Черные бушлаты. Септология - Александр Конторович

— Молодцом, лейтенант! Командуйте там и дальше.

— Товарищ подполковник! — Сзади подошел Сомов. — Вот расчет зенитного орудия. Вы приказывали представить их вам.

Я осмотрел артиллеристов. Шесть человек, немолодые уже мужики.

— Кто старший?

— Я, товарищ подполковник. Сержант Коростылев.

— Присаживайтесь, сержант. Да и вы все, товарищи, тоже. Вам старший политрук задачу объяснил?

— Да, товарищ подполковник. Все объяснил.

— А почему вас шестеро? Для зенитки вроде бы столько и не надо?

— На всякий случай, товарищ подполковник. Вдруг кого ранят или того хуже — убьют. Чтобы заминки при стрельбе не вышло.

— Вы понимаете, что со станции, скорее всего, уже не уйдете? Не дадут немцы.

— Понимаем мы все. Возраст у нас не тот уже, чтобы по степи бегать. А помирать — все одно когда-нибудь придется. Уж лучше так, с пользой для общества, чем в степи да на бегу.

— Ну, что ж, сержант. Спасибо тебе, да и всем вам спасибо от меня. И не только от меня, от всех нас! Налил бы вам, по обычаю, так нету…

— Разрешите? — Сбоку подошел Козицин.

— Слушаю вас, товарищ старший лейтенант!

Вместо ответа он протянул мне немецкую флягу, обтянутую сукном.

— Вот, товарищ подполковник, шнапс немецкий. В казарме взяли.

— Спасибо, старший лейтенант! Очень даже к месту! Ну, сержант, держи. Стаканов у меня тут нет, так что не взыщи.

— Благодарствую, товарищ подполковник. — Он взял флягу, глотнул из горлышка. Утер рукавом губы и передал ее соседу. — Не наша водка, но и это сойдет.

— Товарищ подполковник. — Сбоку нарисовался незнакомый боец. — Разрешите обратиться?

— Слушаю вас.

— Мы тут это, раненых относили. Так к нам немец подошел и говорит: «Оберстлейтенант, оберстлейтенант!» И рукой тычет на горку, где немцы сидят.

— Ага, это ихнее начальство забеспокоилось. Меня видеть хотят. Ну, сержант, извини! Выпил бы с тобой, так к немцам идти. Еще унюхают чего…

— Мы не в претензии, товарищ подполковник, все понимаем. Разрешите идти?

— Давай хоть обнимемся напоследок, сержант!

Коростылев встал, и мы обнялись. Я похлопал его по плечу, обнял по очереди остальных артиллеристов.

— Товарищ Сомов!

— Слушаю!

— Запишите имена и фамилии, адреса. Родным сообщить надо будет, когда к своим выйдем.

— Будет исполнено, товарищ подполковник!

— Козицын!

— Я, товарищ подполковник!

— В порядок себя приведи, со мной пойдешь. Одна голова хорошо, а две лучше. Вдруг я чего не усеку, так ты заметишь. Да и сверху посмотришь на мост, а то только я один эту картинку и разглядывал, вам не до того было. Там, у немцев, видимость хорошая, все видно. Вот и прикинешь, как будешь бойцов вести. Капитан тут пока за старшего остается.

Проходя по станции и пригибаясь в опасных местах, я еще раз осматривал все, что мы успели тут наворотить. Помимо втирания очков немцам приходилось тушить пожар уже по-настоящему, иначе мы имели все шансы не дожить до атаки. И давалось это трудно. Сколько там, Сомов сказал, у нас погибших? Восемьдесят? Похоже, что данные у него устаревшие. Уже. На моих глазах рухнувшая откуда-то сверху балка сбила с ног одного бойца. Товарищи его, не задержавшись ни на секунду, оттащили ее в сторону, но… Поздно. И что я мог сделать для них? Здесь и сейчас? Я бросил взгляд на старшего лейтенанта. Крепко стиснутые зубы, сжатые кулаки — он еле сдерживался, чтобы не броситься к упавшему бойцу.

— Твой боец?

— Вместе в плен попали…

— Терпи, старший лейтенант. Ты командир, на тебя многие глядят. Думаешь, мне вот так легко на все это смотреть? А ведь это я их сюда послал!

— Так ведь, товарищ подполковник! Не было же выхода другого!

— А вдруг — был? Может, и не стал бы там, в карьере, лейтенант этот стрелять? А?

— Стал бы…

— Ты это только сейчас понял?

— Нет. Там еще.

— А чего тогда ждал? Чего сам не вышел? Команду не отдал?

— Так ведь… Старшие же были… Капитан вот, старший политрук. Да и вы вот вышли…

— Вот так мы все время на других и надеемся! А чтобы самому выйти, на себя ответственность взять… нет нас, таких смелых! А когда решишься — все, поезд ушел! Ты за себя отвечать привыкай, старлей.

