Брекен и Ребекка - Уильям Хорвуд

где же твой Брекен я видела его где...

— Что ты говоришь, Роза?

...где Брекен ты не знаешь... Где... Брекен?

— Я говорила тебе, Роза, его здесь нет, но я знаю, с ним все в порядке. Я чувствую это так же ясно, как то, что пытались передать мне буковые деревья, как знала раньше, когда...

— Я поднялась к нему на холм, а ты помогла мне, помогла...

— Да, Роза, спи, Роза, спи, ненаглядная моя Роза.

...потом я осталась стоять у Камня глядя в ночную темноту огромные деревья буки раскачивались из стороны в сторону и корни... Я знала, вы с Брекеном рядом, ты и Брекен, Ребекка, ты и Брекен, вы будете рядом с нами...

— Да, Роза.

...Ты наконец заплакала и я поняла все придет как ты пришла тогда на вершину холма горячие слезы польются из твоих глаз и я наконец почувствую как они влажны... Ну что ты, что ты, родная моя, не надо, Ребекка.

Старческий голос прервался, и в тишине было слышно только, как плачет Ребекка, зарывшись носом в мех Розы, такой уютный и душистый.

❦

— Куда подевалась Роза? — спросила Виолета у гвардейца, и тот замялся, не зная, что ответить.

— Ее взял к себе К-камень, — сказал Комфри, досадуя на себя: он всякий раз заикался, когда дело доходило до самого важного слова.

— Откуда ты знаешь? — спросила Виолета.

— Знаю, и в-все, — ответил Комфри.

Он и вправду это знал, ведь однажды Роза сказала ему, что все растения берут начало от Камня, и в этом они ничем не отличаются от кротов, а он спросил: «Что с ними происходит зимой, когда они увядают и засыхают?» Роза ответила: «Камень снова берет их к себе, а это значит, что они повсюду». Видимо, так все и происходит, и теперь Розу взял к себе Камень, но втолковать это Виолете невозможно, потому что словами этого не передать.

Но можно пойти к Ребекке, потому что она знает, и он наверняка отыщет ее у входа в нору на солнышке, она ушла туда недавно и, наверное, еще сидит там. Он побежит к ней, и вот он уже мчится, мчится, и плачет на ходу, и ничего не может с собой поделать. «Ах, где же теперь Роза», — всхлипывая спрашивал он.

Ребекка сумеет найти ответ.

Глава четвёртая

Брекен, Босвелл и Маллион добрались до Нунхэмской системы лишь в середине апреля. За время пути Маллион не раз грозился бросить их, потому что, как он заявлял:

— Брекен ведет нас неизвестно куда, а все эти разговоры про Камень — просто чепуха.

Брекен не пытался разубедить его. Он чувствовал притяжение Камня, но не был настолько уверен, чтобы спорить с Маллионом. Босвелл верил в то, что они идут правильно, больше других, и они не расстались лишь благодаря его умению сглаживать острые углы. Порой он отвечал на угрозы Маллиона: «Ну хорошо, ладно, уходи», зная, что луговому кроту на самом деле вовсе не хочется продолжать путешествие в одиночку.

Им пришлось столкнуться со множеством трудностей и опасностей: путь их пролегал по сырым низинам, и продвигались они медленно; поскольку наступило время брачного сезона, они не решались углубляться в туннели встречавшихся им по дороге систем. Спустя какое-то время Брекен заметил, что притяжение Камня становится сильнее. Наконец однажды им встретился крот, который на вопрос, не знает ли он, где находится Нунхэм, ответил удивленным взглядом и сказал:

— Ну, ясное дело, знаю. Вот же он, Нунхэм. Или вы про что другое спрашивали?

Тогда Брекен спросил, где расположен Камень и не отличаются ли нунхэмские кроты враждебностью.

— Насчет этого не стоит беспокоиться. Знаете, Нунхэм теперь уже совсем не тот, что прежде. За минувшие годы река сильно разлилась, проходы затопило, и от системы теперь мало что осталось. Живет в ней лишь несколько стариков вроде меня, которым на рожон лезть неохота... Ну а Камень находится в той стороне.— Он взмахнул лапой, указывая на запад, куда и вел туннель, в котором они повстречались, а сам отправился в противоположном направлении.

— Эй! — крикнул вслед ему Маллион. — Подожди минутку! — Он подбежал к кроту, и Босвелл и Брекеном услышали, как он спросил: — Ты случайно не знаешь, нет ли тут воина, явившегося сюда с севера?

— Знаешь, ты не первый, кто задал мне подобный вопрос! Ну что тебе ответить? Может, да, а может, и нет. Многие искали его тут, и почти все уходили ни с чем. Некоторые утверждают, что нашли его, но не говорят, когда и где.

— А где, по-твоему, его надо искать? — спросил Маллион.

— Где-нибудь за Камнем, если уж у нас что-то и происходит, то обычно там, — ответил крот. — Не так давно тут побывали похожие на тебя кроты. Такие же здоровенные. Так они нашли его и вроде не нашли.

— То есть как это? — спросил Маллион.

— Ну, их было четверо, троих я повстречал потом еще раз, прямо у Камня. Они сказали, что везде его обыскались и решили, что его тут нет. Но четвертого с ними уже не было, он остался и возвращаться не захотел.

— Куда возвращаться? — взволнованно спросил Маллион.

— Спроси у червяков, откуда мне знать. Я слишком стар, чтобы носиться с места на место вроде вас.

На этом разговор их закончился, и Маллион подошел к Брекену с Босвеллом.

— Вы слышали? Похоже, те луговые кроты, о которых я говорил, побывали тут прежде нас. Интересно, кто из них остался.

Они без труда отыскали Нунхэмский Камень — казалось, все туннели ведут к нему. Он оказался массивным, но менее высоким, чем Камень в Данктоне, и напоминал по форме луковицу. Он стоял на краю поросшего высокими травами обрыва над неглубокой речкой, извивавшейся среди зеленых полей. Среди трав возле Камня виднелись голубые цветочки вероники, несколько распустившихся раньше срока одуванчиков, и темные листки дубровки. Увидев Камень, Брекен испытал некоторое разочарование: он ожидал, что тот окажется куда внушительней.

— Все Камни разные, — объяснил ему Босвелл, — и у каждого есть чему поучиться. Постарайся провести какое-то время возле Камня в молчании, не пытаясь внимательно его осмотреть, — тогда тебе будет легче постигнуть его характер.

Брекен послушался: он верил всему, что Босвелл говорил о Камне. К тому же день клонился к вечеру, и в