Восемь причин любить тебя сильнее - Федра Патрик

у отца развилась странная привязанность к этому растению.

И тут ее осенила ужасная мысль. А если он умер? Он мог упасть с лестницы или умереть в постели, как мама. Возможно, лежит на полу в ванной и не может пошевелиться. О боже. Паника свилась жгутом в животе. Она снова двинулась к передней двери.

– Я могу вам чем-то помочь?

Мужской голос донесся из сада напротив. Это был папин сосед, тот, что носил бандану. Люси уже видела его раньше. Он опирался на свою газонокосилку, и со стороны казалось, что в руках у него коричневая перевернутая миска.

– Я пришла навестить папу, звоню, но никто не отвечает. И уже беспокоюсь – вдруг упал или что-то еще. Вы ведь Терри, да? – Она посмотрела влево-вправо и через улицу.

– Он самый. Вы не беспокойтесь. Ваш отец вышел сегодня утром из дома с чемоданом.

Люси растерянно провела ладонью по волосам.

– С чемоданом? Вы не ошиблись?

– Нет. Думаю, он отправился к дому той леди с крашеными волосами.

– Бернадетт? – Как-то раз, приехав к отцу, Люси обнаружила Бернадетт за кухонным столом, более того, на мамином месте, рядом со свежими сосисками в тесте. Сама Люси не готовила и либо ставила все в микроволновку, либо клала на гриль.

– Как зовут, не знаю. Они сели в машину. За рулем был парень. Такой, с челкой до глаз. Уж и не знаю, как он на дорогу смотрит.

– Мой отец сказал, куда едет?

Терри покачал головой.

– Нет. А вы его дочь? У вас такие же глаза.

– Неужели?

– Точно. Нет, куда собрался, не сказал. Он у вас не слишком-то разговорчивый, верно?

– Не слишком, – согласилась Люси и прищурилась. Маленькая коричневая чашка в руках у Терри зашевелилась. Откуда-то высунулась голова, и на Люси уставились два глаза. – Это ведь у вас черепашка, да?

Терри кивнул.

– Убежала от соседей. Нравится ей моя лужайка, хотя и не знаю почему. Люблю, когда трава аккуратно подстрижена. Есть малышке особенно нечего. Каждый раз, когда сбегает, я ее ловлю и соседям возвращаю. Вы их знаете?

Люси сказала, что нет.

– Что вашему отцу передать, если увижу? Что вы его искали?

Люси сказала, что да, это будет нелишним, и что она еще постарается ему позвонить.

Куда мог отправиться папа, тем более с чемоданом? Обычно требовались немалые усилия, чтобы убедить его сходить в деревню за молоком.

– Может быть, стоит дать черепашке погулять немножко на воле и утолить жажду приключений? Потом, погуляв, она, может быть, сама с удовольствием вернется в свой загон, или что там у нее.

– Как-то мне это и в голову не приходило. – Терри повернул черепашку к себе. – Ну, ты-то сама что об этом думаешь?

– Спасибо за помощь, – рассеянно бросила Люси через плечо и направилась к дороге, где уселась на край большой цветочной клумбы, достала телефон и набрала номер. Ждать пришлось долго – как обычно, отцу требовалось время, чтобы вспомнить, куда он положил мобильный или какую кнопку нужно нажать. Наконец из трубки донесся его голос:

– Алло. Это Артур Пеппер.

– Папа, это Люси, – с облегчением выдохнула она.

– О, привет, милая.

– Я возле дома, но тебя нет.

– Не знал, что ты собираешься приехать.

– Я… просто хотела тебя увидеть. Твой сосед, тот, что стрижет лужайку, сказал, что видел тебя с чемоданом.

– Так и есть. Я решил побывать в Грейсток-Мэнор. Это место, где живут тигры, в Бате.

– Я о нем слышала. Но, папа…

– Бернадетт и ее сын, Натан, едут в том же направлении и пригласили меня составить им компанию.

– И ты согласился поехать?

– Да. Натан хочет посмотреть университеты, ну я и решил… перемены ради…

Люси закрыла глаза. Ее отец не выпил бы с ней чашку чая, если бы это не было запланировано заранее, а теперь сбежал с этой своей рыжеволосой соседкой. Он отсиживался в доме целый год. Люси чувствовала, что не все в этой внезапной поездке так просто, что отец скрывает что-то от нее.

– В такие путешествия без причины не пускаются.

– Зато я не сижу больше дома.

Люси забеспокоилась. Одинокий человек уязвим. В газетах полно историй о доверчивых пенсионерах. Она не знала, что и думать. Почему он согласился ехать с Бернадетт до самого Бата, когда она не могла уговорить его сходить в садовый центр? Люси попыталась сдержать беспокойство, уже звучавшее в ее голосе.

– Когда ты возвращаешься домой?

– Пока не знаю. Сейчас я в гостинице, а завтра уезжаю в Грейсток. В общем, мне пора идти, дорогая. Я позвоню тебе, когда вернусь, хорошо?

– Папа… папа… – Связь оборвалась. Люси уставилась на мобильный. Сначала она хотела перезвонить, но потом начала думать о других его странных привычках, о строго регламентированном распорядке дня. В последнее время он постоянно носил этот ужасный горчичный жилет. Не звонил ей неделями. И разговаривал с папоротником.

Она никогда не думала о своих родителях как о стариках, пока не умерла мама. Но время, похоже, пришло. Если отец будет не в состоянии обслуживать себя сам, ей придется обратиться за помощью или подумать о доме престарелых. Интересно, как быстро может прогрессировать слабоумие.

У нее пересохло во рту, когда она представила, как помогает ему подняться наверх, кормит с ложечки, отводит в туалет. Вместо ребенка ей придется заботиться об отце.

Люси встала и, чувствуя слабость в коленях, направилась к садовой калитке. Вдобавок ко всему остальному, что пошло не так в ее жизни, теперь перед ней маячила перспектива присматривать за отцом, страдающим от деменции.

Кровать и завтрак

Завтрак в гостинице подавали внизу, и ароматы из столовой доносились восхитительные. Дома они с Мириам ели только кашу. Делая тост, он брал маргарин, предпочитая его сливочному маслу. Мириам предупреждала насчет холестерина, хотя доктор, проведя соответствующий тест, заверил, что уровень у него достаточно низкий. Артур привык, просыпаясь, вдыхать запах свежевыстиранных простыней, но никак не настоящего английского завтрака. Какое наслаждение. Жаль только, что жена не могла разделить с ним это удовольствие.

Хотя Артур и вздремнул в машине по пути к гостинице, он проспал всю ночь напролет и проснулся утром от криков разгуливающих по крыше чаек.

Накануне, после телефонного разговора с Люси, Артур почувствовал, что утомился. Постучав в соседнюю дверь, он спросил у Бернадетт, не обидится ли она, если он не составит им компанию за обедом. Бернадетт кивнула, но по ее взгляду он понял, что она в нем разочарована.

Артур принял душ, побрился и