Встреча с хичи. Анналы хичи - Пол Фредерик

А потом и этого не стало.

Туман исчез. Сенсоры корабля снова смогли видеть.

И мы без всякого предупреждения снова увидели знакомое черное пространство, полное звезд… и я сразу узнал, где мы находимся. Эта планета и этот спутник те самые, на которые глаза людей (или почти людей) смотрят уже больше полумиллиона лет.

Мы были на орбите вокруг Земли, а вместе с нами также и множество других артефактов. Я узнал крейсеры ЗУБов и даже огромное Сторожевое Колесо.

Этого я вынести не мог.

Однако что делать, я знал. Когда положение становится для меня непереносимым, я знаю, где мне получить помощь.

– Альберт! – воскликнул я.

Но Альберт продолжал смотреть на Землю и Луну, на остальные объекты за корпусом «Истинной любви», сосал трубку и не отвечал.

20. Снова дома

Альберт Эйнштейн оказался не единственным устройством, которое, по-видимому, перестало функционировать. На кораблях ЗУБов тоже возникли проблемы. Все системы контроля оружия просто перегорели. Не работали.

Все остальное действовало совершенно исправно. Связь работала хорошо – и была перегружена: все спрашивали друг у друга, что же произошло. Никакого непоправимого ущерба нанесено не было. На Колесе горели огни, работали компенсаторы массы. Машины готовили пищу и прибирались. Койки в каюте коммодора на флагмане ЗУБов продолжали заправляться, мусоросборщики исправно принимали отходы.

«Истинная любовь», на которой никогда не было вооружения, оставалась как новенькая. Мы могли немедленно лететь куда угодно.

Но куда?

Мы никуда не полетели. Алисия Ло села за приборы и вывела нас на безопасную орбиту. Меня это не тревожило. Я на все сто процентов сосредоточился на своей информационной системе и дорогом друге Альберте Эйнштейне.

– Альберт, пожалуйста!

Он достал изо рта трубку и с отсутствующим видом посмотрел на меня.

– Робин, – сказал он, – я должен попросить вас проявить терпение.

– Но, Альберт! Я тебя умоляю! Что будет дальше?

Он бросил на меня непостижимый взгляд – во всяком случае, я его не понял.

– Пожалуйста! Мы в опасности? Враг собирается убить нас?

Он изумился.

– Убить нас? Что за нелепая мысль, Робин! После того как они познакомились со мной, и с миссис Броудхед, и мисс Ло, и генералом Кассатой? Нет, конечно нет, Робин, но вы должны меня простить: я сейчас очень занят.

И это было все, что он сказал.

Немного погодя со стартовых петель прилетели шаттлы, мы отправили свои базы данных назад, на добрую старую Землю, и попытались – о, как долго мы пытались! – разобраться.

21. Окончание

Я не знал, как начать рассказ, а теперь не знаю, как кончить.

Видите ли, это и есть конец. Больше рассказывать не о чем.

Я понимаю, что для линейного плотского слуха это звучит странно (не говоря уже о том, что слишком умно), как и многое другое, что я здесь говорил. Ничего не могу поделать. Странное не может быть выражено не странно, а мне нужно рассказывать, как было. Что «случилось» дальше, не имеет значения, потому что все важное уже случилось.

Конечно, даже мы, расширенные, иногда бываем линейными… поэтому нам потребовалось какое-то время, чтобы разобраться в случившемся.

Мы с Эсси согласились, что больше всего нам нужна передышка – нужно отдохнуть, попытаться понять, что произошло, собраться с мыслями. Мы на самом деле приказали доставить наши базы данных в старый дом на Таппановом море, впервые за бесчисленное количество лет, и осели там, чтобы прояснить головы.

База данных Альберта была с нами.

Сам Альберт – совсем другое дело. Альберт больше не отвечал на мои призывы. Если он еще оставался в базе данных, то не показывался.

Эсси не собиралась признавать поражение от одной из собственных программ. Прежде всего она занялась проверками и избавлением от вирусов. Потом все-таки сдалась.

