Гордость Советской Белоруссии. Книга I - Коллектив авторов

На земле потерял сознание. От града ударов, жестких, коротких, пришел в себя. Немцы били его прикладами, сапогами, стараясь попасть по окровавленной ноге.

После плена, дерзкого побега и участия в боях партизанского отряда Дольников лишь в апреле 1944-го нашел свой авиаполк. Но радость от возвращения в родную дивизию прошла быстро. Чувствовалось, что ему не доверяют (конечно, не друзья пилоты, а гэпэушники). И только через пару месяцев Дольникову выделили боевой самолет.

Летчики 100-го Гвардейского ИАП Г.У.Дольников (слева) и П.И.Гучек

Во время Ясско-Кишиневской операции за шесть дней он сбил 5 немецких самолетов. Тогда и поверили окончательно. Успел еще повоевать за освобождение Западной Украины, Польши и Чехословакии.

5 мая 1945 года командир эскадрильи старший лейтенант Григорий Дольников побывал в поверженном Берлине. На уцелевших зданиях из каждого окна свисали белые флаги. Повсюду, виднелись советские, танки, орудия. Солдаты-победители пели «Катюшу». А над Прагой капитан Дольников, уже заместитель командира авиаполка, одержал свою последнюю воздушную победу – сбил «раму». Это был его 140-й боевой вылет, 42-й воздушный бой и 16-й сбитый самолет противника.

В декабре 1945 года в Вене он получил предписание прибыть в Москву. В течение двух месяцев дважды в неделю вызывали на Лубянку, помногу раз заставляли отвечать на одни и те же вопросы. После войны всех военнослужащих, побывавших, в плену, проверяли со стороны органов «Смерша».

Однако благодаря тому, что Дольников воевал у партизан, его не отправили в спецлагерь, оставили в авиации, но отправили служить на север Сахалина, на побережье неспокойного Охотского моря. И там периодически вызывали и требовали подробно написать про то, как попал в плен, почему не покончил с собой, как удалось бежать.

И что это? Эскадрилья его – лучшая в авиадивизии, а повышения не дают. Хотел учиться, – писал рапорт за рапортом в академию. Но дорогу в академию перекрывали устраиваемые время от времени «профилактические допросы». Накатывало отчаяние, рука тянулась к пистолету. Спасали верная подруга-жена и две маленькие дочки.

В марте 1953 года, после смерти Сталина, в Военно-воздушную академию, когда он был уже на предпоследнем курсе, пришел незнакомый полковник КГБ и принёс два толстых тома: «Это ваше дело про плен». И тут же сжег всю эту писанину, сказав на прощание: «От имени Комитета госбезопасности приношу извинения». У Дольникова, столько раз видевшего смерть в годы войны, слезы брызнули из глаз. Думалось, теперь уже навсегда все забыто. Где там!

В 1978 году, когда присвоили звание Героя Советского Союза, ему рассказали, что три представления были отклонены и только четвертое восстановило «справедливость».

В годы, войны «геройская» норма, если можно так сказать, составляла 15 сбитых самолетов противника. Будучи летчиком-истребителем чуть больше года, он «завалил» 16 немецких самолетов. Да плен перечеркнул боевые заслуги. Только спустя 33 года награда «нашла» своего Героя. И нашла его снова на Дальнем Востоке; но уже в должности командующего ВВС Дальневосточного военного округа, в звании генерал-лейтенант.

Нелегкая судьба выпала несгибаемому белорусу. Вот еще несколько значимых вех в его биографии.

После окончания академии (1955 г.) командовал авиаполком в Восточной Германии. А затем командовал авиадивизией, корпусом, воздушной армией; окончил еще и Высшие академические курсы при Военной академии Генштаба (1968 г.), получил ученую степень кандидата исторических наук, стал заслуженным военным летчиком СССР (1965 г.). В конце 1960-х годов был военным советником в Египте.

В 1981 году Григорию Дольникову было присвоено звание генерал-полковник авиации; его перевели в Москву на должность заместителя Главнокомандующего ВВС Советского Союза. Живя в Москве, использовал любой повод для посещения Минска. Иногда это давало возможность навестить хотя бы на два-три часа родную Сахаровку, где были живы еще его сверстники.

Дольников утверждал: «У нас была великая, могучая держава; нас и боялись, и уважали». Трезво и объективно оценивал он и роль Верховного Главнокомандующего в войне: – Мы верили в Сталина, тогда он был для нас как Бог. В каждый бой шли с мыслью – «За Родину! За Сталина!»; Сталин сделал и много хорошего. Да, были репрессии, но были и предатели, те же власовцы, бандеровцы, литовские «лесные братья». Нравственный же дух нашего народа был несгибаем. В 18–20 лет мы шли на войну, не думая о себе. Бились до последнего.

Григорий Устинович Дольников – почетный гражданин города Горки, умер в конце марта 1996 года. На его долю выпали немыслимые испытания, но он сохранил свою душу в чистоте. А «вождей» 1990-х Горбачева и Ельцина, считал предателями «всех времён и народов». Дольников умер не от ран, не от болезней. По свидетельству врачей и его жены, он мог еще жить и жить. Он умер от щемящей боли в сердце, от переживаний за судьбы людей, за будущее своей Родины.

Не пришла ли пора назвать именем генерала Дольникова улицу в Москве, Батайске, Южно-Сахалинске, Могилеве, Минске? Во славу человека высокой судьбы и в пример потомкам?

Валерий Ермоленко

Ликвидатор врагов народа

Наум Эйтингтон

Наум Исаакович Эйтингон (он же Натан Эйтингон, Эйдингтон, Эттингтон, генерал Леонид Александрович Котов, Грозовский, Леонов, тов. Пабло, Леонид Иванович, Том, Пьер, Леонид Наумов) является фигурой легендарной, даже по меркам спецслужб.

Долгие годы он был совершенно неизвестен широкой общественности. И даже в наше время многое в его биографии остается неточным. Помимо множества имен, нет абсолютной уверенности относительно места его рождения. Часть биографов называет Шклов, часть – Могилев. Наконец, есть разночтения относительно его происхождения. Кто-то говорит о том, что его отец был скромным конторщиком на бумажной фабрике, почти что пролетарий, кто-то – что отец был известным дантистом, основавшим собственную клинику в немецком Лейпциге.

Родился Наум 6 декабря 1899 года и с детства окунулся в водоворот политической стихии. В стране полыхали революции, войны. Именно на этом фоне происходило формирование характера и убеждения юного Эйтингона.

В подростковом возрасте – в 12 лет – Наум потерял отца. Это вынудило его стать кормильцем семьи – матери, сестёр и брата. Будучи умным и расторопным мальчиком, он зарабатывал частными уроками, репетиторством и перепиской различных документов. Вскоре родственники отправили его на учебу в Могилевское коммерческое училище. Здесь он и встретил революцию, которую сразу же принял всем сердцем. Закончив 7 классов, он начал работать инструктором отдела статистики и, одновременно, вливается в политическую жизнь. В мае 1917 года вступил в партию левых эсеров – на тот момент едва ли ни самую радикальную революционную партию. Через несколько месяцев, однако, разочаровался в деятельности эсеров и порвал с ними, все больше сближаясь с большевиками.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});