутреннему своему содержанию: худющий, что ваш Кощей, кожа с синюшным или даже с зеленоватым оттенком, глаза как у некоего сказочного существа — огромные, зелёные, с каким-то мистическим флуоресцентным отливом.

По всем известным канонам психосоматической типологии Людвиг должен быть желчным истериком с явно выраженной предрасположенностью к МДП (маниакально-депрессивному психозу). Но он плевать хотел на каноны. В его ненормативным образом устроенных глазах всегда ровно горит безразмерная любовь к окружающему миру и величайшее удовольствие от того, что он в этом мире живёт.

Кто его не знает, думают сначала — сумасшедший. Нормальный человек не может с такой любовью относиться к этому дурному миру и в таком полутрупном состоянии вовсю радоваться жизни. Если солнечно — может полдня сидеть на лавке и глупо улыбаться в пространство. Если снег идёт — будет часами созерцать снежинки за стеклом и при этом хихикать, как деревенский дурачок. Удивительно, что все эти нирваны на ровном месте органично сочетаются с ясным мышлением и безупречной логикой. Интеллектуал, философ, обладает энциклопедическими знаниями. Лучшего собеседника я не встречал. За редкую по нынешним временам возможность умно и остро дискутировать на любые темы Людвигу можно простить все его странности и несуразности. Уникум, короче.

Необоснованно много времени уделил Людвигу? Да, если учесть, что ключевой роли он играть не будет, видимо, много. Просто, наверное, потому, что Зверев — мой единственный друг. И во мне постоянно живёт великая досада, что этот друг — умница и очень способный товарищ — конченый торчок. Абыдна, да! Вокруг столько бездарей и посредственностей — и ничего, ни в одном глазу... А тут попадётся весь из себя такой — один на десять тысяч — и надо же, тратит свой талант исключительно на то, чтобы травить себя всеми доступными способами и средствами! Загадка природы, блин...

Ладно, хватит причитать. Каждый сам кузнец своего счастья и возница колесницы своей судьбы. В общем, я с этим торкнутым кузнецом насчёт не совсем утраченных перспектив моей медицинской карьеры отчасти согласился. Но по поводу второй части резюме не совсем понял. Чему радоваться, конь ты наш троянский? И — ну-ка, поподробнее — чего это у нас там «только начинается»?

Людвиг, мечтательно таращась в окно, поделился планом...

Сказал и тут же усомнился — а правильно ли поймут? План ведь разный бывает! Вот уж точно, с кем поведёшься...

Ну, скажем для точности: изложил свой перспективный план.

В далёком Джезказгане у него проживает тётушка, замужем за казахом, председателем колхоза имени какой-то матери, то ли совхоза. У них там все здорово: прекрасные климатические условия и полный правовой беспредел. Мы могли бы поехать туда, выращивать мак, доить ханку, резать «солому» и возить всю эту благодать сюда. Можно сказочно обогатиться.

Ну правильно, мог бы даже и не спрашивать! Кому что, а голому — одеться.

— Долго думал, укурок?

— А чего? Знаешь, какие бабки можно сделать? Вон, у меня в Торквелове хорошие знакомые — очень достойные люди — уже давно этим занимаются. И все в шоколаде. С ног до головы...

Торквелово — это тут рядышком, двадцать минут езды. Такой гадюшник, что любого нормального человека в дрожь бросает. Славится едва ли не на всю Россию, а по статистике двух областей железно сидит в тройке лидеров. «Достойные люди» — это цыгане, у которых Люда со товарищи покупают ханку и «солому». Торгуют всем, что можно колоть, вдыхать, глотать, сосать и лизать — другими словами, чем можно «трескаться», «ставиться» и «вмазываться». Будь моя воля и полномочия, давно бы спалил этот торчковый рай к чёртовой матери.

Почему никто не принимает мер? Да какие тут меры, всё повязано и проплачено. Правоохранительные органы сами же усердно крышуют всё это дело. Как-нибудь будет досуг, расскажу — сейчас у нас о другом разговор.

— Если там всё так благоприятно и круто, чего же ты до сих пор здесь? Взял бы кого-нибудь из своих корешей да поехал. Я тебе зачем?

— Из моих камрадов ты один не торкаешься, — улыбчиво щурясь, пояснил Людвиг. — «Огород» растить да «дербанить», в принципе, не бог весть какая сложность. Главное — возить. Торчка нельзя посылать с товаром через всю страну. Моментом спалится. А ты у нас такой умный, представительный, да при дипломе...

— Ну, брат, уважил! Спасибо за доверие... А что? «Кислоту» воровал, теперь, по логике, в самый раз наркокурьером подмолотить...

В общем, я от всей души послал Людвига в задницу и отправился устраивать свою новую жизнь. Ну, не то чтобы прямо с ходу (прямо с ходу я был крепко пьян), а сначала проспался, объяснился с женой, а уже потом отправился...

* * *

Чтобы не было иллюзий, скажу сразу: ни в одно медучреждение нашего города меня не взяли. Вернее, устроиться я пробовал в два основных, поочерёдно, там получил полный афронт по всем позициям и на этом остановился. Просто не было смысла пробовать дальше. Говорю же, у нас большая деревня, на одном конце кто-то вспорет воздух тугой струйкой несанкционированных газов — на другом будут носики морщить.