Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В их силах немногое.
Приглашённый городской доктор не смог сказать, что это — корь ли, скарлатина ли, иная, редкая лихорадка? Осматривая больную, с каждой минутой он становился всё печальней и строже. Возможно, иным родителям он честно сказал бы: «Готовьтесь к худшему», — но перед ним стояли некромантиссы, и он счёл за лучшее промолчать.
Лореаса прочла эту мысль в его глазах. «Мы одинаково верим друг в друга, — подумалось ей тогда, — и одинаково беспомощны». Однако доктор сделал всё, что было в его силах. Он установил распорядок дня, прописал лекарства и предупредил, что больной придётся нелегко. Возможны осложнения.
Кодор, не теряя ни минуты, отправился в аптеку. Лореаса провожала доктора. Уже стоя в дверях, он вдруг открыто встретил её взгляд, тёмный и хмурый — и покачал головой.
— По крайней мере, — вслух ответила Лореаса, — это честно.
Потом она поднялась в спальню дочери, села на край кровати и запела Сон Крови.
…Замирает дом, настороженный и испуганный, но всё ещё хранящий надежду. Кодора нет, он ушёл на заседание городского совета, в ратушу. Ада спит, но скоро проснётся. Анна наверху тихо поёт для сестры дивный, страшный, огненный Сон Крови, утоляя её боль, делясь с ней силой, и дом отзывается её песне. С каждым днём могущественнее песня Анны, само сердце мира бьётся в ней; кажется, ещё немного, и песня её достигнет слуха Величайшей Любви, а Лореана, первая из многих, поравняется с Девами Сновидений.
Но не излечить Геллену этой песней. Перед её болезнью Сон Крови бессилен.
Проходя по безгласным, пыльным, будто покрытым патиной древности коридорам, Лореаса думает о том, какими разными выросли её старшие дочери — и какими похожими. Только Лореана сначала сострадает, потом действует, а Лореада сначала действует, потом сострадает…
Вечереет. Скоро нужно сменить Анну на посту сиделки… Лореаса чувствует себя измотанной и слабой. Прикрыв дверь спальни, она ложится в постель в надежде подремать немного.
«Странная, загадочная хворь, — думает она. — Что же это такое?..»
Сон нейдёт.
Мешает эхо. Оно слышно одной только некромантиссе, но Лореасе чудится, что оно сотрясает стены. Это эхо безмерного страдания младшей дочери и эхо неукротимой волшебной мощи старшей.
На грани сна Лореаса продолжает размышлять.
Когда она впервые запела Сон Крови, Геллена вскоре перестала метаться в постели и забылась дремотой. Боль отпустила её, и жар немного спал… с тех пор только песня поддерживает её. Выписанные доктором лекарства оказались бесполезней воды. На всякий случай родные следят, чтобы Геллена принимала их по часам. «Возможно, — с надеждой говорит Лореана, — они подействуют спустя какое-то время». Она и сама в это не верит. Голоса лекарств не слышны ни в теле больной сестрёнки, ни в теле болезни.
Если у этой болезни есть тело, если оно есть… Дни напролёт Лореаса думала о странной хвори, когда пела и когда отправлялась отдыхать. Это не корь, не скарлатина, не инфлюэнца, и уж подавно не что-то более грозное. С любой известной людям болезнью некромантиссы давно бы отыскали общий язык. Некогда Лореаса, спасая любимого мужчину и осаждённый город, говорила с холерой — и не нашла в том ничего особенно трудного. Она уверена, что смогла бы совладать и с чумой.
Но сейчас перед ними не чума и не чёрная оспа. Эти губительные, всепожирающие и безжалостные существа всё же — живые. Они рождёны живым воздухом и землёй.
С каждым мгновением ясней и страшней открывается Лореасе истина.
Перед ними мёртвая порча.
