Военные катастрофы на море - Николай Непомнящий

И была еще одна у этого корабля особенность, заложенная в нем с самого начала постройки на знаменитых верфях в Данциге. Он имел на палубах фундаменты, незаметные постороннему глазу. В случае военной необходимости на них без труда можно было установить восемь 105-миллиметровых орудий. Товаропассажирский пароход мгновенно превращался в полноценный вспомогательный крейсер.

— Я столь подробно рассказываю об этом обстоятельстве, потому что оно объясняет дальнейшую судьбу парохода «Рязань», вступившего после постройки в августе 1909 года в состав русского Добровольного флота, — рассказывает корреспондент «Труда» В. Городецкий. — Август вообще оказался для этого корабля необычным месяцем…

— Возникает сразу великое множество вопросов, — говорил корреспонденту заместитель директора Рязанского областного государственного архива А. Мельник. — Например, почему океанский пароход, построенный в Германии для России, носит имя сухопутного города?

Они сидели в небольшом насквозь прокуренном кабинете Андрея Николаевича. Раньше здесь находился партийный архив. Теперь полуподвальный этаж бывшего обкома стал своего рода хранилищем истории…

Как и все подлинное, ее не всегда просто сохранить. И в этом смысле профессия архивариуса приобретает особую значимость. Правда, и архивариус, который находился перед В. Городецким, вовсе не отвечал устоявшимся представлениям о людях этой профессии. Андрею Мельнику тридцать шесть, он могуч, бородат, рост под два метра. Каждый год уезжает с подводной археологической экспедицией на Белое море, изучает окрестности Соловков, написал интереснейшую книгу о своих находках и десятки научных статей. Коренной рязанец, он с детства мечтал о море. Однако непостижимая военкоматская логика определила его в пехотинцы. Но он все равно нашел свой путь к морю.

Так вот, необычные труды молодого ученого стали известны за океаном. Андрея Мельника пригласили на заседание «круглого стола» в Смитсоновский институт в Вашингтоне. Маститые подводные археологи и морские историки США дали молодому российскому коллеге только десять минут. Однако Мельник говорил больше часа. Показывал слайды и видеопленки, а его просили продолжать. Вечером он встретился с коллегами вновь…

Именно тогда Андрей Мельник узнал о корабле «Рязань» и его необычной судьбе.

Это был немалый труд — отыскать документы, в которых сохранилось хоть косвенное упоминание об одном из пяти пароходов, созданных для Доброфлота незадолго до мировой войны. Андрей Мельник это сделал. И теперь, потягивая сигарету, извлекает уникальные рукописи и фотографии.

…Взамен потерянных в бесславной Русско-японской войне кораблей России требовался на Дальнем Востоке новый военный и торговый флот. Денег у правительства не хватало. Пустили шапку по кругу, объявив сбор пожертвований. Получилось так, что денег больше всех собрали жители Рязанской губернии. Отличились не только купцы, но и простой люд.

Рязанский губернатор уведомил городскую думу: «Пароходам Добровольного флота по установившемуся обычаю присваиваются имена городов в той последовательности, в какой они находятся в списке пожертвований…». Высочайшим соизволением самому крупному кораблю и было присвоено имя города на Оке.

Рязанцы радовались. Они отправили на Дальний Восток уважаемую депутацию, которая привезла в дар команде корабля чудотворную икону Святого Василия Рязанского…

Карьера «Рязани» прервалась ночью 2 августа 1914 года в злополучном Цусимском проливе. С грузом рельсов, вина, цитрусовых и пассажирами судно шло из Нагасаки во Владивосток и стало первой жертвой войны на море. Идущую без огней и опознавательных знаков «Рязань» подстерег и захватил германский крейсер «Эмден». Капитан пытался спорить, доказывая, что это разбой, что корабль совершенно безоружен. Но с крейсера мрачно глядели готовые к бою орудия, война была объявлена — спорить не о чем. Команду и пассажиров высадили в корабельные шлюпки и, снабдив водой и продовольствием, посоветовали идти к недалекому берегу. На этом история парохода «Рязань» для России закончилась. Но была продолжена жизнь корабля и одной из его шлюпок.

Дело в том, что уже через несколько дней сугубо мирный пароход превратился в крейсер германского флота «Корморан». Уже через пять дней на нем было установлено мощное артиллерийское вооружение. Немцы прекрасно помнили, что за корабль они строили для России…

Здесь поверхностный наблюдатель поставил бы точку. Андрей Мельник с этого начал свой глубинный поиск. (Может быть, в профессиях историка и аквалангиста есть одно общее — стремление к максимальной глубине?..) Со страниц небольшой книги «Крейсер „Эмден“ на меня смотрят словно высеченные из железа лица офицеров. Командир корабля Карл фон Мюллер. Старший помощник — автор книги — Хельмут фон Мюкке. В книге поименно названы все офицеры немецкого крейсера и многие нижние чины. И нигде пока не удалось найти ни одной фамилии тех, кто командовал „Рязанью“ и плавал на ней. Это типично для десятилетий забвения русской славы и искалеченной в политических целях нашей истории.

