Чего не хочет женщина - Андрей Дышев

– Познакомься, это мой телохранитель, – представил он Кабана.

Оказывается, они были знакомы, так как часто встречались в следственном изоляторе, куда Таня приходила за материалом для «Криминальной хроники». Когда они стояли рядом, то смотрелись как динозавр и цветочек.

– Как вы себя чувствуете? – спросила Таня.

– Разве по моему лицу не видно? – печально ответил Клим. – Дело движется к финишу.

Таня едва справилась с судорогой боли, прошедшей по ее лицу. Она раскрыла пакет, который держала в руках, и вынула из него бутылку с золотистой жидкостью, в которой плавала какая-то гадость, похожая на осьминога.

– Это настойка женьшеня, – сказала Таня. – Моя подруга из Китая привезла. Говорят, очень повышает иммунитет… Это вам. По чайной ложке три раза в день.

– Спасибо, – растроганно произнес Клим, прикладывая прохладную бутылку ко лбу. Он подумал, что надо будет обязательно как-то отблагодарить Таню. Покатать ее на лодке. Или угостить мороженым.

Клим оставил Кабана у входа в редакцию вместе с бутылкой целебной настойки. Иван Михалыч коротал время за компьютерной игрой. На рабочем столе стоял новенький, блестящий ноутбук, по экрану которого носились гоночные машины. Редактор был так увлечен гонками, что не сразу обратил внимание на вошедшего в кабинет Клима.

– А-а, юное дарование! Садись… А я сейчас, секундочку… Мне надо обязательно прийти к финишу в первой тройке, чтобы потом попасть на чемпионат…

Тут одна из гоночных машины с грохотом врезалась в дерево и развалилась на кусочки. Редактор чертыхнулся, выключил ноутбук, опустил никелированную крышку и с любовью погладил ее ладонью.

– Вот, полезную штучку приобрел, – сказал он, убирая ноутбук со стола. – Всю жизнь мечтал, а вот только теперь нашлись деньги.

– Дорого стоит? – спросил Клим. – Наверное, не меньше тысячи долларов?

– Да что ты! – стушевался редактор, и кончик его носа стал стремительно краснеть. – Копейки! Ну, ты очередной отрывок принес? Так давай быстрее! – И ужасно фальшиво пропел: – Наш паровоз вперед летит, и промедление смерти подобно…

Он взял мелко исписанные странички, в уголке первой написал: «Срочно в набор!», надел очки и пробежал взглядом по тексту.

– Ага, ага, – бормотал он, одобрительно кивая, и скользил пальцем по странице сверху вниз. Перевернул вторую, потом третью, и вдруг его палец резко затормозил, будто налетел на какое-то непонятное слово. – Стоп! Так ведь про градусник ты уже писал!

«Заметил, моль нафталиновая!» – с ненавистью подумал Клим и стал путано объяснять, что умышленно сделал повтор, потому как этот прием позволит читателю глубже вникнуть в суть житейских параллелей… Но редактор его прервал.

– В общем, так! – строго сказал он, грозя пальцем. – Ты не халтурь! Я такие вещи не люблю. Дай бог, чтобы у читателя хватило терпения один раз прочитать твою ху… твое художественное произведение, но второй раз он уже точно не потянет. Мы рискуем потерять читательскую аудиторию. Усек? Первый и последний раз!

Он вынул из стола пачку денег, отсчитал одну тысячу четыреста и небрежно кинул Климу, показывая этим жестом свое недовольство. Из кабинета Клим вышел в удрученном состоянии. Таня, которая по своему обыкновению дожидалась его в коридоре, стала о чем-то взволнованно щебетать, но Клим ее не слушал. «Мне бы ее заботы! – подумал он. – Примазалась к моей славе!»

– А почему ты не работаешь? – спросил он ее, не слишком заботясь о том, достаточно ли доброжелательно прозвучал вопрос.

Таня отступила на шаг, захлопала глазами, сразу и безусловно почувствовав себя виноватой, и стала оправдываться:

– Так… так на десять номеров вперед запланирован ваш роман, и Иван Михалыч отправил всех корреспондентов в отпуск.

– Значит, ты в отпуске? Тогда скажи, где в вашем поселке местное население любит собираться?

– Собираться? В каком смысле?

– Ты знаешь, что такое толпа? Шум, гомон, споры-разговоры? Где это можно увидеть?

Вопрос показался Тане забавным, она улыбнулась и весело ответила:

– Наверное, на рынке. С утра там полно народа… – Подумала и добавила: – На автостанции около билетной кассы случается толкотня… Где ж еще? У продмага, когда дешевую муку и макароны привозят.

– Тогда у меня будет к тебе маленькая просьба, – произнес Клим и уже начал было отстегивать от поясного ремня плеер, но вдруг передумал. Таня была слишком умна, чтобы доверить ей такое.

