Планета гарпий - Альберт Валентинов

Впоследствии, вспоминая этот день, Василий признавался, что больше всего страха он натерпелся, управляя аппаратом пришельцев. «Этажерка» оказалась капризной и своенравной. Малейшее отклонение рычага заставляло ее стремглав бросаться в сторону, наклоняться так, что Буслаеву приходилось судорожно цепляться за перекладины, внезапно менять направление. То она стояла вертикально, то ложилась почти плашмя.и, направляя ее в сторону моря, Василий вдруг обнаруживал, что приближается к острову. Механизм, рассчитанный на замедленные движения холоднокровных, не справлялся с молниеносной реакцией землянина. Во время одного из виражей, когда Буслаев висел на перекладине, болтая ногами, он обнаружил погоню. Весь флот ящеров поднялся в воздух. Направляемые опытными пилотами, аппараты охватывали беглеца широким полукольцом.

– Ладно, – процедил Василий сквозь зубы, – если вам было мало…

Расстегнув пояс, он перекинул концы через стойку, плотно затянул. Теперь руки были свободны. Сделав несколько глубоких вздохов, чтобы вернуть необходимое для стрельбы хладнокровие, землянин выбрал ближайший аппарат, тщательно прицелился… В воздухе вспыхнул огненный комок. Один, другой, третий… Флот ящеров остановился, сгрудился вместе, будто пилоты совещались. Поставив регулятор на максимальную мощность, Буслаев выстрелил в самую гущу. Взрыв разметал аппараты во все стороны, и изрядно поредевшая армада обратилась в бегство.

Вскоре над морем осталась только одна «этажерка». Кренясь и приплясывая, как поплавок на волнах, она медленно удалялась от острова.

ИСХОДНЫЙ РУБЕЖ

– Летит! – сказала Патриция, поднимая голову.

– Почудилось, – отозвался Курт. – Полено сырое попалось, шипит. – Он веткой поворошил дрова, морщась от дыма, и неожиданно признался: – Мне тоже эти… пресмыкающиеся за каждым кустом мерещатся. Хожу и оглядываюсь.

– Ах, доброе старое время, ах, милые безобидные пахуны! – вздохнула Наташа, высыпая в котелок концентраты. Голос ее дрогнул, и получилось печально и очень искренне.

– А все-таки летит, – упрямо сказала Патриция, расстегивая кобуру бластера. – Пари на что угодно.

– Подождите. – Мванг вскочил на ноги, мягко и бесшумно скользнул к выходу, прислушался. – Летит! Ну и слух у тебя, Пат! Как у моих африканских предков.

– Чур, я. – Патриция вынула бластер. – Это мое право.

Сергеев преградил ей дорогу.

– Это право каждого, Пат. Но убивать мы больше не будем.

– Они же убивают! – пылко возразила Олив.

Теперь все столпились вокруг профессора, все, кроме Ирины и Веды, безучастно сидевших у костра. Свист «этажерки» нарастал, потом снова стал слабеть.

– Ушел! – с непередаваемым выражением произнесла Патриция, гневно взглянув на Сергеева.

– Человек должен оставаться самим собой даже в самые критические минуты, – сказал тот. – Убийство – это не наш метод борьбы.

– Но ведь они убивают! – снова воскликнула Олив.

– Во-первых, мы еще этого не знаем. А во-вторых, если мы хотим выиграть это сражение, то должны действовать нашими методами. Тот, кто копирует врага, проигрывает. А наша задача – заставить врага принять наши правила борьбы.

– Поэтому мы ничего не делаем, только рассуждаем, а ящеры беспрепятственно летают над нашими головами, – невозмутимо заметила Кристина.

Профессор резко обернулся к ней, лицо его потемнело.

– Неправда, Крис. Мы сделали очень много. Только сутки прошли, а мы собрали всех людей, за исключением похищенных, оружие, машины. Говоря военным языком, мы дислоцировались на исходном для атаки рубеже. И вот вам первый боевой приказ: достать «языка». Убивать ящеров бесполезно, их слишком много. Мы должны с ними договориться.

Профессор был прав: за сутки удалось совершить почти невозможное – собрать отряд.

Ящеры одновременно напали на все племена. Очевидно, прежде чем сбить третий спутник, они сумели прочесть заложенную в него информацию. Но только двух людей ящеры застали' врасплох. Остальные либо отбились от нападения, либо сумели взлететь в танках, против которых «этажерки» были бессильны. Зато роботов, не запрограммированных на борьбу с разумными, уничтожили полностью. И разогнали гарпий. Где они теперь? Сумеют ли выстоять перед неожиданной грозной опасностью? Тревога за подопечных терзала землян так же, как тревога за судьбу пропавших товарищей. Разумеется, люди, ошеломленные, недоумевающие, первым делом прилетели на Базу. Здесь их встречала Мимико. Храбрая девушка, вооруженная двумя бластерами, бродила среди дымящихся развалин, выискивая и спасая то, что можно было спасти. К сожалению, спасти от огня удалось очень немногое. Всех прилетающих она, наскоро объяснив положение, отправляла на поиски остальных.

