Зеркальные миры. Перерождение (СИ) - Лёнок Линни

— Так что всё-таки с воришкой? — наконец, отсмеявшись, спросила Мари, вспомнив, с чего начался их приступ веселья.

— Ай, да ничего, — Нэй пожала плечами. — Я разок попросила Леона покараулить ночью… не помогло. Хотя… быть может, это из-за того, что он снаружи был.

Мари иронично закатила глаза:

— Ну да, Леон при всём желании не нашёл бы себе здесь места. Или вреда было бы куда больше.

Они вновь рассмеялись, совершенно отчётливо представив вытянутую фигуру альва, безуспешно пытающегося разместиться на узких улочках среди многочисленных растений.

— Если так и дальше продолжится, придётся просить разрешения наведаться в сад жриц, — Нэй тяжело вздохнула. — А они очень не любят, когда кто-то заходит на их территорию.

— Ну ничего, вот я выучусь, стану крутой охотницей… — Мари широко улыбнулась, словно и сама сейчас верила этим словам. — И ни один воришка к тебе не пройдёт!

Нэй захихикала и вдруг будто бы тоже заразилась таким редким воодушевлением подруги.

— Кстати! Я тут вспомнила. Мне же Леон все уши прожужжал…

Мари заинтересованно подалась вперёд. На следующий же день после знакомства с Леоном она, выпросив предварительно у фей листок очень странной бумаги, больше похожей на не слишком ровный, но толстый пергамент, и кусок грифеля, передала альву рисунок мечей, что, казалось, навечно отпечатались у неё в памяти. Мари, правда, предусмотрительно умолчала о том факте, что являлись они ей только во снах, опасаясь насмешек.

Сложнее всего оказалось с размерами. Леон настоятельно рекомендовал снять мерки, чтобы подогнать мечи именно под неё, но она наотрез отказалась. Что-то внутри просто кричало о недопустимости такого подхода. Мари, обычно не слишком доверявшая своему внутреннему голосу, неожиданно согласилась с призрачными мысленными доводами и просто отметила желаемые параметры прямо на наброске. Благо, глазомер у художницы работал отменно.

— Что, опять ругался насчёт мерок? — хмыкнула Мари, отвлёкшаяся на маленькие росточки, плотно размещённые в длинном ящике: казалось, малыши нагло пытались растолкать листочками своих соседей, нетерпеливо ожидая своей очереди на пересадку в более комфортное место.

— Ну… — Нэй снова хихикнула. — Немного, да. Но вот Грэх пришёл в полный восторг от твоих рисунков и сразу же заперся в кузнице. Леон был даже малость обижен, что его возмущений не слышало достаточное количество ушей… но, кажется, уже смирился, что «всё в этом мире против талантливых мастеров».

Последнюю фразу Нэй процитировала в очень схожей с альвом манере, и Мари отстранённо улыбнулась, мыслями находясь явно не здесь. Ей всё ещё не очень верилось, что в её руках действительно в скором времени окажется настоящее оружие. Более того, Мари не очень-то и представляла, что именно с ним нужно будет делать… и как. Но всё равно ждала этого момента, как получения давно желаемой игрушки.

Где-то вдалеке прозвучал горн, отмечающий наступление полудня. Точнее, его аналога в этом отражении. Мари до сих пор никак не могла привыкнуть к местному времяисчислению, а потому ориентировалась только по трём главным сигналам: о начале и завершении дня, а также о том, что он перевалил за половину. Остальные тонкости приходилось выяснять у преподавателей или у наименее категорично настроенной части своей группы, что не всегда получалось, поэтому Мари была твёрдо настроена разобраться в этом в самое ближайшее время.

— Полдень… — возвестила она, вставая с жёсткого пола. — Я, наверное, пойду, Нэй?

— Да-да, конечно, — фея суетливо закивала, вновь поднимая взгляд. — Спасибо, что зашла, Мари. У тебя занятие?

Мари мотнула головой:

— Нет, сегодня ничего нет. Старшая группа у какой-то женщины… м-м-м по стрельбе, кажется, а мне пока сказали не мельтешить там, — она невесело усмехнулась.

— Сестрёнка Ви как всегда категорична, — кивнула Нэй. — Ничего, она привыкнет и перестанет осторожничать.

