Время в моей власти. Том II: рассказы, мемуары, публицистика, стихи - Геннадий Иванович Атаманов

всю советскую власть разрушил дефицит… Вот и считайте.

Галина – в длинном цветастом сарафане, а к ней прижался Гаврюшка, в голубой вышитой рубашечке… (Сегодня Гавриил – взрослый семейный человек, его фотографии вы можете увидеть на страницах книги).

А рядом с ними Ольга – в хорошем розовом костюме, с шикарной прической, над которой в Питере долго колдовал парикмахер, когда ему сказали: в Америку человек едет!

В общем, мы старались. Так, что в Нью-Йорке, в аэропорту, здоровенная толстая негритянка-полицейская, когда решался какой-то вопрос, несколько недоверчиво переспросила у меня:

– Это ваша жена?..

Дескать, слишком шикарно рядом со мной выглядит.

По пути заехали в магазин, прикупили того-сего к столу, сыграли в какую-то лотерею за 1 доллар – но где выигрыш может быть огромным!.. Помню, еще покупали бананы у входа в магазин: они чуть «в крапинку», а потому стоили буквально центы.

Почему я обо всем этом толкую… Галина и Прохор – люди очень простые, как и все русские староверы, с кем довелось мне тесно общаться в Орегоне. Их день с утра до вечера наполнен вещами и делами абсолютно простыми, практическими. Зато их душа, от момента пробуждения – и до отхода ко сну – обращена к Богу. Мелочи жизни остаются мелочами, а сама жизнь идет строго в соответствии с заповедями Божьми. И все дела идут успешно.

До понимания, осознания такой истины многим православным людям в России, как мне кажется, еще далеко… Потому и быт заедает, и всякие мелочи жизни – жизнь отравляют, и грех уныния одолевает… Только вера, постоянное молитвенное состояние души, помогает человеку обратить в радость каждое дело – от маленького до большого, помогает ясно видеть, чувствовать и понимать каждое событие – большое и малое. Кстати, защитит и от грозной болезни нынешнего века – депрессии, то есть, попросту говоря, нежелания жить. Когда окончательно выдавим атеистическую заразу, тогда и будем жить полной жизнью…

Как мои родные староверы!

***

По отличной дороге, меж высоких сосен, близ океанского простора, мы быстро пролетели Портленд, и столицу штата – город Сейлем, и городок Вудбурн, и вот он – крохотный Bethlehem – Вифлеем – несколько домов среди ягодных плантаций. Дороги, как и всюду, где бы мы ни были в Америке – в идеальном состоянии. Причина проста: каждый штат США обсчитывает все свои нужды – абсолютно все, в том числе и на строительство, ремонт дорог – и подает заявку в Вашингтон, федеральный центр. Заявка удовлетворяется на 100 процентов. Вот и весь секрет. Такова система власти в Соединенных Штатах Америки – не система финансирования, а система власти!

Едва мы приехали, со всей округи к дому потянулись любопытные, желающие взглянуть на нас – и поговорить, поприветствовать. Даже бабушка в инвалидной коляске подкатила. Гости из далекой России – Советского Союза – тогда еще были в диковинку. Да чего там: даже в автобусе, на котором мы ехали через Америку, водитель однажды произнес в микрофон: в нашем автобусе – туристы из России! И все посмотрели на нас – и даже раздались приветственные возгласы…

В диковинку гости, наверное, и сейчас. Какая уж, нынче, Америка, какие поездки за компьютерами… Уже в середине 1990-х, мой гость из США, пройдясь по Петербургу, заметил :

– Мне кажется, всяких товаров здесь даже больше, чем у нас…

То же самое – завалить полки магазинов всякими товарами – можно было сделать и в середине 1980-х – безо всякой «перестройки». Тем более, что все заводы и фабрики тогда работали, а в середине 90-х – стояли. Политика!

А просто так, просто в гости – кто же попрется из России – на край света? И на какие шиши?.. На какие шиши – можно было и тогда спросить, в 1989-м. На поездку в Америку мы потратили все, все, все свои деньги – несколько тысяч рублей, что откладывались «на кооператив». На покупку кооперативной квартиры, то есть. Очередь на которую еще неизвестно когда подойдет, через много-много лет – но деньги «на кооператив» надо копить уже сейчас, отказывая себе во всем… Кстати, про этот «кооператив» мне до сих пор попадаются какие-то сладенькие россказни: дескать, можно было «встать на кооператив» – и купить квартиру без очереди, по доступной цене.

Чушь!

Во-первых, чтобы поставили в очередь «на кооператив», нужно, чтобы тебя еще признали нуждающимся, потом стоять чуть не столько же лет, сколько на бесплатную квартиру – и все время откладывать деньги, а потом, въехав в этот «кооператив», продолжать за него выплачивать каждый месяц, много лет… Попросту говоря, одних вынуждали покупать квартиру, а другим давали бесплатно. Хотя у всех было равенство в бедности, и государство могло бы не устраивать никаких «кооперативов».

Да и не покупал никто этот «кооператив»! Собираемые за него деньги – это были сущие гроши в реальной стоимости квартиры, но для отдельного человека – деньги всей жизни…

С чего это я пустился в такие рассуждения? Да ведь самый больной в России вопрос! В России, но не в США, и где бы то ни было, даже в любой мало-мальски развитой стране.

Вспомнил я сейчас свой клоповник-крысятник-комарятник площадью 10,3 квадратных метра в коммуналке на улице Курляндской, и дом Прохора – Галины, вполне бедных людей. У Прохора пенсия 800 долларов, у Галины, гражданки Швеции – пособие по болезни, 200 долларов. И всё. А дом… Прежде я никогда в таких домах не бывал, хотя на вид он совершенно простой. Но какой большой, просторный, удобный! Сколько метров квадратных? Да кто его знает, наверное, метров 200 будет, хотя американцы меряют дом не метрами, а количеством спален. Скажем, две спальни, три спальни – и всё понятно. У Прохора с Галиной было две, в каждой – свой туалет. Кроме этого, в доме еще несколько разных помещений: кухня, и рядом – столовая, далее – ванная. Рабочий кабинет Прохора, с компьютером. Кабинет, а не закуток – как обычно бывает в России. Баня еще только строилась… Самое же главное – все большое, просторное, сразу чувствуется: никто не стремится ужать эти пресловутые квадратные метры, понизить потолки, сэкономить на удобстве – на жизни человека, в конце концов! Никуда не надо протискиваться, пролазить, всюду можно свободно шагать, с размаху стул отодвигать, широко руками разводить, двери распахивать! А в туалет, на унитаз, влезет любой ширины человеческий таз…

А гостиная?.. Ах, гостиная моя, ты гостиная… Петь хочется, стихами говорить! Дверь с веранды распахнул – и в гостиную сразу шагнул. И