Последний день может стать первым - Стас Северский

Хватит вспоминать время, которое меня не застало. Не сравнивать же дубину с излучателем. Просто в первом случае сильнее ты, а во втором — оружие. С применением какого оружия ты добьешься большего — зависит от того, как ты его применишь. В нашем случае удар сбил нас с ног соответствующей отдачей.

На моем веку больше случались погребальные церемонии — торжественно, ничего не скажешь, поднимает дух на сопротивление. Но одним духом сыт не будешь. Поэтому были и парады, которые не давали забыть о том, что у нас еще есть силы. Хантэрхайм как будто для этого и был создан… Перед глазами уже светятся его иглы, озаренный северным сиянием ледник, блекнущие среди звезд прожекторы… мосты, не сходясь, застывают над площадями… Когда стоишь посреди света, из которого лучами вырываются истребители, когда стоишь со своими бойцами, со своими командирами посреди неба, когда перед тобой простирается Хантэрхайм — тогда вдруг понимаешь, что в повседневной беготне по муравейнику потерял осознание этой силы — нашей силы… Хантэрхайм пал — пал, сразив всех нас мощью падения… Мы теряем, но еще не все потерянно — у нас еще есть Штрауб.

Второй взвод прошел, а шаги все звенят в ушах… Пошел третий взвод. Закрываю глаза… У нас еще есть Штрауб. Штрауб — наши жизни. Его башни стоят — его копья не сломаны, не раскиданы по земле мелким щепом. Наша цель схлестнулась с нами. Но наше оружие ведет к ней только долг. Холодный, обдуманный программный долг не имеет паранойяльной силы жизни. Им не за что сражаться, когда расчеты показывают, что бой проигран.

На последнем параде — под землей, под высокими сводами площадей, лязг когтей чудовищ полковника Ульвэра разносился в сознании эхом будущего не тише шагов дестроеров. Не все пути перекрыты. Мы можем контролировать «живое» только посредством технологий, но еще способны регулировать их применение. Огромные подземные твари — черные, как сама тьма, шли в ногу под статными офицерами AVRG. Руггеры дают сбои, но подчиняются. Ульвэр сохранил этих списанных на ликвидацию тварей, несмотря на то, что кроме как чудовищами их никак не назовешь. Он приказал заезжать под седло наше, вышедшее из-под контроля, «мясо» — и это дало результат. Приказ не оспаривался. Никто не забывает о том, что Ульвэр — S12, и мог бы быть генералом Совета AVRG, если бы его не списали на понижение. Сейчас, когда у нас почти ничего не осталось, об этом просто невозможно забыть. Чтобы снизить затраты энергии, мы должны научиться работать и с чудовищами. Руггеры под жестким наблюдением, но мы уже готовы к отказу от постоянных коррекций. Это — шаг в будущее. Его разметка уже нанесена на карты времени, теперь нужно сделать все, чтобы ее не стерли.

Ульвэр вспомнился как-то сам собой — высокий, худой, сухой, бледный, с суровым лицом и тяжелым, мрачным взглядом… Уставший человек, смотрящий далеко вперед… Ульвэр в Штраубе, а я здесь без командира остался… Сейчас я очень остро ощущаю потребность переложить ответственность на того, кого она не свалит, получить приказ и действовать, руководствуясь им.

Затишье больше не разлетается крысиной беготней, разгоняемой тяжелым шагом дестроеров… Крысы совсем затихли, попрятались. Стараюсь не дышать и проклинаю черную шинель… Руку на спуске просто сводит судорога напряжения. Нечто подобное было, когда я оседлал скверную тварь нашего полковника. Вроде руггеры спокойные — поэтому так сложно предугадать, когда они нападут. А если уж такая тварь решается на нападение, даже ультразвуковой разряд предельной мощности не всегда помогает. После продолжительной борьбы, то ли со зверем, то ли с собой, я, так же как и сейчас, не мог разжать руку на пульте.

Шум стихает. Опять слышится крысиная возня, значит, пока это все. Ноги подкашиваются, сползаю по стене на пол. Мысли о голоде возвращаются — какие навязчивые мысли. Я устало обвожу взглядом комнату… крысы… У меня что, снова бред?! Крысы столпились у моих ног и встают на задние лапы… отдают честь. Закрыл глаза пыльной перчаткой — от этого крысы не стали вести себя менее подозрительно.

— D40, пойдем отсюда!

Запись № 16

31.08.206 год Новой Техно-Эры 11:54

Мы уже стоим в дверном проеме, осторожно осматриваем улицу, но что-то… Я обернулся так резко, что где-то на периферии зрения замерцали искры. Здесь что-то чужое… Сердце колотится так, что недалеко до инфаркта. Тролль! Снова!

— Ты меня в гроб вгонишь. Откуда ты взялся?!

— Гроб — слишком роскошно по нынешним временам. Хотя вы используете более дорогой и энергоемкий способ погребения.

— Насчет расщепления можно поспорить.

— Да, люди ведь не подвержены распаду.