— Так…

— Эдак! Ты командир, на тебя много глаз смотрит. И не можешь ты слабость простую и естественную проявить. Испугаться не можешь, не имеешь права в сторону отойти. Командир скис — подразделению копец! Учись, пока учителя есть живые. Я же тебя за руку до конца жизни таскать не буду!

Глава 38

Так, за разговорами, мы поднялись на гребень холма. Немцев там поприбавилось, подъехало еще несколько машин и мотоциклов. Однако усиления охраны я не заметил. Значит, сработали наши фокусы!

Ожидавший нас солдат уже нетерпеливо притоптывал около тропинки. Выходить на открытый склон он не рисковал и поэтому ждал нас в безопасном укрытии. Когда же мы подошли ближе, он сорвался с места и поманил нас за собой.

Вот и знакомая палатка. Следуя за солдатом, мы вошли внутрь.

— Вы нас вызывали, герр майор?

— Да, оберстлейтенант. Как продвигается ваша работа?

— Склад мы обнесли валом, крышу усилили. Думаю, что вероятность его взрыва теперь существенно снизилась. Да и по остальным объектам тоже уже есть обнадеживающие результаты. Уцелевшие платформы мы вывели за пределы зоны возможного поражения.

— Да, я это видел.

— У нас есть потери, герр майор. Почти сто человек уже погибло на пожаре и достаточно большое количество рабочих получили ранения. Я бы хотел вас попросить, герр майор…

— О чем же?

— Можно ли отправить их в госпиталь?

— Манфред? — повернулся майор. — Мы располагаем такой возможностью?

— Да, герр майор. Ближайший госпиталь, способный принять этих раненых, находится в сорока восьми километрах отсюда.

— Распорядитесь, чтобы подали грузовики. И…

— Разрешите, герр майор?

Я обернулся. У входа стояли трое крепких, плотно сбитых немцев в черной форме. На петлице первого из них я увидел серебряные молнии. СС… А им-то что тут надо?

— Входите, шарфюрер. — Майор повернулся к вошедшим эсесовцам.

— Хайль Гитлер, герр майор! Шарфюрер Кройцер, управление по охране тыла. Группа С 10.

— Хайль Гитлер, шарфюрер! Чем я могу вам помочь?

— Мне нужен лейтенант Коссовски, начальник шталага 4 в. Он должен быть где-то здесь.

— Манфред! Где лейтенант Коссовски?

— С вашего позволения, герр майор, — вступил в беседу немолодой уже обер-лейтенант. — Он только что был в расположении своих солдат. Это в районе моста через реку.

— Вот как? Не будете ли вы столь любезны, чтобы проводить шарфюрера и его людей к лейтенанту?

— Безусловно, герр майор. Шарфюрер, будьте так добры, следуйте за мною. Тут совсем рядом, и мы дойдем достаточно быстро.

— Нет нужды, герр обер-лейтенант, у меня здесь автомобиль. Разрешите быть свободным, герр майор?

— Да-да, шарфюрер, занимайтесь своими вопросами. Итак, оберстлейтенант, — снова повернулся ко мне майор, не дожидаясь ухода посетителей. — Я вас слушаю. На чем мы остановились?

— Прошу вас, герр обер-лейтенант, — шарфюрер указал рукой на выход и посторонился, пропуская его.

После их ухода внимание присутствующих снова обратилось на меня.

— Позвольте вашу карту, герр майор. Я бы хотел подробнее пояснить существующую обстановку.

— Розмайер, дайте карту оберстлейтенанту. Манфред, займитесь отправкой раненых.

Как я и предполагал, отдельную карту (специально для меня) немцы готовить не стали. С чего бы это вдруг? Поэтому передо мною развернули карту майора, на которой, помимо собственно станции, были нанесены и прочие обозначения. В том числе и позиции охраны вокруг станции. Да и других значков, показывающих, какое подразделение и где стоит, на карте хватало. Судя по возбужденному сопению Козицина за моей спиной, он тоже успел это понять и теперь внимательно разглядывал нанесенную на карту обстановку.

— Позвольте карандаш, герр майор.

— Прошу вас, — кто-то из свиты майора протянул мне карандаш.

— Итак, герр майор, на настоящий момент мы имеем следующее положение вещей…

Мой обстоятельный доклад занял около двадцати минут. В его процессе я делал пометки на карте, объясняя майору создавшуюся обстановку. А заодно давал Козицину возможность хорошенько изучить отображенную там информацию. Он вполне вошел в роль и иногда вставлял в мою речь достаточно разумные и дельные замечания. Как выяснилось неожиданно для меня, он с грехом пополам понимал немецкий язык. Я мысленно поставил себе плюс — не подвела меня интуиция, взял в провожатые именно того, кого надо! В некоторых случаях, правда, мне приходилось его поправлять, но в целом доклад удался. Майор удовлетворенно покивал головой.