Как стать гением: Жизненная стратегия творческой личности - Генрих Альтшуллер

Часто, даже увидев достойную цель, люди отказываются от ее достижения, потому что найденная цель "из чужой области". "Я не специалист" — вот стандартный довод.

Но все начинают будучи непрофессионалами, — ведь когда-то же надо начинать! Неморяк Бомбар в одиночку переплывает океан, неписатель Бомбар пишет книгу, не спасатель Бомбар спасает тысячи людей, неадминистратор Бомбар добивается изменений в морских уставах (которые так же недвижимы, как английские традиции), неученый Бомбар уходит в исследование морей и океанов…

Другая крайность — боязнь чересчур ранней специализации. Боязнь необоснованна, поскольку цели образуют гибкую систему, позволяющую работать в разных областях знаний на разных уровнях: от конкретного конструирования до высших этажей философии, от практического приложения знаний до синтеза теорий и построения концепций. А Бентли? Ведь можно было начать собирать снежинки не только воды: снежинки аммиака, азота… "снежинки" разных планет, не одной лишь Земли. Вновь выход к широким проблемам.

Хотелось бы подчеркнуть еще раз: речь идет о личных творческих целях. Иногда говорят: "Я живу в обществе, которое в своем развитии и так идет к светлому будущему. Поэтому всякое участие в работе любого коллектива этого общества уже есть достойная цель".

Такие возражения в корне неверны. Любое самое справедливое общество не отменяет, а, наоборот, предполагает и обеспечивает возможность осуществления личных достойных целей. Не о профессиональной работе разговор — это выполнение общественных целей, долга перед обществом, что, разумеется, необходимо. Речь о тех 40 процентах нашей жизни, которые именуются "свободным временем" и составляют сегодня на каждого человека у нас в стране в среднем по 28 лет. Вдумайтесь в эту цифру! На что уйдут годы? Сколько значительных, больших целей может быть достигнуто только за это время! Разумеется, к личной достойной цели нельзя пробиваться лишь в "свободное от основной работы время". Личная достойная цель должна стать той основной работой, на которую ходят в день все 24 часа без остатка. Но начать продвижение к цели, пройти самый неопределенный, "пусковой" период можно в свободное время, которого в жизни современного человека целые десятилетия.

Глава вторая

Искусство строить планы

Большая цель достижима лишь большим трудом. И отличие гениев, выбравших гигантские цели, от негениев как раз и состоит в умении вкладывать гигантские усилия.

Так, Роберт Пири, покоритель Северного полюса, почти четверть века шел к своему достижению. Причем это чистое время непосредственной работы: ему не пришлось отстаивать важность самой задачи. Покорение полюса было признанной, не еретической целью в эпоху незакончиншихся географических открытий. Поэтому 23 года, ушедшие у Пири на экспедиции, можно считать даже удачей, везением, необходимым кратчайшим сроком. Колумбу, например, 14 лет пришлось потратить на уговоры и просьбы, чтобы только добиться снаряжения экспедиции: с 28 до 42 лет — самые продуктивные годы он провел в "беседах" и "дискуссиях".

Систематическая напряженная работа автоматически ведет к острому противоречию. С одной стороны, идущий к цели, чтобы успеть выполнить огромный объем работы, все свое время должен тратить только на дело, постепенно превращаясь в узкого специалиста, в пределе — в фанатика. Но, оставаясь человеком, он должен удовлетворять и свои общечеловеческие потребности: есть, спать, иметь семью, друзей, какие-то увлечения, не связанные с основной целью, ходить в театр, читать художественную литературу, слушать музыку, зарабатывать на жизнь, наконец.

Конфликт вызван ограниченностью времени: в сутках всего 24 часа; если 23 часа будут потрачены па развлечения, еду и сон, то на продвижение к цели останется 1 час — ни минутой больше. И так каждый день в течение всей относительно недолгой жизни. На сегодняшний день единственно известный инструмент для разрешения этого противоречия — рациональное планирование.

Академик Обручев, известный своей большой творческой продуктивностью по специальным вопросам, увлекался также литературной деятельностью. Поражают в этом побочном для него занятии огромные масштабы: 100 печатных листов художественных произведений — пять романов, статьи, рассказы, десятки фельетонов, книги воспоминаний. И это при том, что Обручев многие годы провел в путешествиях, занимал административные посты, жил интенсивной общественной жизнью, имел семью, не раз менял место жительства.