– Не могу найти ничего неисправного в программе Альберта Эйнштейна, – сказала она, – однако программа не работает. – Эсси гневно посмотрела на веер, в котором находилась база данных Альберта. – Это всего лишь труп! – раздраженно сказала она. – Тело, из которого ушла жизнь.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

– Что мы можем сделать? – спросил я. Вопрос риторический. Я просто не привык к тому, что мои машины подводят меня.

Эсси пожала плечами. И предложила утешительный приз.

– Я могу написать для тебя новую программу Альберта, – сказала она.

Я покачал головой. Мне не нужна новая программа. Мне нужен Альберт.

– Тогда, – сказала Эсси практично, – будем отдыхать и ухаживать за своим садом[37]. Как насчет того, чтобы поплавать и съесть огромный плотный великолепный ленч?

– Кто сейчас в состоянии есть? Эсси, помоги мне! Я хочу знать, – пожаловался я. – Я должен знать, о чем он говорил, когда просил нас не беспокоиться. Какое отношение к этому имеешь ты, и Кассата, и Алисия Ло? Что у вас троих общего?

Она поджала губы. Потом лицо ее прояснилось.

– А что, если спросить их?

– О чем спросить?

– О них самих. Пригласить их сюда – и тогда мы вместе поедим.

Все произошло не так быстро.

Прежде всего они физически (я имею в виду базы данных) не были на Земле. Оба еще были на орбите. Мне не хотелось обходиться двойниками, потому что даже незначительная задержка в ответе мешает, так что пришлось их переместить на Таппаново море, а это заняло много времени. Гораздо дольше, чем обычно, потому что Кассата вначале не мог прийти.

Я не терял времени.

Конечно, без Альберта мне стало труднее. Впрочем, особой разницы не составило, потому что я могу сделать почти все то же, что делает Альберт (но, конечно, не ответить на его загадку), если придется. Сейчас пришлось. Так что это я, а не Альберт, смотрел, что происходит в мире.

А происходило многое, хотя мне это и не помогало.

Вначале паника. ЗУБы выпустили тревожный неясный бюллетень о повреждении флота, а потом еще более тревожное требование строительства нового флота, большего и лучше прежнего – по принципу: если что-то не работает, нужно сделать его лучше, и так без конца.

Но это второе требование звучало уже нормальнее. После первой паники население поняло, что не погиб ни один человек. Корабли Врага не появились в небе над Сан-Франциско или Пекином, чтобы превратить их в пепел. Люди вернулись к нормальной жизни, как крестьяне на склонах вулкана. Гора не взорвалась, никто не пострадал. Конечно, она взорвется – но еще не сейчас, слава Богу.

В Институте работала сотня новых лабораторий, занимаясь событиями у Сторожевого Колеса. Половина из них анализировала снова и снова «битву» между кораблями ЗУБов и Врагом. Но особенно анализировать было нечего. Мы знали то, что видели. Никакого ключа не было. Никаких противоречий в сенсорных записях, никаких отличий от увиденного зрением. Корабли Врага появились и нейтрализовали наши крейсеры; потом Враг осторожно подобрал нас и вернул назад, в наш детский манеж. Вот и все.

В лабораториях обсуждался сам Враг, но ничего нового не возникло. Видные ученые соглашались, что, вероятно, их предыдущие предположения справедливы: Враг родился вскоре после Биг Бэнга. Климат вселенной показался ему подходящим. А когда погода ухудшилась – когда в уютный суп из пространства и энергии вторглась материя, Враг решил изменить положение. Он привел в действие механизм поворота и закрылся в кугельблитце в ожидании хорошего дня.

А что касается короткой стычки у Сторожевого Колеса – что ж, если вы разбудите от спячки медведя, он, вероятно, раздраженно отмахнется от вас. Но потом снова впадет в спячку; а это отмахивание рассерженного медведя было необыкновенно нежным.

О да, было множество рассуждений… Боже, сколько их было! Но никаких фактов. Не было даже никаких правдоподобных теорий, по крайней мере ни одна не доходила до стадии экспериментов, которые позволили бы ее проверить. Все (за пределами ЗУБов, разумеется) соглашались, что план постройки нового флота просто глуп, но так как лучшего плана ни у кого не было, казалось, что его будут осуществлять.