Мари, уже пробирающаяся к выходу, обернулась:

— Это меня напрягает даже ещё больше.

Начавшая ходить на занятия с основной группой кандидаток в охотницы Мари столкнулась не только с недоверием и опасливым отношением со стороны своих вынужденных одногруппниц, но и со схожими чувствами от инструкторов. Не все так же легко, как Лиф или Леон, приняли наличие человека в учебной группе.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— И не забудь пить лекарства, Мари, — вдруг донеслось ей вслед, когда она уже спускалась по лестнице.

— Я помню!

Мари глубоко вздохнула. Точно, ей необходимо было вылить ещё один пузырёк кислой микстуры, а для этого нужно спуститься вниз, к корням деревьев. Лгать Нэй, пожалуй, было самым трудным, что приходилось делать Мари за всю её жизнь. Но она просто не могла и дальше продолжать пить странные лекарства, которые вызывали жуткие приступы первобытного ужаса, стоило только их запаху коснуться носа.

Мари почувствовала неладное уже после первого приёма, правда, тогда она малодушно списала это на переутомление и новую, незнакомую обстановку. Однако со вторым разом последствия были куда хуже. Мари проснулась среди ночи с чёткой уверенностью того, что вокруг затаились враги. Они были повсюду… за занавесом, в тени у стены, и даже скамья, на которой она спала, казалась чудовищем, поджидающим нужного момента.

Мари пережила ту ночь, вжавшись в стену, пытаясь даже дышать через раз. Рассказав о странных последствиях Нэй на утро, Мари получила лишь удушающую волну беспокойства и настораживающий факт — эти лекарства были сделаны жрицами, а не знакомой ей лекаркой. Нэй только руками развела, объяснив, что на человека миры влияют иначе, и изучают это именно жрицы.

Вечером фея принесла новую порцию лекарств. Жрицы, услышав о проявляющихся симптомах, выдали другой состав, который должен был быть свободен от названных побочных эффектов. Видимо, они привели более подробные доказательства, понятные лекарке, потому что Нэй была абсолютна уверена в безвредности микстур… Однако Мари, ощутив запах лекарств, с трудом подавила желание выкинуть их так далеко, как только получилось бы. И с тех пор просто выливала их под корни деревьев, продолжая улыбаться и говорить Нэй, что всё хорошо.

Чуть влажная земля нехотя приняла в себя и эту порцию микстур. Мари, так и оставшись сидеть на корточках, тяжело вздохнула, вертя в пальцах опустевший флакон. Мысли вновь блуждали сами по себе, не задерживаясь ни на чём конкретном. Отчаянно хотелось прояснить хоть что-то из безумных событий, что за последние три недели изменили её жизнь почти до неузнаваемости. Если феи приняли Мари в своё поселение… зачем им было её травить?

— Ожидаемый выбор, — вдруг прошелестел знакомый голос за спиной.

Мари резко обернулась — сердце бешено колотилось, а в голове судорожно пытались составиться хотя бы самую малость логичные отговорки. Девочка, стоящая неподалёку, напротив, была совершенно спокойна и даже будто бы чуть улыбалась.

Мина посмотрела куда-то наверх, словно углядев между листьев, плотно скрывающих небо, что-то интересное. Фея ничуть не изменилась с их последней встречи, разве что лента, перевивающая её волосы, на этот раз была глубокого зелёного оттенка.

— Боишься?

Мари нервно сглотнула. Мина отчего-то вызывала совершенно противоречивые эмоции. С одной стороны, её при каждом появлении феи сковывала робость, а с другой — отчётливо казалось, что именно ей одной во всём этом поселении можно было доверять. Так и не дождавшись ответа, Мина перевела взгляд на Мари и медленно кивнула.

— Знаешь, сны не могут стать явью, если уже были ей.

— О чём ты? — Мари нахмурилась, на мгновение даже забыв и о своём уличении в уничтожении лекарств, и о нервной робости.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

В глазах Мины промелькнуло сожаление.

— Наверное… ещё не время. Но твой друг так хотел встретиться с тобой…

— Друг? — Мари мгновенно вскочила на ноги. Неужели Ирнест искал её?

Фея подняла руку — пальцы её чуть дрожали — и, сняв с шеи кулон, внутри которого по-прежнему плясало чёрное пламя, протянула его Мари.