Преображения Павла Волгина. роман в стихах - Олег Бушуев

Возвращение в общество

Я Павла моего оставил,Когда отъехал Мерседес.И это не был прежний Павел.Он в миг переменился весь.В бумажнике нашёл он карту,(Да, ныне – времена pop art’а.Тех карт не ведал Стивенсон,Теперь другие карты). Он,

Порывшись в бардачке богатом,Нашёл блокнот, где адреса,Пинкоды, телефоны, даты,Их изученьем занялся.Но шифров банковских и кодовВ статье источников доходовНе смог в блокноте он найти.И полчаса провёл в пути.

Приехал в центр и – к банкомату,Чтобы потом продолжить путь.Иметь в кармане деньги надо,Чтоб появиться где-нибудь.Он в сауне смыл дух бомжёвый,И вот готов уж к жизни новой,Наелся ресторанных блюд,Узнал, квартиры где сдают.

За год заранее внёс ренту,Вновь стал на завтрак пить «Боржом»,Привёл в порядок документыИ по сети за рубежомЗачем – то банк искал в Турине,Все бросил глупости отныне,Всё в городе разузнавалИ новый бизнес основал.

Другой, узнав, в чём спрос сегодня,Дал бы рекламу в тот же час,Что фирма продаёт по сходнойЦене товар. И оглядясь,Потом, что фирма покупаетТовар тот. Тут же поступаютЗаявки. Разница емуИдёт, понятно почему.

Чтоб деньги отмывать – контора.И за мифический продуктБесперебойно, ровно, спороБольшие деньги уж текут.Разбогатев нечестно, ПавелКоттедж просторный бы поставил.Достиг того, о чем мечтал,С элитою общаться б стал.

Восстановил, к примеру, связи,Вернул друзей себе иных,И постепенно, а не сразуВновь прежним Павлом стал для них.Потом бы сделал он затраты,Чтобы пробиться в депутаты.Прикинув, на каких там спрос.Что ж сделал Павел? Вот вопрос!

Но нет, он не такой пройдоха.Он честно фирму создаёт.Он знает, что химичить – плохо.Кредит он в банке достаёт.Рабочих нужных нанимает,Для цеха площади снимает.Купив машины и сырьё,Так дело он ведёт своё.

Под именем своим он ожил.Торговлей занялся опятьИ быстро сумму приумножил,Что в Мерседесе взял, раз в пять.В нём дар актёрский проявилсяИ даже внешне изменился,И был уже не прежним он,И не по-прежнему умён,

И осторожней, и хитрее,Хотя сказать, что он забыл,О том, что жизнь – лишь лотерея,Нельзя, он так же страстен был,И роль играл он как на сцене.Обычно это мы не ценим.Мы говорим: мошенник, вор.А он – талантливый актёр.

Но короля играет свита,А Бога вера создаёт.В делах таланта важен зритель.Он нам раскрыть талант даёт.Встречая взгляд девичий чистый,Каким становится речистымПрофессор вдруг, а как умён!Открыть закон способен он,

Стоя за кафедрой своею.И к магии всё отнеся,Он вдохновенно перед нею,Перед студенткой, чудесаТворит. Когда такой есть зритель,И вы такое сотворите,Что удивитесь через час:Не чёрт ли говорил за вас.

Так мать его отца любила.Она студенткой той была,Лет двадцать разницы для пылаЛюбви – пустяк. Она цвела.И он работал неустанно,Открытья делал постоянно,Науку двигая вперёд,И Павлом свой продолжил род.

Тогда узор словно иконаВисел в их спальне на стене,По всем магическим законам,Любовь должна бы стать сильней.Да и сынок рос одарённым,От разных бед заговорённым,И стал, как есть, он от того,Что тот узор хранил его.

Но идолом другим увлекшись,Оставила семью она.В обиду смерть любви облекши,Но есть ли в том её вина?Сыночка бабке поручилаИ для кумира жить решила.Вспорхнула словно мотылёк.Летя на новый огонёк.

Встреча с Петром

А кто в театре Павла зритель?Чьим предназначена глазамТа роль, которую хотите Понять?Ответ таков: он сам.Он вновь в судьбу свою поверил.Благословенья в высшей сфереВо всём, что было, видя знак,Он крыльев ощутил размах.

Он вдруг себе представил ясно,Что, словно заново рождён,Он полон сил, и жизнь прекрасна,И горы сдвинуть в силах он.И это, видно, всё решило.Всё доказательством служилоБогоизбранности его,Он не боялся ничего.

Какой удел готов для Павла?Неужто век свой проведётВ приумноженье капитала?Иль всё же он себе найдётИ всем талантам примененье?Везенью, неземному зренью,Уменью на судьбу влиятьИ к лучшему сей мир менять?

И для чего он избран Богом?Для славы, творчества, заслуг?Ему об этом очень многоТвердил упорно новый друг —Когда-то в прошлом астраханец,А ныне модный иностранец —Гипнотизёр, то ли факир,Он Павлу обещал весь мир.

Для душ нестойких привлеченьяЛовушек есть на свете тьма,Предоставлял он развлеченья,Для любопытного ума:Колдун, астролог, прорицатель,Он то за год, то даже за деньПредупреждал о чем – то насПо телевизору не раз.

То в переломные моментыПредсказывал событий ход,И даже имя президента,Кого народ наш изберёт.Его Петром Приволжским звали.Он переполненные залыУмел с экрана исцелятьИ всех талантом удивлять.

Всех поражал он чудесами,И вы бы, не найдя подвох,Сказали б, всё увидев сами,Что гениален он как бог.На боулинг еженедельно,(Подробно и совсем отдельноОб этом надо говорить,)Они повадились ходить.

