Башни Анисана (СИ) - Каверина Ольга

– Анисан Онсарра!

Тело правителя взлетело вверх, преобразуясь в светящийся шар, и вместе с тем все асайи Рутты сорвались с мест, устремляясь в начинающийся танец. Они не сбросили пурных тел и единым потоком мчались вверх, несомые вихрем объединившихся внутренних полей. Миллионы волновых отражений слились в единое целое – то, что было способно противостоять проснувшейся бездне. Она могла поглотить только затихших в капсуле Гиб Аянфаля и Ае, отделённых от общего поля.

За пеленой света, окружившего башню, Гиб Аянфаль не видел, что некоторые патриции, в том числе консул Гейст и мастер Караган не примкнули к танцу, а остались на террасах, наблюдая за ними из-под надёжного покрова Ганагура. Не видел он и того, как с противоположной стороны под башню метнулась быстрая тень…

Ае сел рядом, беря его за плечи. Руки его непривычно холодны – он только сейчас позволил себе беспокоиться. А свет становился всё ярче, застилая глаза. Гиб Аянфаль поднял голову, глядя на Онсарру, видневшуюся в просветах между потоками танцующих в высоте асайев, и впитывая в себя её звучание. Он увидел, что вокруг всё покрылось рябью от быстро бегущих пространственных колебаний…

Но вот взор его заволокла пелена, а гул волн сорвался в высокий писк и замолк. Сознание не справилось с охватившим его смятением и резким перепадом пространственного скачка. Он провалился в забытье, избавленный от необходимости лицезреть, как разверзшаяся пропасть наконец поглотила их.

Глава 28. Среди звёзд

Внутренний слух заполняла тишина ещё более глубокая, чем среди скал полей успокоения. Такой не было ни на вершине старой башни, ни в маленьком саду. Потому, когда сознание вернулось, Гиб Аянфаль не сразу понял, где находится. Площадь, прощание и исчезновение – всё это казалось очень ярким видением из волн. То, что с ним действительно произошло нечто странное, подтверждается лишь тем, что он лежит где-то на полу лицом вниз, а на спину навалилось нечто довольно большое.

Гиб Аянфаль открыл глаза. Первым, что он увидел, были сияющие миллионы звёзд на фоне тёмных глубин космоса за прозрачной перегородкой – как будто они попали внутрь неукротимого звёздного вихря. Гиб Аянфаль никогда такого не видел. Холодная красота незнакомых просторов настолько захватила его, что он продолжал лежать и смотреть, силясь понять, каким же образом его занесло сюда. Лишь некоторое время спустя он оглянулся, с удивлением обнаружив, что навалился на него не кто иной как Ае.

Старший родич пребывал в забытьи, которое безжалостно свалило его с ног при пространственном переходе. Гиб Аянфаль никогда прежде не видел его в таком состоянии и немало испугался. Он осторожно уложил Ае на спину и склонился, совершенно не зная, что делать и даже не смея вымолвить ни слова. Он только приложил руку к высокому лбу старшего родича и, уловив шорох медленно текущей пыли, успокоился – Ае жив. Они исчезли вместе, и бездна унесла их в неведомые дали неизвестной вселенной, выбросив среди просторов, где не существует ни привычного хода времени, ни близких расстояний. Всё осталось далеко позади, их имена тают среди звёзд, теряя всяческий смысл перед лицом всемогущего гигантского пространства. Внутреннее ощущение подсказывало, что он сам пролежал во сне не более дня – но сейчас в их капсуле не существует ни дней, ни оборотов и циклов – всё обратилось в бесконечный поток, равный асайской жизни.

Наконец Ае приподнял голову, слегка морщась и втягивая в себя прохладный воздух, заполнявший капсулу внутри.

– Ае! – тут же окликнул его Гиб Аянфаль, – я здесь!

Старший родич открыл глаза, глядя на него. Взор его быстро стал осмысленным, и он поднялся, оглядываясь на виды космоса, простиравшиеся за прозрачной оградой.

– Всё хорошо, Янфо?

