Смута - Илья Городчиков

вот те хлопцы погнались. Ну или хотя бы часть. – я указал на боярских охранников, ведущих праздные разговоры около хором своего хозяина, - Приведи их сюда.

- Будет сделано, командир!

Рубен аккуратно пополз по земле, не особенно заботясь о сохранности своей одежды. На лицо он натянул грубый платок, скрывая свою и так никому неизвестную личность. Полз он быстро, прильнув практически к самой земле. Разделявшие нас несколько сотен метров преодолел он меньше чем за полчаса и неожиданно появился за стеной конюшни, прямо под носом одного из ратников Червонцева. Неожиданно, он громогласно засвистел, и охранники боярина подорвались со своих мест, сразу же побежав в сторону звука. Рубен ещё раз засвистел и со всех ног побежал в нашу сторону. Охранники тут же рванули за молодым наёмником, а мы с Фабрисом переглянулись, приготовившись встречать боярских ратников.

Долго ждать их не пришлось. Рубен влетел в лес и тут же схоронился за одним из деревьев, переводя дух. Ратники подоспели за ним через несколько секунд. Я пропустил первых трёх и тут же огрел последнего из бегущий подобранной в этом же лесе палкой. Удар вышел приличным и моментально выбил дух из ратника, обрушив его на землю. Сразу же начали действовать и Фабрис с Рубеном. Они взяли на себя двух передних, сцепившись с ними на саблях. Последний из стоящих на ногах обернулся ко мне, и я бросился на него, сшибая с ног. Оказавшись подо мной, он попытался рубануть меня саблей, но мне удалось перехватить его руку и взять на болевой, упёршись ногами в шею. Воин оказался крепким и долго сопротивлялся, пытаясь нащупать кинжал на своём поясе, но это не дал ему сделать Фабрис, ударом ноги отправляя последнего из здравствующих боярских воинов в небытие.

- Без крови не получилось. – объявил старый лекарь, протягивая мне руку помощи.

Воспользовавшись помощью старика, я рывком поднялся на ноги. Оказалось, что один из преследовавших Рубена ратников нынче лежал под деревом с разрубленным горлом. Я поцокал языком, сожалея о жертвах, которых возможно было избежать. Проверив огретого мною ратника, понял, что и он уже отдал богам свою душу ввиду перелома шеи. Однако остальные двое сейчас были вполне себе живы. Один лежал в отключке, уткнувшись носом в землю, тогда как второй был вполне себе в сознании и таращился на меня полными ярости глазами. Броситься на меня ему мешала обвитая вокруг его кистей крепкая пеньковая верёвка, а заорать не позволяла плотно заткнутая во рту косынка Рубена.

- Вяжите пока второго. – я кинул Фабрису верёвку, а сам присел у находящегося в сознании ратника, - Ты извини за своих ребят. Я хотел обойтись без крови, но как получилось, так получилось. Если будешь отвечать на мои вопросы, то сегодня к Тарбогу не отправишься. Ты меня понял?

Ратник хотел было выдать в мою сторону целую цепочку ругательств, но через несколько секунд он образумился и кивнул.

- Барин сейчас в имении?

Кивок.

- Ещё бойцы в имении есть?

Ратник кивнул и повернулся на бок, показывая два вытянутых пальца.

- Пленники есть?

Во взгляде бойца явственно читался вопрос и стало понятно, что он ничего об этом не знает, либо же упёрто скрывает своё знание. Казалось бы, вытащить этого ратника поближе к хоромам барина, да бежать отсюда быстрее, но одних его слов мне было недостаточно и не предупреждая, я ударил его в висок, отправляя того в глубокий сон.

- Свяжите их вокруг дерева. Нам нужно осмотреть имение.

Рубен вместе с Фабрисом стали быстро исполнять приказ, а сам я стал поправлять ножны с саблей на поясе. Если придётся сражаться, то всегда нужно быть максимально к этому готовым и промедление хоть в одну секунду может стоить жизни. Как только бойцов связали, то мы, пригибаясь, стали покидать лес. Передвигались мы с удобной стороны, где в жилище Червонцева почти не было и так немногочисленных окон.

Подобравшись вплотную к барским хоромам, я попытался заглянуть в окно, но через не самую ровную слюду разглядеть хоть что-то было просто невозможно. Ощущал я себя, мягко говоря, неуютно. У меня не было информации и если нас здесь заметят, то очень велик шанс того, что закопают, где ни будь с оперённым болтом в затылке. Пока что нас спасал тот факт, что в имении было относительно пусто и даже слуги не сновали по двору. Я быстро перебежал к зданию конюшни и заглянул внутрь. Помимо шести лошадей, внутри был всего один конюх, что повернулся на издаваемый мною шум. Он было хотел что-то спросить, но увидев прижатый указательный палец к губам и сверкающее на солнце лезвие сабли, конюх быстро всё понял и медленно опустился на колени, подняв руки вверх. Я благодарно кивнул и подошёл к нему, убрав саблю обратно в ножны, но положив ладонь на скруглённую рукоять пистоля. Что это за оружие конюх знать не мог, но продолжал молча стоять на коленях. В царившем полумраке конюшни его было трудно разглядеть, но фигура его была щуплой и в целом конюху было вряд ли больше пятнадцати лет.

- Быстро и чётко отвечай на мои вопросы. Понял?

- Да… - практически беззвучно прошептал барский слуга.

- Ты что ни будь знаешь о пленниках барина?

Парень опешил, но было видно, что задумался. Он было хотел даже приложить пальцы к рукам, но ещё раз взглянул на рукоять сабли у меня на поясе, после чего быстро передумал.

- Я слышал, что ратники обсуждали какого-то Пахома. Не знаю кто это такой, но они говорили, что он так храпит по ночам, что аж в доме слышно.

- Среди слуг или ратников есть кто-то с таким именем?

- Нет! Я вообще о таком в первый раз слышу.

- Бойцы живут в том отдельном доме? – я кивнул в сторону дома, чьё предназначение так и не смог понять.

- Да.

- Бойцы в том здании?

- Да. Ещё четыре куда-то убежали.

- Хорошо. Сиди здесь и будет тебе счастье. Если вылезешь и на клинок попадёшь, то не обессудь.

Парень закивал и для большей убедительности уткнулся лицом в раскиданное тут и там по земле сено. Я же вышел из конюшни и, махнув своим спутникам, подбежал к двери дома, вытащив из кобуры пистоль. Дверные петли были хорошо