Только пять человек сохранили свои машины. У остальных «ТУЗы» были уничтожены. И этих остальных искали целый день, прочесывая леса на бреющем полете. Последним явился доктор, весь в синяках, на смятом, изуродованном, но еще способном летать танке. Он единственный сделал то, что никому не пришло в голову: попытался установить контакт с пришельцами. Встретив в воздухе две «этажерки», Рене переключил управление на ручное и стал кружить вокруг них, прижимаясь вплотную, закладывая все более крутые спирали. Преимущества танка были неоспоримы, и ящеры, уяснив этот логический вывод, пошли на снижение. К сожалению, щуплый, маленький доктор переоценил свои возможности и, войдя в особо крутой вираж над самой землей, не справился с инерцией тяжелой машины. «ТУЗ» врезался в дерево. Когда Рене очнулся и поднял изуродованный танк в воздух, «этажерки» исчезли, и, вдобавок ко всему, ему так и пришлось вести машину вручную, так как автоматика оказалась разбитой.

Ирина выбрала Веселую пещеру, поскольку ящеры не могли знать об ее существовании: в информационные блоки спутников данные о ней не вводились. Веселой ее прозвала насмешница Наташа из-за того, что вряд ли на планете можно было отыскать более мрачное место. Она была вымыта подземными водами в угольных пластах, и луч фонаря или пламя костра бессильно никли, всасываемые бархатной чернотой стен. Поэтому костер разводили с большой осторожностью – в самой середине, на уложенных в круг камнях. И вот ящеры, если только это не заблудившийся лазутчик, узнали координаты пещеры.

– Опять тарахтит! – Патриция решительно повернулась к выходу. – Ну хватит, отлетался!

– Только живьем, – строго предупредил профессор.

«ТУЗ» рванулся в черное, затянутое облаками небо. Темнота липла к прозрачным стенам кабины. Включив локатор, Патриция кружила над пещерой. Есть! На экране показались четкие контуры «этажерки». Пилот, свесившись через барьер, вглядывался вниз. Отличное, должно быть, зрение у этих рептилий.

«А ведь совсем как люди, – подумала Патриция, набирая высоту. – Разумные! Космосом овладели.

Фигура пилота была почти скрыта переплетами, к тому же мешали маховики. Поэтому Патриция не видела, как реагировал ящер, когда она начала» сажать» танк на его аппарат. Очевидно, он здорово перенервничал. «Этажерка» судорожно моталась во всех трех измерениях. Раз машины даже соприкоснулись с ужасающим скрежетом. Патриция злорадно усмехнулась. «Вот и контакт, а то ли еще будет!» Она живо представила себе, как ящер в панике рвет управление. «Это тебе не бомбы швырять на ничего не подозревающих людей». «Этажерка» косо шла к земле, на экране были видны только мерно вращающиеся маховики.

Когда «этажерка» села, Патриция остановила танк над нею и включила донные прожекторы. До пещеры было рукой подать, оттуда бежали люди. Но Патриция не собиралась отдавать добычу.

Распахнув люк, она прыгнула на верхний короб аппарата, цепляясь за перекладины, спустилась на землю, не думая об опасности… и попала в объятия Буслаева.

– Ну разумеется! – орал он. – Кто еще может так дилетантски управлять танком? Когда ты с таким треском врезалась в этот летающий гроб, у меня душа в пятки ушла. Все, думаю, конец, до земли метров сто…

– Васька! Живой!! – наконец выдавпла из себя ошеломленная Патриция.

– И отнюдь не по твоей вине. Только благодаря моей исключительной выдержке и непревзойденному мастерству.

– Хвастун! Все такой же пират! – расхохоталась Патриция и закричала изо всех сил: – Ира! Ира! Беги сюда, встречай мужа!

Василий десять часов добирался до пещеры, еле справляясь с непослушным аппаратом. За это время он успел осмыслить и проанализировать все увиденное на острове. И сейчас, у костра, рассказав о своих приключениях, он перешел к самому главному:

– Всю дорогу сюда меня, как зубная боль, мучила одна ускользающая мысль. Знаете, как это бывает: чувствуешь, что видел что-то очень значительное, бросающееся в глаза, и не можешь поймать, ухватить. И внезапно я понял: несоответствие в технике. Наличие такого могучего корабля предполагает и остальную технику на том же уровне. А у них летательные, аппараты инерционного действия, которые у нас были известны давным-давно и не строились из-за крайне низкого КПД, весьма слабые генераторы теплового луча и излучатели силового поля. Все до крайности примитивное. Нельзя выходить в космос с такой техникой.