Впервые предположив это, она испугалась. Она ещё не говорила об этом дочерям. Но, кажется, Анна и Ада догадались сами. Лореаса слышит это в напевах и модуляциях их Снов Крови. Множество иных Снов приводят в них сёстры — Сны Огня, и Воздуха, и Воды. Они быстро поняли, что с мёртвой порчей невозможно бороться, и вместо этого пытаются побудить Геллену к жизни. И они терпят неудачу за неудачей, потому что слишком силён враг. «Неподходящее слово, — думает Лореаса, паря в пустоте долгой бессонницы. — Это не враг, и он не силён. Это бездна, глотающая все силы. Её невозможно заполнить, через неё нельзя навести мосты. Она вберёт в себя всё и останется жаждущей. Но откуда она пришла? Такие провалы разламывают сам Сон Жизни. Они не возникают беспричинно».
Много раз Лореаса пыталась дознаться, что же произошло. С того самого часа, когда она впервые заподозрила в болезни Геллены мёртвую порчу, она не успокаивалась. Девочка часто бывала в гостях у подруг, но семьи их много поколений жили в городе, были на виду и имели прекрасную репутацию. Подозрительным показалось некромантиссе лишь то, что незадолго до болезни Геллена заснула в гостях. Быть может, тот сон стал роковым для неё? Но Геллена ничего не помнила. Лореаса входила в её сны и тоже ничего не нашла там.
Что-то было стёрто из памяти Геллены? Что-то в ней ныне скрыто чёрной завесой, чернее болотных вод, над которыми стоял лесной дом Лореасы?
Мёртвую порчу можно подхватить, лишь прикоснувшись к Стенам Кошмара. Сами Стены скрыты в непроходимых лесах, подступы к ним охраняются некромантиссами и Королевскими Лесничими. Но каждый демон, прорвавшийся через кордоны, и каждая ведьма, продавшая душу за власть над миром, носит в себе её частицу…
«Призраки должны это знать», — думает Лореаса.
Призраки.
Значит, нужно отправиться к ним.
«Дева Сновидений, помоги мне! — безмолвно шепчет Лореаса. — Помоги мне и моей дочери…»
С этой мыслью некромантисса засыпает.
Проснувшись через час, она чувствует себя не столько освежённой, сколько полной решимости.
За окнами темно. Лореаса спускается в гостиную. Кодор уже дома, а Лореада успела приготовить ужин. Оба они, отец и дочь, печальны. Они даже не поднимают на неё глаз.
— Что-то случилось? — спрашивает Лореаса.
Кодор молча качает головой.
Он вернулся с дурными вестями.
Лореаса выслушивает его, присев за стол. Ада накладывает рагу ей в тарелку, но мать даже не прикасается к еде.
…По городу бродят слухи. Поговаривают, что лесная колдунья, обременённая взрослыми дочерьми, возненавидела свою падчерицу, чистую, добрую девушку, и хочет сжить её со свету. Именно она наложила на Геллену гибельные чары, отравила её, измучила неизлечимой болезнью.
Слыша это, Лореаса закусывает губу. Сердце её обрывается. Она вновь чувствует себя обессиленной. Бледный Кодор смотрит на неё виновато, разводит руками. Он сам потрясён. Он пытался переубедить отцов города, своих давних друзей и братьев по оружию; он напоминал им, сколь велики заслуги Лореасы, что она не просто так получила ленту почётной горожанки, что многие обязаны ей собственными жизнями и жизнями своих детей…
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});- Начальник Дикого Порта - Ольга Онойко - Научная Фантастика
- Лётчик и девушка - Ольга Онойко - Научная Фантастика
- Дикий Порт (Райские птицы) - Ольга Онойко - Научная Фантастика
- За пределами симуляции - Ваге Варданян - Космическая фантастика / Научная Фантастика / Путешествия и география
- Бойтесь ложных даров! - Дмитрий Вейдер - Научная Фантастика
- Тюльпанная лихорадка - Дебора Моггак - Научная Фантастика
- Когда покров земного чувства снят - Дмитрий Шатилов - Научная Фантастика
- Диссонанс - Эрика О'Рурк - Научная Фантастика
- Мошка в зенице Господней - Ларри Нивен - Научная Фантастика
- Племя - Сергей Волков - Научная Фантастика