Так вот, «Эмден» ходил на Дальнем Востоке, перехватывал торговые суда, лишая противника снабжения и связи. В помощь ему поступил и новоявленный «Корморан».

Командиру «Эмдена» на первых порах везло. Его корабль, который немцы прозвали «белым лебедем востока», разбойничал до ноября 1914 года, утопив около 20 судов, в том числе русский крейсер «Жемчуг». Но у Кокосовых островов он попался тяжелому австралийскому крейсеру «Сидней», был обстрелян и взорвался. Правда, до того полсуток огрызался огнем…

Поскольку для Австралии в Первую мировую это была первая и, кажется, единственная победа на море, ее решили увековечить. Водолазы обнаружили на погибшем германском крейсере несколько ящиков с чилийскими долларами в монетах. Из них изготовили своеобразную медаль. На аверсе так и осталось изображение доллара, а на реверсе надпись: «Сидней» — «Эмден». 6 ноября 1914 года».

«Рязань» была отомщена таким необычным образом.

Судьбы кораблей, как и людские, сплетаются причудливо и неожиданно. Кстати, месяцем позже была поставлена точка и на судьбе бывшей «Рязани», крейсера «Корморан». Имея на хвосте пару японских крейсеров, единственный тогда корабль Германии на Тихом океане на остатках угля добрался до острова Гуам, принадлежавшего нейтральным тогда США. Уголь американцы продать «Корморану» отказались, потребовав разоружиться.

Простояв почти три года в нейтральных водах, судно нашло в них кончину. Когда американцы в 1917 году объявили наконец-то войну Германии, уже через час от бывшей «Рязани» потребовали сдаться. Командир Альберт фон Зигфрид отказался. Он затопил корабль вместе с командой. Через год американцы подняли останки погибших и похоронили их с воинскими почестями…

Казалось бы, все. Но история корабля, носившего изначально имя одного из старейших городов России, не была на том исчерпана. «Рязань» еще раз выказала свой характер. Это как-никак было русское судно, хоть и построенное в Германии. Спустя 27 лет после своей гибели «Рязань» наказала японцев, уничтоживших ее старших братьев.

Произошло вот что. Японцы, как известно, в годы Второй мировой захватили остров Гуам. В сорок третьем на его рейд проникла американская подлодка. Она обнаружила на рейде новенький японский транспорт большого водоизмещения и дала торпедный залп. «Гатаи Мару», получив огромные пробоины, попытался выброситься на берег. Но по пути к спасению напоролся сильно просевшей кормой на острый форштевень затонувшей «Рязани». Последняя пробоина оказалась для японца роковой. Он лег на дно рядом с русским пароходом. Так они и лежат в прибрежных теплых водах Гуама — два разных корабля двух разных эпох. Сейчас они объявлены памятниками военно-морской истории.

— На море каждая история всегда имеет продолжение, — говорит А. Мельник. — Австралийцы спустя десятилетия в память о победителе «Эмдена» построили новый тяжелый крейсер «Сидней». А немцы в память о героической гибели «Корморана» — «Рязани» назвали один из новых рейдеров. Во Вторую мировую оба корабля встретились в бою на Тихом океане. «Сидней» был расстрелян и пошел ко дну со всей командой. Однако, погибая, он дал залп по противнику, у которого на палубе лежали мины. Залп оказался точным…

— Такая вот история, — философски изрек Андрей Николаевич.

И все-таки история еще не вся. Когда в 1922 году Красная армия входила во Владивосток, шестеро кадетов, служивших в колчаковской армии и потому на милость победителей не рассчитывавших, решили бежать на парусной шлюпке, которая осталась во владивостокском порту после того, как на ней спаслись пассажиры и команда захваченной «Рязани». Мальчишки нашли бывалого боцмана по фамилии Карась и отправились прямиком через океан в Америку. Карась знал свое дело. Штормы пощадили утлое суденышко. Спустя три недели микро «Рязань», одолев великий Тихий океан, буднично вошла в территориальные воды Соединенных Штатов. Ее задержал эсминец береговой охраны, заподозрив, что это нарушители действовавшего тогда «сухого закона». Но на борту оказались лишь пустой бочонок из-под воды, несколько сухарей и семеро невероятно обросших оборванцев.