Он Павла удивил, что точноМог угадать, что суждено,Сказать по карточке заочно,Что человека нет давно,По линиям руки – что было.И факты, что уж все забыли,Он восстанавливал, смеясь,И с будущим имел он связь.

Пётр рассказал про ряд знамений,Что видел он про Павла сон,В котором Богом, без сомнений,Мессией миру избран он,Про спиритические знаки.Что видел он, сидя во мраке,Над кругом с буквами cклонясь,И что он обнаружил связь

Отдельных слов. Заветом новымНабор случайных слов предстал,Что, подчиняясь силе Слова,Пётр сам посланцем бога стал,Мессии нового предтечей.И мир готовить стал он к встречеТого, кто будет нас водитьИли судом своим судить.

Союза было то началом,И было нужно, может быть,Когда факира повстречал он,Души своей тоску излить.Чтоб с кем—то просто поделиться,Приятели есть и девицы,Но дружба – лучше всех лекарствХоть и сомнительна у нас.

От «Октября» они, случалось,Болтая, шли до номеров,Где в VIP-гостинице прощались,Чтоб встретиться назавтра вновь.Их путь тянулся до канала,Тюрьму минуя, где, бывало,Дни Павел проводил в тоске,Дни засекая на доске.

Пётр рассказал ему о Риме,Где он с недавних пор живет.Возникла дружба между ними —Отдушина от всех забот.И запросто они общались,Когда напару возвращались,Смотря на милые местаС Адмиралтейского моста.

Я, как положено поэту,Был тоже счастлив посетитьТо место на излёте лета,Когда приятно так ходитьПо берегу, вдыхая свежесть,Мечтать, в лучах закатных нежась,Поэму наизусть читать,Или букетом из цитат

Подругу удивить пытаться.Я снова был безмерно рад,Что мог пейзажем любоваться,Воспоминая летний садИ вод свинцовых колыханье,Небес свинцовое дыханье,Дворцов нездешних гордый видИ берегов иных гранит.

И день, когда просил я долго,Уже немало лет назадЗнакомую, как гостю с Волги,Мне показать свой Ленинград.И был большим театром Питер.А я как восхищённый зритель,Был покорён его игройИ бутербродами с икрой,

Что на трамвайчике мы ели,И небо было как гризайль,И меньше на дворцы глядел я,Чем в серые её глаза.Мне были улицы как залыИ путников я запоздалыхС часами не связал, былаОна мила, а ночь – бела.

Я думал: что так долог вечер?Светло, как будто только семь,Набросил ей пиджак на плечи,И не хотелось спать совсем.С чугунной вязью и дворцами,Она мне стала близкой самой,И стала близкой мне Нева.Так вспомнил я её слова

И всё, что мне так мило было,Взглянул на здешние мосты,И от спокойной красотыКак прежде сердце защемило.И долго памяти иглаБольную душу бередила.Я видел: солнце заходило,Как будто плавясь на углях,

Но вот погасло, мир уснул.Всё в ярких блёстках одеялоНа гладь уснувшего каналаХолодный месяц натянул.И я, как в детстве возле домаВ саду ночном, предался дрёме,Младые вспоминая дни,На воду глядя и огни.

Пётр тоже был отсюда родом,И с родиной хранил он связь.Домой, чтобы побыть с народом,Он наезжал в три года раз.Он был богат, повсюду рядомТелохранителей отрядомНезримо был он огражденИ всюду им сопровожден.

Зачем ему был нужен Павел?Ему, с элитой кто дружил.Как уважать себя заставил,Чем Павел дружбу заслужилТого, что всюду приглашалиИ гонорарами прельщали,Кто книг был автор, чей успехПочтенье вызывал у всех?

Да, догадаться было можно,Как Пётр о Павле разузнал.В кругу друзей неосторожноТот о наследстве рассказал.В математическом журналеДавно про тот узор писали.Пётр имя автора нашёлИ справки в городе навёл.

Свой интерес к запискам старымОн любопытством объяснялК ещё не признанному дару.Но он один лишь только знал,Что в них должна быть скрыта тайна —Код воскресения, случайноКоторый обнаружить могВ записках старых между строк.

В «Алимпике» шары катая,Заметил Пётр, как тот умелИх заговаривать, болтаяО внутренней природе тел.Вели себя с ним странно вещи.Сравнить такое даже не с чем…Но всё принять как волшебствоНе соглашалось большинство.

Кто говорил, что все случайно,Кто, – что все дело в подсадном.Но в чудотворство веря тайно,Все феномен признали в нём,Когда свидетелями сталиЧудес различных. Руку б далиНа отсеченье, что при нёмРеальное казалось сном.

И случаи припоминали,Как спотыкались все подрядО те предметы, что убралиВсего лишь час тому назад.А просто в это время ПавелТуда туманный взгляд направилВсем проходившим людям вслед,Смотря на то, чего там нет

Или когда небрежным взглядомОн повалил велосипед,Который был поставлен рядом,Или когда нанёс он вредВладельцу стереосистемы.Вреда ведь все желаем тем мы,Кто глушит роком весь район,Врубив на всю свой «громофон».

Или когда из зала выйдя,В кафе за столик он присел.Пётр тоже изумился, видя,Как легкий ветер налетел,И со стола подняв салфетку,Её сперва вознёс над веткой,Потом над Павлом покружилИ прямо в урну положил.

А Павел проследил за этимКак обладатель ловких рук,Так, словно мог он все на свете,Но взгляд поймав, смутился вдруг…А Пётр был поражён без меры,И объяснить одной лишь веройФеномен сей себе не мог.Он знал – пред ним грядущий бог.

Разговор Петра с Павлом