Маг из Виетты (СИ) - Вячеслав Владимирович Головнин

передавай им от меня приветы. Я их очень люблю.

Она повернулась и, уходя, уже почти в самих дверях вдруг оцепенела, замерла на полушаге, и вновь повернулась к отцу.

— Какая же я скотина. Я о них даже не вспомнила. Папа! Ведь он же маг! Он Василия Ивановича вылечил, походя, за пару минут. Тот, правда, не говорил, от чего именно, но это не важно. Да и узнать не поздно.

Отец только вздохнул, и махнул рукой.

— Ты же знаешь, я уже всех магов России перетряс. Никто ничего сделать не смог. А бабушка уже просто старая.

— Да какая она старая! Ей всего 75 лет ещё. Да и то через месяц только исполнится. Люди вон спокойно до 90 с лишним доживают.

— Ты не забывай, что она в войну в концлагере была, и кровь там сдавала постоянно. А это здоровья не добавляет, знаешь ли.

— Папа, а вдруг?

— Да я же не против твоего плана. Сейчас же распоряжусь.

Маша, уже окончательно уходя, повторила вполголоса:

— Только бы он нашёлся!

* * *

Там же, сразу после ухода Маши.

Григорьев взял свой мобильный телефон и позвонил.

— Олег, зайди ко мне. Я в столовой.

Гридин Олег Васильевич, начальник личной охраны Григорьева, был всего на 2 года моложе шефа, поэтому, наедине они были на коротке. Зайдя в столовую, и поздоровавшись, он увидел Григорьева, допивающего свой утренний кофе. Выражение лица у него было слегка озабоченное. Он поднял голову, посмотрел на него, и сказал:

— Здравствуй Олег, нужно срочно установить постоянный пост наблюдения в ресторане “Белый тополь”. Пока на неделю, или по достижению результата. Достаточно одного человека, но, чтобы он мог контролировать изнутри всю обстановку в ресторане и отслеживать перемещения персонала. Нужно будет зафиксировать факт прибытия одного человека и сразу же сообщить о нём мне, напрямую, а уже потом тебе.

— Знаю я этот ресторанчик. Уютный такой. Мария Александровна его часто навещает. Метрдотель там профи. Классный мужик. А кого нужно установить?

— Ты сейчас с Машей к ней на работу съезди, по пути она тебе всё расскажет. Лады?

— Задачу понял, пошёл исполнять. Ты пока дома будешь?

— Да, до 10 часов я буду дома.

Проводив Гридина взглядом, Григорьев допил кофе и перешёл в свой домашний кабинет. Его постоянная головная боль последних почти 30 лет его жизни. Его сын. Он родился инвалидом, с диагнозом ДЦП (детский церебральный паралич). Практически неизлечимая болезнь.

Первый раз Григорьев женился сразу после окончания института, в 1976-м году, на своей однокурснице Светлане Волосянковой. Через год родился Денис. Врачи сразу же предложили им сдать ребёнка в специальный детский дом. Светлана, к которой приехали её родители, не без их влияния, отказалась от ребёнка, и уехала, а вскоре Григорьеву пришла повестка в суд на бракоразводный процесс. Григорьеву тогда показалось, что жизнь его закончилась. Ему ещё не раз предлагали сдать сына в специальный детский дом, но Григорьев наотрез отказался. Ему помогла его мать, Анна Ефимовна. Всю заботу о ребёнке она взвалила на себя. Она ушла с работы, и у Дениса появилась мама, которую почему-то его приучили называть бабушкой. Он ещё долгое время думал, что слова мама и бабушка означают одно и то же.

В год, когда в Москву пришла олимпиада, Григорьев встретил Настю Чижову, своего «Чижика», как он всегда называл ее про себя. Насте только исполнилось 18 лет, и она приехала на олимпиаду в качестве запасной, в команде легкоатлеток. Её козырем была дистанция на 800 метров. Но, увы! Выступить ей не удалось, она так и осталась на скамейке запасных. На этом её спортивная карьера подошла к концу, потому что практически сразу после олимпиады они поженились, а через год родилась Маша. Этот брак был счастливым. Они прожили вместе четверть века, а потом Настя умерла. Быстро и скоропостижно. Рак.

Вот уже год, как её нет, а Григорьев до сих пор не может смотреть на других женщин. Умом своим он понимал, что ему нужно жениться, и он ещё может родить себе наследника. Но душа его пока никого не хотела принимать. Его первую жену, которая несколько месяцев назад вдруг появилась на его горизонте, он чуть не убил. Еле удержал себя от смертного греха. Денис, с которым она потребовала встречи, с любопытством посмотрел на неё, а потом вежливо попросил тётеньку больше никогда к нему не приходить. Григорьев на этой встрече не присутствовал, но ему подробно доложили. После чего охране было дано соответствующее указание насчёт неё.

В бизнес Григорьев ушёл из-за сына. Он понимал, что на лечение нужны деньги, и много. И он работал, много работал. Деньги появились, но сына вылечить не удавалось, а Настю он просмотрел. Когда он спохватился, было уже поздно. Спасти её не удалось. Сына своего, Дениску, куда он только не возил, разве что только к монахам на Тибет. Везде врачи разводили руками. Попытки лечения, конечно, делались, какие-то результаты получали. Денис научился даже обращаться с компьютером, но полноценной жизни у него не было.

Григорьев смирился. От судьбы не уйдешь. Но рассказ Маши всколыхнул в его душу угасшую надежду. В отличие от Маши, он сразу отметил способность мага лечить на примере метрдотеля, а когда рассказ дошёл до места, в котором маг исчезает, его надежда укрепилась, и он уже тогда принял решение, разыскать этого мага во что бы то ни стало. И какое-то чувство внутри говорило ему, что он на правильном пути.

* * *

Первый звонок от Олега Григорьеву поступил уже в 9 часов. Тот доложил, что Василий Иванович жив, здоров, приступил к работе ещё вчера вечером. Тогда, в момент нападения санитаров на мага, у Василия Ивановича резко подскочило давление, и врачи, к которым официанты обратились за помощью, оказали её, но решили на всякий случай увезти с собой. Отвезли в дежурную больницу, где его сразу положили под капельницу. Давление снизилось, но тем не менее дежурный врач решил его придержать. На другой день с утра погнали его сдавать всевозможные анализы, и уже с обеда, его чуть ли не со скандалом выгнали из больницы, сказав вдогонку, что пить меньше надо, и что здоровью его могут и космонавты позавидовать. Возражения Василия Ивановича, что он уже несколько лет не употребляет, во внимание приняты не были. Олег доложил также, что на первое дежурство в ресторане его люди уже заступили. Он решил оставить там двух человек. Один будет изображать помощника бармена, глядишь, научится стаканы протирать, с усмешкой