Не друзья (СИ) - Джокер Ольга

Богдан на фото такой смешной. Совсем мальчишка — ему всего четырнадцать. Свободная чёрная футболка, спортивные шорты и тот самый пристальный взгляд почти чёрных глаз. Смотрю на фото, и меня пробирает до мурашек. Как же здорово тогда было! Весело, легко, свободно. Мы дружили без какого-либо сексуального подтекста. Без поломанных судеб, разводов и угроз.

Пролистнув альбом, нахожу фото, где мы втроём. Смеёмся, сидя на траве. Это мы выбрались на пикник вместе с классом. И Тимур здесь совсем не тот, кого я знаю сейчас. Беззлобный мальчишка с добрым сердцем и открытой улыбкой. Кто бы сказал мне в тот период, что жизнь так круто перевернётся с ног на голову, я бы ни за что не поверила.

Глава 12

Богдан

В открытое окно автомобиля врывается тёплый ветер.

На улице который день стоит жара выше тридцати пяти градусов. Мозги не варят, постоянно пить хочется. Ненавижу лето.

В салоне ещё терпимо — в полную силу работает кондиционер, но стоит только выйти на улицу, как одежда начинает липнуть к телу.

Назвав охраннику фамилию отчима, проезжаю через шлагбаум на территорию коттеджного посёлка, который находится в тридцати километрах от города. Они с матерью и сестрой переехали сюда несколько месяцев назад, а у меня всё никак не было возможности приехать к ним в гости и поздравить с новосельем.

Отмечаю про себя, что здесь охрененно. Ровным рядом выстроены одинаковые дома с зелёными лужайками, поблизости лес и река. И воздух чистый, насыщенный хвойным запахом.

— Приехал! — радуется мать, обнимая меня и целуя в щёку. — Тебе бы побриться не мешало, Богдан. И как только твоя девушка тебя терпит?

— Её всё устраивает.

— Значит она всё-таки есть? — хитро улыбается мама. — И ты молчишь? Почему не знакомишь нас?

Игнорируя все вопросы, заношу в дом продукты, алкоголь и подарки к новоселью. Купил всё, что попалось под руку.

Дом небольшой, двухэтажный, из красного кирпича. На первом — светлая кухня с глянцевой мебелью, ванная комната, гостиная с пушистым ковром и камином. Мне нравится.

Чуть позже выхожу на задний двор, где отчим жарит мясо. Запахи такие, что слюни текут. Не зря я всё же выкроил время, чтобы сюда приехать.

Борис Алексеевич крепко пожимает мою руку, приглашает присесть и предлагает попробовать вишнёвую настойку, которую он лично приготовил по дедовскому рецепту. Крепкая, ароматная. Мне остаётся только понюхать и отказаться, потому что за рулём. Отчим-то думал, что я с ночёвкой к ним приехал. Даже расстраивается, что выпить ему не с кем.

Увидев меня из окна второго этажа, на улицу выбегает сестра. В воздушном летнем сарафане, с распущенными волосами и искрящимися глазами. Каждый раз не могу сдержать улыбку, когда вижу её такой. Полной сил и энергии. У нас разница в восемь лет.

Когда я вернулся из армии, Сашке всего одиннадцать было. К тому времени ей успели поставить диагноз — лейкоз. Рак крови. До сих пор помню то отчаяние и бессилие, которое свалилось мне на плечи. Я выл в подушку ночами, не знал, что со всем этим делать. Мне помочь хотелось, но за плечами были только школьный аттестат и армия, а лечение предстояло длительное и дорогостоящее. Пришлось идти на поклон к отцу, который бросил нас, едва Сашке исполнился год.

Я до этого с ним не разговаривал. Обижался, что он оставил семью ради молодой любовницы. Отец подкинул пару тысяч и попросил его больше не беспокоить. Если бы не каждая копейка на счету, я бы затолкал ему эти купюры куда подальше.

Мать с больничного на больничный перебивалась, я на стройке впахивал по несколько смен. И так продолжалось бы и дальше, если бы не отчим. Он каким-то чудом появился в нашей жизни. Старше матери лет на пятнадцать, заведующий онкологическим отделением. Борис Алексеевич и Сашку на ноги поставил, и мать счастливой сделал, и мне помог понять, чего я хочу от этой жизни. А хотел я тогда одного: больше никогда не нуждаться в деньгах. Без них совсем бессильным себя ощущаешь.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

У сестры наступила полная ремиссия, которую трудно отличить от выздоровления. Отчим сказал, что в девяноста процентах случаев рецидива при такой не бывает.

