Кроваво-Черный - Павел Кошик

– Kansas – Carry On Wayward Son

– Kaiser Chiefs – Rubi

– The Cardigans – My Favourite Game

– Soul Coughing – Super Bon Bon

– Johnny Cash – Hurt

– Guns Nf Roses – Paradise City

– Marvin Gaye – Ain't No Mountain High Enough

– Aretha Franklin – Respect

– The Eagles – Hotel California

– Al Green – Love And Happiness

– Creedence Clearwater Revival – Fortunate Son

– The Village People – Y.M.C.A.

– The Heavy – How You Like Me Now

– Cindy Lauper – Time After Time

– Aerosmith – Cryin

– The Pointer Sisters – I'm So Excited

– Shivaree – Goodnight Moon

– Chris Isaak – Wicked game

Все они отлично подходили под винтажный кожаный салон моего Pontiac Firebird семидесятых годов с его мощным рокочущим двигателем V8 на семь с половиной литров. Почти всю дорогу мы проехали молча. И не потому, что нам не о чем было поговорить, но потому, что нам просто не нужно было разговаривать. Мы были друг у друга, мы были рядом и этого более чем достаточно.

Дома нас встретили мама и Мэри, отец пропадал по каким-то рабочим делам. Мама радостно попыталась задушить меня в своих объятьях, после чего, практически не сбавляя градус своей восторженности, переключилась на дядю Майка и Луму. Мэри, конечно же, не проявила столь бурных чувств. Мне она деловито пожала руку, но с Майком такое не прокатило – он тут же подхватил мелкую на руки и принялся кружить в воздухе. Сначала моя младшая сестра пыталась сопротивляться, но в итоге все же вспомнила, что она всего лишь ребёнок, расслабилась и начала получать удовольствие от полета.

Мы все впятером уселись за праздничный стол, установленный в гостиной. Распределив между нашими тарелками картофельный салат, поджаренные на гриле стейки и прочие блюда, мама, само собой, принялась учинять нам с Лумой допрос:

– А как вы познакомились?

И вот тут я осознал, что зря мы с Лумой молчали всю дорогу. Нам и в голову не пришло придумать какую-то менее кровожадную и душераздирающую версию нашего знакомства. Ведь все окружавшие нас люди были прекрасно осведомлены о случившемся. Не прошло и секунды, как Лума уже придумала ответ:

– Через Facebook. Он написал мне какую-то ужасную банальность, вроде «Тебе не больно было? Ведь ты ангел, упавший с небес».

Мэри скривила гримасу отвращения на своей маленькой мордашке:

– Ну, конечно, куда ему придумать что-нибудь поинтереснее.

Быстрота и гладкость, с которой Лума придумала эту ложь, вдохновили меня присоединиться к импровизированной истории нашего с ней знакомства:

– А она ответила что-то жутко высокомерное, кажется: «У тебя есть пять минут, чтобы заинтересовать меня!».

– Точно, а он сначала нос начал воротить, мол «да кто ты такая, чтобы я тут ещё старался тебя заинтересовать», но видимо спортивный интерес взял своё, и Сэм продолжил писать.

– Ну, конечно, мне же захотелось убедить эдакую фифу, что я тоже не какой-то там бомж подзаборный.

– И вот так, слово за слово, мы в первый же день проговорили в онлайне до двух часов ночи.

– А какое у вас было первое свидание? – спросила Мэри. – В McDonald's небось тебя потащил? На большее, поди, фантазии не хватило.

– Нет, первое свидание у нас было очень романтичное. Сэм постарался на славу. Он раздобыл ключи от выхода на крышу в их доме, затащил туда пару шезлонгов, развешал по всему периметру огромную гирлянду, очень красивую с тысячью таких ярких беленьких огонёчков. А ещё я рассказала ему, что люблю сладкое, и он, похоже, скупил целый кондитерский отдел – буквально завалил меня всякими шоколадками, конфетами, печеньками. Мы сначала смотрели на закат, а после просто разговаривали полночи.

А это, и правда, было самым настоящим нашим первым свиданием… Я посмотрел на Луму – на её губах буквально сияла лучезарная улыбка, а глаза стали уже не бледно-голубыми, а цвета неба в солнечный день. Она была такой красивой. Я невольно улыбнулся, глядя на неё. Мелкая чертовка Мэри приметила моё по уши влюбленное выражение лица и незаметно для остальных показала мне поднятый вверх большой палец, как бы говоря: «да, она в поряде!». Я подмигнул сестре в ответ. Эту кроху я тоже любил, особенно в тот день.

Дальше беседа за столом пошла ещё более оживленно. Лума держалась великолепно – спокойно отвечала на миллиард маминых вопросов, перебрасывалась шутками с Мэри и даже не забывала периодически рассказывать, какой я замечательный. Думаю, под конец вечера моя мама была уже полностью очарована ей. Если бы я сказал, что завтра же мы с Лумой поженимся, мама, наверное, крикнула бы «Мазаль тов»[101] и побежала покупать подвенечное платье для своей будущей невестки.

Около восьми часов вечера домой, наконец, вернулся отец. Он лишь коротко поздоровался с гостями и сразу удалился в свой кабинет. Судя по всему, о потеплении отношений между нами не могло быть и речи. Мама попросила извинения и вышла из-за стола. В следующую же минуту со стороны отцовского кабинета начали доноситься приглушенные крики. Моя мама была из той породы консервативных женщин, что считают мужа единовластным главой семьи, а каждое его слово истиной в последней инстанции. За всю свою жизнь я ни единого раза не слышал, чтобы она ругалась с отцом. Но видимо подобное хладнокровно-жестокое отношение к собственному сыну переполнило чашу её терпения.

Я посмотрел на Мэри. На лице сестрёнки отразился страх и смятение. Судя по всему, за время моего отсутствия это был далеко не единственный скандал, сотрясший стены некогда нерушимого, как скала, благополучия семейства Мастерс. Лума и в этой ситуации прекрасно проявила себя:

– Мэри, а ты уже пользуешься косметикой? Мне бы нужно подправить макияж, а я всю свою забыла дома.

Вся косметика моей сестры, наверняка, шла в комплекте с Хэппи Мил, да и я лично не заметил на лице Лумы ни капли грима, но Мэри с радостью утащила новую подругу в свою комнату на втором этаже. Мама вернулась к нам через пару минут. Она, конечно, попыталась спрятать свои истинные эмоции за натянутой улыбкой, но её лицо выглядело чрезвычайно расстроенным, и, кажется, она даже успела смахнуть по дороге несколько слезинок.

– Вы извините, просто у Джорджа очень важный проект, он никак не может сейчас пообщаться с вами и просит прощения.

Предшествовавшие этому крики и до крайней степени печальное выражение на лице матери на какое-то время заставили меня крепко сжать кулаки, которые меня так и подмывало отправить по адресу физиономии отца. Но обучение в Ордене не прошло даром – я сделал несколько глубоких выдохов и успокоился. В конце-то концов – мне семнадцать, я паладин и, мать его за ногу, я уже убил по меньшей мере трех кровожадных вампиров! Я сумею поговорить с отцом на равных и разрешить эту ситуацию так, чтобы маме и Мэри больше не пришлось из-за этого страдать! Поднявшись из-за стола, я направился в отцовский кабинет. Мама всплеснула руками и начала уже причитать:

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});