Сигнал - Максим Шаттам

кого-то или что-то.

Оливия не знала, броситься помогать раненой Эшли или пытаться следить за грозящей опасностью.

– Эшли, говорите со мной! Вы серьёзно ранены?

– Похоже, да, – поморщилась Эшли. – Черт… как больно…

Она стонала, но благодаря адреналину сохраняла хладнокровие. Она исхитрилась разорвать рукав и потянула за край лезвия, сразу закричав от боли.

– Если я потеряю сознание, заберите глушитель, Оливия.

– Нет, не делайте этого!

– Нет выбора.

Эшли изо всех сил потянула стальной диск и сжала зубы, стараясь совладать с болью. Наконец зазубренный диск вышел из тела, и она прижала ткань к ране.

Эшли обильно вспотела и тяжело дышала, но оставалась в сознании.

– Я думала, эта херня нас защитит, – выругалась она, удостоверившись, что глушитель включён.

– Он защитил, без него нас искромсало бы в кусочки.

Оливия внимательно следила по сторонам, особенно настороженно глядя на совершенно чёрный гараж. Она чувствовала, что опасность ещё не миновала.

– Вы можете идти?

– Придётся. Помогите мне встать.

Оливия помогла Эшли подняться и разорвать второй рукав форменной рубашки, чтобы наложить тугой жгут. Пока они перевязывали ногу, ткань полностью пропиталась кровью. Оливия поняла, что им не остановить такое кровотечение простой повязкой. Она собиралась сообщать это Эшли, когда прочитала в ее больших глазах, что сержант уже знает.

Она поняла, что это означает. И все же она потянула Оливию за лямку детской переноски.

– Чем скорее мы продолжим путь, тем раньше вы найдёте сына.

Эко из гаража материализовалась посреди аллеи, возле мусорных мешков, в виде темных силуэтов с огромными руками и пальцами, которые дрожали и переливались, как желе.

Едва появившись, она бросилась на Оливию с такой скоростью, что та едва успела моргнуть.

Ничего не случилось. Только искаженный рев, как будто из-под воды. Тень исчезла, не долетев до Оливии меньше трех метров.

– Глушитель! – догадалась Эшли. – Давайте! Бежим!

Внезапно проснулась и заплакала Зоуи.

У Оливии перехватило дыхание. Она уже видела, как умирает сама и не может защитить дочь. Все оказалось гораздо хуже, чем она предполагала.

На бегу Оливия пыталась успокоить Зои, прижав одну руку к щеке, это было все, что она могла сделать сейчас, но малышка отчаянно рыдала, предупреждая весь квартал о своем присутствии.

Эшли сильно хромала и при каждом шаге сжимала зубы.

Они не смогут далеко уйти. Надо искать другое решение. Оливия осмотрела окрестности. Вокруг были стандартные домики и ни души. Вдалеке раздавались крики о помощи, плач и выстрелы. Город постепенно погружался в безумие.

Бедро Эшли было залито кровью до ботинка, оставляя красный отпечаток с каждым шагом.

Эко материализовалась прямо перед ними и набросилась, прежде чем они успели увернуться.

Она снова рассеялась, как подброшенный в воздух пакет черной муки, войдя в круг действия глушилки, и все с тем же грохотом.

Зоуи заплакала еще громче.

Эко снова обрушилась на них, на этот раз сбоку, и Оливии показалось, что теперь эта тварь смогла пробиться ближе, была всего в двух метрах.

– Она приближается с каждой попыткой! – крикнула она в панике.

Становилась ли она все сильнее с каждой минутой?

В четвертый раз она исчезла только в паре сантиметров от Оливии, и их обдало ледяным воздухом.

– Эшли, они скоро до нас доберутся! Что нам делать?

Они были в панике, сержант не могла бежать, и Оливии закралась на секунду мысль выхватить глушитель из-за пояса Эшли и бросить ее, спасаясь самой. Она тут же прогнала эту мысль. Она не такая. И никогда не была.

Подумай о Зои.

Оливия покачала головой, терзаясь сомнениями.

Очередная Эко возникла перед ними, собираясь атаковать, и вдруг застыла. Оливия тоже услышала шум, который отвлек на себя внимание Эко.

На Мейпл-стрит мужчина вытянулся возле машины и смотрел за происходящим. Оливия испытала искушение воспользоваться ситуацией и убежать, надеясь спастись, пока Эко отвлеклась на несчастного.

Но Эшли не в состоянии бежать…

Эко загудела. Низкий шепот, напоминающий множество голосов, перешептывающихся друг с другом. Она колебалась?

– Беги к нам! – закричала Эшли. – Если хотите жить, бегите!

Мужчина опрометью бросился к ним, и в ту же секунду Эко обрушилась на него. Он летел, не касаясь земли, и не успела Эко до него дотронуться, как он был рядом с женщинами.

– Быстро! – похвалила Эшли.

Оливия молчала. Она узнала его.

Дерек Кокс.

По инерции он пролетел еще пару метров и сбил Эшли, так что они покатились по земле. Оливия сразу заметила, что она слишком далеко от Эшли, чтобы глушитель мог защитить их с Зоуи, кроме того глушитель сорвался с пояса полицейской и лежал посреди улицы.

Воздух стал ледяным и наполнился громкими воплями, мимо них пронеслась тень. Зоуи завизжала.

На земле ноги Эшли Фостер сделали неестественное движение, на которое было невыносимо смотреть, они полностью сложились, ступни уперлись в верхнюю часть бедер, которые врезались в грудь молодой женщины. ее руки были сломаны за спиной. Струя крови запульсировала у него между губами, глаза вылезли из орбит, и ужасная агония в последний раз сотрясла сжатое тело.

Оливия дрожала. Она увидела, как Эко, лежащая на Эшли, встала, и знала, что будет следующей. Но в ногах ее не было сил, чтобы встать и попытаться убежать.

Боковым зрением она увидела, как Дерек Кокс приближается к глушителю, и поняла, что он успеет первым. К тому же он гораздо сильнее, бесполезно пытаться вырвать глушитель из его рук.

С ловкостью кошки он прокатился по мостовой и схватил прибор в ту же секунду, когда Эко повернулась к Оливии.

Она встретилась с Дереком взглядом.

В нем было не больше человеческого, чем в призраках, опустошавших город.

Тогда она поняла, что умрет.

– Прости, Зоуи, – пробормотала она.

75

Крохотное пламя зажигалки осветило пустой зал кинотеатра.

Коннор стоял в центральном проходе, стараясь дышать. Смерть Джеммы обрушилась на него каменным грузом. Но он хотел жить. И знал, что необходимо проверить, насколько безопасно их нынешнее укрытие. Он различал пустые сиденья чуть поодаль. Кори рыдал так, что, казалось, мог задохнуться. Чад пытался обнять друга, но не мог выговорить ни слова, все еще видя перед глазами чудовищную сцену.

Все ложилось теперь на плечи Коннора. Коннор привык к этому.

Он был на это способен. Однажды он даже сделает помощь своей работой, в этом он не сомневался. Пожарный, полицейский или военный.

Карьера, в которой важно самообладание, необходимо жертвовать собой, но также нужны мужество и ум.

Иногда его критиковали за тщеславие, но Коннор считал это предприимчивостью.

Именно его лучшие качества требовались сейчас. Не жалеть себя, не откладывать