Проклятая игра - Клайв Баркер

— Мистер Штраусс, — произнес Уайтхед, — добро пожаловать.

Позади Уайтхеда, занавески были все еще открыты, и вдруг через окно хлынул поток света, освещающий газоны, простирающиеся на добрых две сотни ярдов. Внезапное появление этой травы было похоже на трюк волшебника, но Уайтхед не обратил на это внимания. Он направился к Марти. Хотя он был крупным человеком и большая часть его массы превратилась в жир, в нем не было неуклюжести. Грация его походки, почти масляная мягкость руки, протянутой Марти, гибкость пожимаемых пальцев — все это доказывало, что человек находится в ладу со своим телом.

Они пожали руки. Рука Уайтхеда показалась Марти слишком холодной, но он немедленно осознал свою ошибку. Такой человек, как Уайтхед, никогда не бывает слишком горячим или слишком холодным; он контролирует свою температуру с той же легкостью, с какой он контролирует свои финансы. Не обронил ли случайно Той в машине фразу о том, что Уайтхед никогда не был серьезно болен за всю свою жизнь? Теперь Марти полагал, что стоял лицом к лицу с образцом совершенства. Никто не мог заподозрить в этом человеке и тени усталости.

— Меня зовут Джозеф Уайтхед, — сказал он. — Добро пожаловать в Приют.

— Благодарю вас.

— Выпьете? Отпразднуем.

— Да, пожалуйста.

— Что вы предпочитаете?

У Марти внезапно в голове стало пусто, и он почувствовал себя бьющейся на берегу рыбой. Той, храни его Боже, предложил:

— Скотч?

— Это было бы отлично.

— То же, что и для меня, — сказал Уайтхед. — Пройдите и садитесь, мистер Штраусс.

Они сели. Кресла были удобны; не античные, как столы в коридоре, а приятные, современные вещи. Вся комната разделяла этот стиль; это была обстановка рабочей комнаты, а не музея. Несколько картин на темно-синих стенах казались необразованному взгляду Марти столь же современными, как и обстановка. Они были большими и небрежными. На самой представительной картине, помещенной на самом видном месте, была надпись «Матисс», она изображала раздражающую розовую женщину, развалившуюся в раздражающем желтом шезлонге.

— Ваш виски.

Марти принял протягиваемый Тоем стакан.

— Мы попросили Лютера купить вам набор новой одежды; она наверху в вашей комнате, — рассказывал Марти Уайтхед. — Так, пара костюмов, рубашки, ну и прочее, чтобы было, в чем ходить. Позже мы, может быть, отправим вас самого сделать себе покупки.

Он осушил свой стакан, прежде чем продолжил.

— Интересно, выпускают ли все еще костюмы для заключенных или уже прекратили? Попахивает бедным домом, я полагаю. Не слишком тактично в наши просвещенные времена. Люди могли бы решить, что вы были преступником по необходимости…

Во время этой дружеской беседы Марти не был уверен в том, что Уайтхед не потешался над ним. Монолог продолжался, тенор звучал вполне дружелюбно. Марти пытался отделить иронию от напрямик высказываемого мнения, но это было непросто. За две минуты, пока он выслушивал речь Уайтхеда, он понял насколько утонченнее все здесь, снаружи. По сравнению с этим человеком, говорящим с обилием спряжений и склонении, хитрящим и изворачивающимся, умнейший собеседник в Вондсворте был просто дилетантом. Той всунул второй стакан виски в руку Марти, но тот едва заметил. Голос Уайтхеда гипнотизировал и странно успокаивал.

— Той объяснил вам ваши обязанности, правда?

— Да, полагаю.

— Я хочу, чтобы этот дом стал вашим домом, мистер Штраусс. Стал вам близок. Есть только одно-два места, не имеющих к вам отношения. Той покажет вам, где это. Пожалуйста, соблюдайте эти ограничения. Остальное все в вашем распоряжении.

Марти кивнул и допил свой виски; напиток пролился в его горло, как ртуть.

— Завтра…

Уайтхед встал, не закончив мысль, и вернулся к окну. Трава сияла, словно свежеокрашенная.

— …мы прогуляемся вокруг, вы и я.

— Отлично.

— Увидите, тут есть на что посмотреть. Представим вас Белле и другим.

Здесь есть еще прислуга? Марти не заметил их; но, очевидно, они должны быть здесь — охрана, повара, садовники. Место, возможно, переполнено людьми.

— Придете поговорить со мной завтра, а?

Марти допил остатки своего скотча, и Той жестом показал ему, что следует встать. Казалось, Уайтхед внезапно потерял интерес к ним обоим. Его указания закончились, по крайней мере, на сегодня; его мысли уже блуждали где-то, его взгляд направлялся через окно на поблескивающие лужайки.

— Да, сэр. Завтра.

— Только, прежде чем придете… — сказал Уайтхед, поворачиваясь к Марти.

— Да, сэр.

— Сбрейте ваши усы. Кому-нибудь может показаться, что вы что-то скрываете.

12

Той провел Марти по дому, прежде чем отвести его наверх, обещая устроить нечто большее, чем простая прогулка, когда время не будет так поджимать. Затем он привел Марти в просторную комнату на верхнем этаже пристройки дома.

— Вот эта ваша, — сказал он. Лютер оставил чемодан и пакет на кровати; их потрепанность выглядела странно посреди этой вычищенной и удобной комнаты. Как и в кабинете, обстановка была здесь современной.

— Тут слегка пустовато пока, — сказал Той. — Так что, делайте с ней все, что заблагорассудится. Если у вас есть фотографии…

— По правде говоря, нет.

— Ну, что же, мы раздобудем что-то для стен. Там немного книг, — он кивком указал на дальний конец комнаты, где несколько полок стонали под тяжестью томов, — но и библиотека внизу в вашем распоряжении. Я покажу вам все расположение как-нибудь на следующей неделе, когда вы устроитесь. Здесь есть видео, и еще одно внизу. Кроме того, Джо не слишком интересуют все эти вещи, так что распоряжайтесь.

— Звучит неплохо.

— Здесь слева небольшая гардеробная. Как сказал Джа, там вы найдете кое-какую свежую одежду. Ваша ванная за следующей дверью. Душ и все такое прочее. Ну, вот и все. Я думаю, это приемлемо.

— Это прекрасно, — сказал Марти. Той взглянул на часы и повернулся, чтобы уйти.

— Прежде чем вы уйдете…

— Что-то не так?

— Да нет, — сказал Марти. — Господи, да никаких проблем. Я просто хотел, чтобы вы знали, что я благодарен…

— Нет нужды.

— Но это так, — настаивал Марти; он пытался найти повод для этой беседы еще на Тринити-роуд. — Я действительно оченьблагодарен. Я не знаю, почему или как вы выбрали меня — но я ценю это.

Той чувствовал себя слегка неудобно от этой демонстрации чувств, но Марти был рад, что сказал это.

— Верьте мне. Марти. Я не выбрал бы вас, если бы не думал, что вы можете справиться с этой работой. Теперь вы здесь. Все сейчас зависит от вас. Я, конечно, буду поблизости, но теперь вы более или менее принадлежите себе.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});