– Со мной – да. Но ты был вне активного сознания! Я так беспокоился… с тобой ведь никогда такого не бывало! – ответил Гиб Аянфаль, считая, что состояние старшего родича его сейчас тревожит гораздо больше, чем собственное. Однако Ае даже нашёл в себе силы улыбнуться на эти слова:

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

– Ну, всякий асай, живущий в пурном теле, может потерять над собой контроль. Я в порядке, Янфо. Просто переход был не из лёгких, я как мог старался прикрыть тебя в его миг, но и сам не устоял. Только подожди. Я должен прислушаться.

И Ае, поднявшись во весь рост, уже целиком погрузился в созерцание пространства. Гиб Аянфаль не помедлил встать рядом с ним.

Открывшиеся взору просторы поражали его своим величием, но он чувствовал, что получает от их вида гораздо меньше информации, чем Ае. Глаза родича погасли – он напряг внутренний слух.

– Дикие волны, Янфо, – его голос звучал несколько отстранённо, – никем не контролируемые и лишённые и намёка на асайское присутствие в относительно ближайшем пространстве. Мы как будто попали за пределы Анисана! Преодолели барьер, который самые лучшие странники считали непреложным!

Гиб Аянфаль глянул на звёзды и попытался прикинуть, какое расстояние Ае может подразумевать как «ближайшее». Полёт до светил может занять десятки, а то и сотни оборотов при условии, что их капсула летит со скоростью градосферы. А уж его скромное чувство пространства не досягало ни до одного из них, рисуя вокруг лишь молчаливую пустоту. Он вспомнил слова Лийта и подумал, что невольно повторяет подвиг, за который его некогда так хвалил консул Сэле. Только ему-то не пришлось использовать для этого никаких умений, которыми так дорожил сам Лийт.

– Как ты так быстро определил, что это не Анисан? – всё же недоверчиво спросил он.

Ае вынырнул. Собственное открытие изумляло его, но всё же он сохранял спокойствие духа.

– Непокорённые волны сразу слышны, – ответил он, – волны Анисана напитаны асайской волей, волей сверхсуществ. Зов голосов можно расслышать даже в самых отдалённых его уголках, где нет ничего кроме холодной пустоты. Здесь же всё слишком чисто. На Анисане такого просто быть не может! И сама тяжесть перехода. Думаю, Янфо, мы, как и все наши предшественники, шагнули через грань, возвратиться из-за которой не сможет ни один асай. Или же… это величайшая иллюзия, какая только может быть.

Гиб Аянфаль не знал, что ответить ему. В голове роились бессвязные мысли о значении того, что произошло с ними. Какие цели преследовала воля, по милости которой асайи, казалось бы, случайно избранные, оказались в совершенно чуждом им пространстве? Прежде он думал об иных твердынях и звёздах, где правили бы иные порядки. Но теперь совершенно не знал, за что ухватиться в своих размышлениях. Конечно, у него будет ещё время предаться им более спокойно и обсудить всё с Ае. Сейчас у них в запасе действительно целая вечность.

– То есть, мы прошли за врата? – кратко спросил он, в упор глянув на родича. Ае посмотрел на него в ответ, и в его взоре медленно вспыхнуло сильное изумление.

– Откуда ты такое знаешь? – вкрадчиво осведомился он.

– Лийт мне рассказывал! – с готовностью ответил Гиб Аянфаль, – И знаешь… он ведь исследовал их по велению консула Сэле! Он никому об этом не говорил, а мне… ну, в общем, сказал перед исчезновением, потому что посчитал, что мы с абой избраны консулом. Для его замысла.

Он замолк на несколько мгновений, потому как в его разуме пробудилась совершенно безумная догадка, тут же сорвавшаяся с его уст:

– Ае… а может быть так, что Сэле, зная от Лийта, куда ведут врата, сам захотел уйти? И это было его замыслом! Да! Он велел нам с абой возвести башню, чтобы при помощи её энергии совершить переход! Ему нужен был портал в отличие от остальных!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Ае ответил не сразу. Похоже, эти мысли были восприняты им как вполне соответствующие правде, но, как и Гиб Аянфаль, он не мог принять их.

– Это просто невозможно, – наконец проговорил он, – Он – глава Салангура! Его уход нарушил весь баланс Триады! Он не мог не осознавать, как это будет болезненно, ко скольким бедам приведёт! И потом, были бы предвестия среди тех, кто служит алому сверхсуществу! Если бы им нужно было бы отпустить консула, то они создали бы условия, позволившие сделать это не так резко, с сохранением порядка!