— Бо! Я ужасно соскучилась! — Сашка обнимает меня за талию, я поглаживаю её волосы. Густые, длинные. — Почему ты так давно не приезжал? Ну почему?

— Я исправлюсь, обещаю. Только с работой немного разгружусь.

— Ага, ты постоянно так говоришь… — ворчит сестра, но следом остывает: — Ладно, давай за стол!

Уйти от родителей с пустым желудком — миссия почти невыполнимая. Меня угощают шашлыком, салатами, картошкой по-деревенски и тортом. Сашка пекла, старалась. Она мечтает в скором будущем открыть собственную кондитерскую.

— Послушай, Богдан, что мать твоя учудить решила… Может, ты направишь её на путь истинный? — возмущается Борис Алексеевич. — Лидия Степановна захотела использовать вон тот клочок земли за беседкой для огорода! Мечтает картошку высаживать, зелень, огурцы и помидоры… На хрена, спрашивается? Всё это можно купить на рынке и не надрывать при этом спину!

— Ой, Боря, ничего ты не понимаешь! — Мать всплёскивает руками. — На рынке сплошь пестициды! А здесь своё, свежее и без химии. Ты же врач!

— Лучше баню построить на том месте! Или бассейн вырыть…

В кармане начинает звонить телефон. Увидев номер Светы, я отвлекаюсь и выхожу из беседки.

— Привет! — слышу звонкий голос. — Не занят?

— Для тебя нет. Говори.

Клянусь, Света сейчас смущается и краснеет. На заднем фоне слышится шорох.

— Мне только что позвонили из автомастерской и сказали, что ты оплатил ремонт моей машины. Скинешь номер карты, я перечислю тебе деньги?

— Нет.

— Нет?

— Там ерундовая поломка, Светлячок. Даже не парься.

— Угу, ерундовая. Детали из столицы заказывали!

Я слышу, как она напряжённо сопит. Злится, наверное. Сев на лавочку, прикрываю глаза. Представляю её, визуализирую. О той ночи в клубе стараюсь не думать, потому что каменный стояк на весь день обеспечен. Проверено.

— Могу предложить один вариант, если хочешь рассчитаться. Ты приглашаешь меня на ужин, и мы квиты.

— Пф-ф. Да без проблем, Богдан. А когда?

— Да хоть сегодня.

— Сегодня я обещала сестре понянчить племянников, — вздыхает Света. — Но если тебя не испугают два мелких сорванца, то можем встретиться в парке, немного погулять, а затем поужинать.

— Не испугают. Я люблю детей.

Назначив время, Света отключается. Положив телефон в карман, возвращаюсь к столу. Женщины не оставляют без внимания мой задумчивый взгляд и всё пытаются разузнать — кто она? Осознав, что это бессмысленно, мать с отчимом опять развивают тему огорода. Ругаются и спорят, но как-то по-доброму. Это ненадолго, к счастью, они быстро остывают и мирятся.

Посидев с семьей ещё немного времени, я отправляюсь на встречу с Тимуром. Мы давно запланировали пересечься в городе. Несколько месяцев назад он предложил открыть сетку ресторанов быстрого питания. Накидал бизнес-план, я одобрил. Но дальше разговоров дело пока не зашло. Может, не зря. Чуйка у меня обычно неплохо развита, а тут, как назло, молчит.

Тимур уже ждёт в ресторане. Листает меню, курит сигарету. Увидев меня, радостно улыбается. В этот момент я чувствую себя как никогда хреново. Клянусь, я сдерживал себя, когда мы со Светой встречались на стройке. Разговаривал вежливо, отстранённо. Подумал, что зря напирал и лез к ней. Она была вдрызг пьяна, не соображала, что делала. Это я должен был остановиться в тот момент, когда её бёдра прижимались к моему паху.

— Ты не мог выбрать заведение поближе? Два часа добирался сюда.

Пожав руку Тимуру, сажусь на мягкий диван.

— После Италии в нашем городе вообще нигде жрать не могу. Есть всего два заведения, где вкусно готовят пасту, — на Пушкинской и здесь, на Береговой.

— Понты, одни понты.

Айдаров посмеивается, берёт меню. Бегло пройдясь по нему взглядом, подзывает официантку и делает заказ. Я прошу только кофе.