Дар Древнего короля - Рона Аск

еще в жизни не сталкивалась. Отчего желала скорее покинуть дворец и оказаться в своей хижине, чтобы подумать и лучше распробовать неведомое мне раньше ощущение.

Однако кое-что все же смогло меня заинтересовать на балу. Слухи. Они быстро расползались и мгновенно обрастали новыми любопытными событиями. Похоже, Мора все-таки успела проболтаться – среди гостей всплыл разговор о странном поведении разрушителей. Всем казалось удивительным, что безумцы смогли взять в осаду поселение. И, как оказалось, немногим раньше произошли нападения и на другие посты. Только жертв почти не было в сравнении с нашими потерями. Среди стражей выжили все, а из десяти ловцов без вести пропали трое.

Со слов гостей, большинство жителей думали, будто кто-то или что-то разрушителями управляло. Многие грешили на Рейнару – правительницу Вельнара. Мол, ее мстительный дух завидовал спокойному существованию созидателей и хотел мести. Однако два человека все-таки предположили, будто разрушители что-то замышляли. Правда, их быстро высмеяли, ведь никто не верил в разумность одержимых, но все равно – в улыбках да заливистом хохоте чувствовалась натянутость.

Люди подозревали неладное. Подсознательно. Но пока что их разум отрицал возможность признать разрушителей как равных. Созидатели боялись, что жизнь выйдет из привычного русла и они вновь потонут в страхе, поэтому всех устраивало нынешнее положение дел. Во всяком случае, богачей.

Бал окончился поздно. Из всех гостей асигнаторы покидали его последними, когда слуги уже гасили свечи и торжественный зал медленно погружался в сумрак. Король отдал приказ отнести все подарки в его личную комнату и попрощался, а мы отправились в путь до Обители. Так и не дождавшись Змея, я уехала вместе с Талиной и Риваром. И если наставница была навеселе и трещала без умолку, то ее ученик казался чернее тучи.

Когда же мы оказались на территории асигнаторов, Ривар, не прощаясь, нас покинул. Я удивленно взглянула на Талину, которая вмиг притихла и просто посмотрела своему ученику вслед. На ее лице читалось понимание, однако на мой вопрос: «В чем дело?» – она лишь печально улыбнулась и ответила, что когда-нибудь узнаю, но не сейчас.

Оказавшись в хижине, я с огромной радостью плюхнулась на кровать. Даже не снимая платья. Просто завалилась в нем и довольно простонала в скомканное одеяло. Но все-таки нашла в себе силы встать, раздеться и даже умыться водой из питьевого кувшина, что стоял на маленькой прикроватной тумбе. Стало гораздо лучше. Свежее. Однако в то же время – грустно. Я провела пальцами по правой щеке, ощущая знакомые рубцы и осознавая, что они снова отчетливо видны.

«Ну и ладно! – бодро подумала я. – Побыла немного красивой, и хватит. Пора возвращаться с небес на землю – вылезать из платья и возвращаться в ученическую форму. Ох… И задаст же завтра мне Змей…»

Я помрачнела.

Змей.

– Какого хрена? – свернулась я калачиком под одеялом и запустила пятерню в волосы.

Сердце каждый раз вздрагивало, стоило подумать о наставнике, и это жуть как бесило. Хотелось взять что-нибудь в руки, расколошматить о стену, а потом раздосадованно пнуть осколки или обломки! Но от разгрома хижину спасала моя усталость. Не было сил подняться и начать разрушать – я могла лишь лежать в кровати и сжимать пальцами одеяло. Так я и уснула, стиснув кулаки. А когда проснулась, казалось, будто все события прошлого дня были лишь сном. С одной стороны, обидно, с другой – легче. Ведь вместе с трепетом стихла и боль за Мору и ребенка.

Утро выдалось солнечным и на удивление легким. Я быстро проснулась, чувствуя себя полностью отдохнувшей. Оделась и выглянула наружу, по привычке ожидая увидеть Змея. Сердце больше не колотилось как бешеное лишь от упоминания его имени, но все равно екало. Только за дверью меня ждало разочарование: пустое крыльцо. Поникшая духом, я быстро вернулась в спальню. Взяла полотенце и отправилась в купальню, где кроме Грасдис больше никого не было.

Мазнув по мне отрешенным взглядом, она даже не поздоровалась, а я не стала навязываться. У нее явно было скверное настроение, и, судя по моим воспоминаниям, еще со вчерашнего дня. Ведь Клаврис ни разу не пригласил ее на танец. Все донимал Талину. Даже ко мне он тоже потерял интерес после того, как ничего не получилось с первым приглашением.

Быстро ополоснувшись, я направилась в столовую, надеясь хотя бы Ривара встретить по пути. Но он тоже не попался мне по дороге. В итоге пришлось завтракать одной. После события на балу и появления Моры остальные ученики меня сторонились и о чем-то перешептывались. Я даже несколько раз чуть не подавилась. И собиралась было покинуть столовую, так толком и не поев, как ко мне подошел Форс.

Он бахнул на стол поднос с тарелками и опустился на скамью напротив меня, отчего я так и застыла с наколотым на вилку оладушком у рта.

– Я все знаю, – низко произнес нянька, нахмурив кустистые брови.

– Что? – спросила я.

– Все.

– Исчерпывающий ответ, – покачала я головой и все-таки съела лакомый кусочек.

Форс некоторое время понаблюдал за мной и наконец договорил свою мысль:

– Про бал и женщину на нем.

Я даже закашлялась от столь… ожидаемого заявления.

– Эко событие нашлось… – произнесла я после глотка чая из яровника. – О нем все знают.

– Но я знаю больше, – вздернул левую бровь Форс.

Я заинтересованно хмыкнула и, отставив в сторону напиток, с ожиданием воззрела на няньку.

– И?

– Что «и»? – сделал он вид, будто не понял вопроса, и принялся жевать одну из нескольких гренок, лежавших на тарелке.

– Что знаете? – терпеливо поинтересовалась я.

– То… – с набитым ртом заговорил Форс. – Шо ты нэ виновата…

Я иронично и горько усмехнулась, наблюдая за тем, как быстро исчезла и вторая гренка во рту надзирателя, потом третья, четвертая… Заметив недоверие на моем лице, Форс перестал уминать завтрак. Выпив еще пару глотков чая, он отодвинул тарелку и подался немного вперед, положив локти на стол.

– Я никогда не ошибаюсь, – серьезно произнес он. – Ты уж поверь.

Он окинул меня пристальным хмурым взглядом. Некоторое время изучал, а потом с кривой улыбкой произнес:

– Ты не способна убить невинного.

– Неправда, – поджала я губы.

– Правда. Я же вижу.

Мне совершенно не нравился наш разговор. Презрительно фыркнув, я резко встала из-за стола и подобрала свой поднос с посудой, но Форс преградил путь.

– Сядь, – повелительно приказал он и указал на скамью.

– Я не хочу говорить на эту тему.

– А придется.

Пусть мы старались вести себя тихо, но некоторые ученики и асигнаторы уже бросали на нас заинтересованные взгляды. Даже Майр выглянул из-за кухонной стойки. Пришлось подчиниться требованию няньки и вернуться на свое