Тролль смотрит на меня сверху вниз и явно недоброжелательно — не заладилось у нас с ним. «Защитник» его не видит… Похоже, он вообще не воспринимает каменного великана…

— Как ты от «защитника» скрываешься?

— Скоро здесь пройдут грузовые транспорты — им отрядили конвой. Тебе надо уходить, лейтенант.

— Почему ты говоришь только со мной? Открой «защитнику» дублированную линию.

— Он не должен меня «видеть». Иди за мной.

— Куда?

— Под землю.

— Да, ну куда же еще?..

Тролль направился к выходу. «Защитник» смотрит мне в глаза — не знаю, что это значит…

— S9, есть искажение.

— Если есть, то лишь у меня в голове.

— Его можно заметить, только если знать, что оно должно быть.

— Ну да… Тролль зовет нас следовать за ним. Под землю.

— Идем.

— Уверен?

— Да, S9.

Каменный великан стоит на освещенной улице и сурово смотрит опять же прямо мне в глаза — они что сговорились?! Будут теперь вдвоем действовать мне на нервы тем, что понимают побольше моего! Жутковатые твари эти тролли.

Все никак не могу решиться выйти. Не понимаю, что это такое — окаменевший тролль! Будет еще время подумать, а сейчас он повернулся ко мне спиной и зашагал на восток — идет по центру широкой дороги, не скрывается. Почему его машины не «видят»?! Это еще один вопрос — вопрос, который меня раздражает.

Тролль идет очень быстро, его тяжелая длинная шкура чуть колеблется на холодном ветру. И на кой черт каменному истукану эта шкура?! Камуфляж под то, чему мой мозг может выдать аналогию?! Без нее я бы не догадался, что он тролль! Мог бы и не напрягаться — более правдоподобных объяснений у меня все равно нет.

Снова свернули на перекрестке… Продвигаемся какими-то окольными путями… Я уже готов свалиться и больше не вставать…

— Стой! Мы прошли уже два открытых перехода.

— Не останавливайся, лейтенант. Так ближе.

— К чему?

— Ко входу.

— Мы давно могли спуститься под землю.

— Многие тоннели заблокированы. Я веду тебя так, как ты сможешь пройти.

— Пройти…

— В бункер.

Как-то меня все это напрягает… Он знает пункт назначения — это ладно, просто больше идти некуда. Но то, что он знает про бункер… Объект — скрыт. Даже не на всех картах он есть. Устроить бы ему допрос, но как я заметил, он не считает себя обязанным отвечать на такие вопросы. А обязать его мне просто нечем.

«Защитник» ушел вперед, идет прямо за троллем… Значит, он как-то его все-таки воспринимает… Как? Он что-то говорил про искажение… Искажение чего?

Тролль резко остановился и обернулся ко мне…

— Пересечешь площадь, там открытый переход.

— Ты дальше не идешь?

— Нет. Спустись на минус третий уровень, дальше — в правый тоннель. Иди по нему, сверни в первое ответвление направо. Потом по карте смотреть будешь.

Черт! Какой бред… Да и вообще маршрут, который он мне продиктовал, смахивает на сказочный: иди направо по тропинке, сверни направо у развилки…

— Ты заметил, что холодает, лейтенант?

Он что, еще светскую беседу о погоде вести надумал?

— Не довелось как-то.

Тролль ждет…

— Север скоро закроют бураны.

— Ты о чем говоришь?

Заглянул в глаза тролля и отвернулся. Он что, издевается? Черт с ним. «Защитник» уже осматривает площадь. Я тоже осмотрелся: ничего подозрительного — тихо и холодно, воздух стоит.

Тролль совсем окаменел, застыл — смотрит в небо… Повернулся…

— Иди!

Он ударил меня ментальным приказом так, что я рванул через площадь, не успев толком ничего сообразить. Ступени, вниз… так, а подъемник-то стоит…

— S9, здесь вход на лестницу.

— Люк заблокирован?

— Нет.

— Открывай же!..

Спустились на площадку: жду, когда «защитник» задвинет створы люка. Теперь можно включать фонари.

Мы остановились на небольшой платформе. Вниз под землю по квадратной шахте уходит бесконечная лестница из светлого сплава — короткие крутые пролеты, узкие ступени. Проверил лестницу — крепкая. Люди еще не придумали ничего надежней…

Фонари до дна шахты не пробивают… Стараемся не шуметь, но я то и дело спотыкаюсь. Я уже так продрог, что почти не чувствую холода — все отключено, отопительные системы не работают. Здесь земля мерзлая, но даже не в этом дело — есть закономерность: чем больше устаешь, тем больше замерзаешь. Термоизолятор шинели тут не поможет — это внутренний холод. От быстрого спуска шахта кружится в голове воронкой — меня куда-то сносит вместе с лестницей, со стенами… Вцепился в поручень и наклонился над шахтой, она проваливается во тьму, в пустоту… и я начинаю проваливаться вместе с ней… Какой-то вязкий бред, от которого хочется как можно скорее избавиться… D40 впился пальцами мне в плечи.