Мастер (СИ) - Марфа Метель

Его правая рука провела по спине вверх. Манон вздрогнула. Илиан почувствовал неровности шрамов. Ему вспомнился ночной разговор с братом.

Сейчас почувствовав их, захотел провести по каждому из них губами, стирая из памяти женщины вчерашние слова Тиграна. Хотелось целовать каждый сантиметр этого тела. Доказывая, как она прекрасна и желанна. Рука провела по шее, остановилась на затылке. Сжимая и разжимая волосы между пальцев, потянул голову назад, желая видеть её лицо. Глаза её были закрыты.

— Открой глаза, — попросил Илиан. Она отрицательно помотала головой. Из-под ресниц побежали слёзы. Мужчина понял, что его прикосновение и ей напомнило вчерашние слова мужа. Он прижал её к себе. Рука его гладила её волосы, а кожа чувствовала тихие, горячие слёзы…

Он ничего не говорил, просто стоял, обняв и давая возможность выплакаться, очиститься от обиды и разочарования.

Почувствовав, что слёзы прекратились и Манон заёрзала, пытаясь отодвинуться, Илиан осторожно слабил объятья, но не отпустил её окончательно. Указательным пальцем приподнял за подбородок. Манон посмотрела на него немного растерянно и сердито. Илиан вытер с её щёк последние слёзы. Чмокнул в нос, возвращая ночной поцелуй в саду под окном.

— Давай потихоньку выбираться отсюда, а то застукают… мне тогда грозит ампутация, — сказал мужчина, взял её за руку и аккуратно-аккуратно повёл из залитого водой помещения.

— Какая ампутация? — спросила она, хлюпнув носом.

— Общая… или отдельно взятого органа… это уж как дядюшка Моро решит, — ответил Илиан.

Манон прыснула, услышав, как Илиан обозначил сварливого лекаря.

— Илиан, а ты зачем приходил?

— Я же сказал. За одеждой. Твоя чокнутая сказала, что есть только баронская, а ты запрещаешь что-либо трогать в его комнате, кроме пыли. И сначала нужно спросить твоего разрешения, но ей некогда, она торопится на рынок за продуктами, и она может только помочь мне добраться до твоей спальни. Странная она… Потратила время на то, чтоб поднять меня и довести до твоей комнаты… быстрее было бы самой спросить. Тем более знала, что ты купаешься.

Они вошли в спальню.

— Я у неё тоже спрошу, — пообещала Манон, высвобождая руку и отходя от мужчины на пару шагов. — Присядь, пока я оденусь.

Она замерла в ожидании ответной реплики в стиле Илиана, но тот лишь кивнул и направился к креслу, стоящему напротив зеркала во весь рост. Такой Илиан её настораживал. Она привыкла совсем к другому — бесшабашному балагуру, бабнику и человеку, с которым они постоянно цапались. Сегодня же он был совсем иным. Понимающим, смешным, заботливым, нежным.

…пошёл вон из моей головы…

Манон встряхнула влажными волосами, отгоняя ненужные мысли, и удалилась в гардероб, оставив приоткрытой дверь, в планах было продолжить разговор.

— А зачем стоял над ванной?

Из спальни раздался шум. Словно кресло подвинули.

— Зашёл, тебя нет, заглянул в ванную, одежда лежит… Ты слишком долго была под водой, я подумал… — Илиан замолчал.

— Решила утопиться от разочарования в любви? — съязвила Манон. — Не дождётесь.

Манон, скидывая влажное полотенце на пол, спросила:

— Илиан, так каким образом ты оказался у меня в саду?

В комнате крякнули, откашлялись и произнесли глухим голосом.

— Выследил три года назад. Встретил тебя однажды на улице, выходя из… одного дома и стало интересно, куда это направляется герцогиня в наряде служанки в столь поздний час. И проследил.

— А ты любопытный, — Манон потянулась к плечикам за серым домашним платьем, по ходу зацепила чёрное, оно упало на пол.

— Чрезвычайно, — выдохнул Илиан.

— А знаешь, что любопытство кошку сгубило? — Манон наклонилась поднять платье. Из комнаты раздался сдержанный, полупридушенный стон. — Илиан? С тобой всё хорошо? — спросила обеспокоенно Манон, повесив платье на место, чуть привстав на цыпочки.

— Великолепно, — выдавил из себя мужчина.

— А по голосу не скажешь, — Манон надела платье, застёжка была спереди, поэтому она его и выбрала. Быстренько застегнулась, сунула ноги в домашние мягкие туфельки без каблука. Открыла верхний ящик комода, вынула небольшой кинжал, затем выдвинула средний ящик, там у неё хранилась чистая ткань. Из неё Милена нарезала для Манон гигиенические полоски на каждый месяц или бинты — что потребуется. Взяв ткань и кинжал, вышла в спальню.

Илиан сидел, откинув голову назад, закрыв глаза и вцепившись в поручни кресла мёртвой хваткой. На висках бисеринки пота.

— Илиан! — Манон обеспокоенно потрогала холодный лоб. — Илиан, на тебе лица нет. Что с тобой?

— Голова заболела, — выдавил Илиан, облизнув сухие губы. Манон вспомнила его падение в ванной, ему же лежать нужно. Моро сказал, у него сильное сотрясение и трещины в рёбрах. Милена получит на орехи. За то, что заставила его подняться с постели.

— Илиан, потерпи, я сейчас заменю мокрые повязки и помогу тебе лечь в постель.

Илиан простонал.

— Лиан, — непроизвольно сократила Манон его имя, погладила по голове, — я быстро.

— А можно ещё раз? — попросил мужчина.

— Что ещё раз? — спросила Манон, уже отойдя к прикроватному столику. Положила ткань и кинжал. Вернулась к Илиану.

— Погладить по голове и назвать Лианом, — и голос такой жалостливо-больной, — мне сразу легче стало… правда-правда.

— Лиан, — улыбнулась Манон, кладя руку на его голову, погладила, а потом ловко размотала бинт. Снова провела по волосам, всклокоченным из-за повязки и незапланированных водных процедур. — Я сейчас расчешу тебе волосы. Иначе колтун образуется.

Подумала. И решила сначала сменить мокрую повязку на рёбрах. Потом уже заняться волосами.

— У тебя же и полотенце мокрое, — вспомнила она, направилась в ванную, на пороге замерла. Оценила размеры предстоящей уборки для Милены и коварно улыбнулась. А нечего было присылать сюда Илиана. Сбросила туфли, приподняла подол, чтоб не замочить, и вошла. Осторожно шагая по скользкому полу, дошла до комода, вынула из него большое полотенце и вернулась в спальню.

Встала напротив Илиана.

— Поднимайся, горемычный, полотенце смени. Застудишься, — Манон положила полотенце на спинку кресла. — Тебе помочь?

— Сменить полотенце? — голос сразу ожил и глаз правый приоткрылся.

— Задницу твою от кресла оторвать, — уточнила Манон.

— Тогда нет, я сам, — разочаровался Илиан. — А у меня там шрам остался, между прочим, — пожаловался он.

— Это от вилки-то?

— От неё… хочешь, покажу?

— Не-е-е-е, мне достаточно осознания, что у тебя есть память обо мне, — усмехнулась Манон и отошла к прикроватному столику, намереваясь заняться повязками.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});