Но девушка уже загорелась желанием выполнить поручение писателя Нелипова, она едва не подпрыгивала от нетерпения.

– Какое? Какое поручение?

– М-м-м… Вот что! Попроси у редактора машину на пару часиков.

Заполучить в свое распоряжение желтый «жигуль» было намного проще, чем отшить Таню, которая слезно предлагала себя в качестве водителя. Но Клим был неумолим и сам сел за руль.

– А она в тебя втюрилась, – заметил Кабан, сидя за заднем сиденье (на переднее он не вмещался). Телохранитель с удовольствием допивал живительную настойку женьшеня и оживал прямо на глазах.

– Тебе показалось, – ответил Клим, глядя в зеркало заднего вида, где в клубах пыли таял тоненький силуэт Тани, очень похожий на разбухший от спирта корень, который Кабан пытался вытряхнуть из опорожненной бутылки.

– А она баба упрямая. Сколько мужиков пыталось с ней шашни завести – все без толку… Слушай, надо этот пузырь разбить и достать эту дрянь. Ведь если ее пожевать, то сколько еще бухла в горло попадет!

Клим свернул на грунтовую дорогу, а с нее вырулил прямо в степь и поехал по кочкам. У кучи прелых листьев он остановился. Кабана не интересовало, куда и зачем они приехали, он получал удовольствие от чудодейственной настойки.

– Ну-ка, закинь его в багажник! – сказал Клим, раскопав мешок с яблоками.

Таня оказалась права, на рынке было полно люду. Самая толкотня происходила на мясных рядах. Охранник в грязной телогрейке, к рукаву которой была пришита старая пионерская эмблема с символом костра, преградил машине путь, но, как только увидел физиономию Кабана, живо отпрыгнул в сторону и радостно поклонился.

– Встанешь вот за этим прилавком, между тетками в фартуках, – сказал Клим, тыча пальцем в стекло, – и будешь продавать яблоки.

– Ты что, охренел? – зарычал Кабан. – Да чтобы я с бабами на рынке торговал…

– Всего полтора часа. За это я тебе еще двести рублей заплачу.

– Триста, – потребовал Кабан.

Клим согласился, хотя подумал, что личный телохранитель обходится ему слишком дорого. Он объяснил Кабану, чтобы тот не торговался с покупателями и отдавал яблоки почти задаром. Главное – это незаметно сунуть плеер под прилавок и нажать красную кнопочку. А когда кассета с одной стороны закончится, перевернуть ее и снова нажать кнопку. Это нужно для того, пояснил Клим, чтобы собрать этнографический материал – шутки, анекдоты, сочные ругательства и прочий народный фольклор. Кабан вспомнил свой любимый фильм «Кавказская пленница», где Шурик тоже собирал фольклор, и окончательно согласился.

Убедившись, что Кабан благополучно потеснил торговок мясом и вывалил между свинячьих голов и копыт полугнилые яблоки, Клим поехал на другой конец рынка, где торговали радиотоварами. Там он купил дешевый китайский диктофон, пару кассет и комплект батареек. Очередь у кассы автостанции была не слишком длинной, зато шумной и скандальной, потому как время от времени к окошку, расталкивая старух, протискивался какой-нибудь бессовестный гражданин. Клим включил диктофон и встал в конец очереди. Дойдя до окошка, Клим вышел из очереди и снова встал в ее конец. Так он сделал раз десять или даже пятнадцать и за это время придумал новых героев – Чемодана, Сумку и Свинью В Мешке. Похождения новых героев настолько завладели фантазией Клима, что он не заметил, как странно смотрят на него люди, как они перешептываются, показывая на него, и крутят пальцем у виска.

Глава 12

Чтобы переписать на бумагу две кассеты, Климу пришлось просидеть за столом до позднего вечера. Испачкав словами кучу бумаги, он почувствовал себя так, словно разгружал вагон с углем. Правая рука отсыхала. Пальцы не слушались. Зато были готовы два отрывка с целой галереей новых героев. Помимо Чемодана и Свиньи В Мешке, в романе стали фигурировать Гнилое Яблоко, Грудинка и Окорок. К Климу зашел Кабан и напомнил, что пора собираться в «Алик», но Клим отказался и отпустил телохранителя до утра. Сам устроился в кровати и стал смотреть телевизор. Прыгая с канала на канал, он случайно наткнулся на какую-то женскую программу, темой которой было «Как охмурить мужчину», и главным консультантом была известная писательница Элеонора Фу. Раньше Клим ни за какие деньги не стал бы смотреть подобное, но сейчас он вдруг почувствовал, как зарождается и трепещет в его душе неизведанное еще чувство ревности и зависти. Он сделал звук погромче и до конца передачи не отрывал взгляда от тучной фигуры именитой писательницы.