Секрет Обручева прост — ежедневный многочасовой труд. Но труд этот без строгого распорядка дня был бы невозможен. В книге В.А. Друянова, посвященной жизни академика Обручева, есть такие строки: "В Иркутске, Москве, Ленинграде, на даче в Гатчине под Ленинградом — где бы ни жили Обручевы, у них в доме устанавливался заведенный, как часы, четкий распорядок дня. И ничто не могло нарушить этот жесткий, даже деспотический режим, по которому глава семьи в одно и то же время завтракал и обедал, говорил с сыновьями, главное, в одно и то же время уходил к себе в кабинет".

В итоге жизни, прожитой в таком ритме, "более 600 научных трудов, около 2500 рецензий и рефератов, 323 научно-популярные работы, 17 художественных произведений, более 160 геологических карт и схем. Многим геологам и географам показалось бы невероятным прочитать все это"[16].

Каждодневное планирование — штука довольно универсальная. У творческих личностей из различных областей деятельности распорядок дня похож порой до мельчайших нюансов. Впрочем, это естественно: ведь цель планирования — правильное распределение сил в течение дня, чтобы интенсивность занятий все время была максимальной. Эта задача, с которой раньше или позже приходится сталкиваться всем, решается уже на протяжении веков весьма эффективным приемом.

Здесь требуется сделать небольшое отступление в область теории решения изобретательских задач. В ТРИЗ есть понятие свертывания. Суть его заключается в следующем. Предположим, некая система (машина, деталь) выполняет какую-то функцию. Есть также другая система (другая машина, деталь), выполняющая другую функцию. Если объединить две эти системы в одну новую систему, которая будет выполнять сразу две функции, то выигрыша особого мы не получим. Если же системы имеют какие-то общие части и при объединении эти части можно "сократить", то выигрыш (хотя и небольшой) все-таки есть. В этом случае говорят о частичном свертывании.

Наглядный пример — двухстволка: один общий для двух ружей приклад, один общий ремень. Выигрыш есть. Если же удастся заставить одну систему, практически не меняя, не усложняя ее — а иногда и упрощая, — выполнять функции двух систем (например, когда одна функция осуществляется в паузах между выполнениями другой функции), то говорят о полном свертывании.

Так вот, применяя тризовскую терминологию, секрет большой работоспособности и разносторонности достижений — в полном свертывании творческого труда. Отдых, который необходим всем людям, заменен у творческих личностей сменой занятий. Человек, поставивший на карту достижения цели свою собственную жизнь, не может позволить себе иметь такую роскошь, как лишнее время.

Но смена занятий ведет к заполнению времени работой, не направленной на достижение основной цели. Чтобы эта работа не велась впустую и не была отвлекающей, человек переходит к системе вспомогательных целей: выбранный главный стержень — ствол жизни — обрастает ветвями. Так происходит взаимовлияние каждодневного планирования и долгосрочных жизненных программ.

Цель, а вернее борьба за ее достижение, вызывает необходимость строгого распределения сил в течение всей жизни: разбивка основной цели на подпроблемы, те — на комплексы более мелких задач. Разработка и решение их требует строгого учета расхода времени, то есть жесткого распорядка дня. Это прямая связь. Но разумное распределение сил в течение дня ведет к изменению жизненных планов принятием дополнительных, вспомогательных целей. Эго связь обратная.

Переход к системе вспомогательных целей вовсе не означает разбрасывания. Правильно выбранные вспомогательные цели работают на главную линию жизни.

Человека, идущего к значительной достойной цели, можно сравнить с альпинистом, взбирающимся в нескончаемую высь. Сравнение это во многом условно — идущий к цели выходит в путь без снаряжения, неподготовленным и времени на тренировки у него нет: реальная вершина, реальные трудности, сразу же надо принимать ответственные решения, от которых, быть может, целиком будет зависеть успех, а посоветоваться не с кем. В основном обо всем приходится догадываться самому. И самому же пробовать придуманное и сделанное в пути "снаряжение". Творческое восхождение длится всю жизнь, и здесь, как и в реальном альпинистском подъеме, не только человек одолевает вершину, но и путь к ней меняет человека. Условия жизни начинают восприниматься с позиций "восходящего" — как более или менее удобные для достижения цели. Это становится главным оценочным критерием, а сам план — спасительной нитью в любых, даже чрезвычайно тяжелых обстоятельствах. Сознание самоотчетности заставляет не распускаться, понимание масштабности цели, ее необходимости для человечества — осознать незначительность, маловажность условий собственного быта.