Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Счет ежемесячной гибели лодок перевалил за десяток, и теперь первоочередной задачей стало «сохранение лодок». Дениц уже и не вспоминает о своей стратегии подводной войны за «удушение Англии» и, став главкомом «Кригсмарине», послушно соглашается со Штабом ведения войны на море, когда начинает планироваться стратегическая операция по срыву десанта союзников через Ламанш. То, чего всю войну Дениц боялся пуще огня — посылки подводных лодок в мелководные районы, он вынужден теперь делать.
Пожалуй, здесь впервые немецкие подводники столкнулись с теми трудностями, которые напоминали условия боевых действий наших подводников, хотя никто их не блокировал ни противолодочными сетями, ни сплошными минными полями. Схожесть условий была в 2 планах: мелководье и доступность зоны действия лодок для авиации противника.
Первый поход пятнадцати лодок в район Ламанша — и чрезвычайно плачевный результат. Вернер, правда, сетует на «идиотский приказ» командования: «Атаковать и топить десантные суда. В качестве последнего средства — таранить корабли противника с целью их уничтожить».
В общем-то это действительно «явное безумие», как пишет Вернер. Но есть тут и еще одно обстоятельство, сказавшееся на фактической безрезультатности действий лодок и их бесполезной гибели: воевать в условиях мелководья и в районах, подвергавшихся контролю вражеской авиации, немецкие подводные асы не могли и не умели.
Из семи подводных лодок, не оборудованных «шнорхелями», возвратилось в базу только две. Ни одна из этих лодок не потопила ни одного судна. Две лодки, вернувшиеся в базу, в том числе и лодка Вернера «U-415», были серьезно повреждены, и им лишь чудом удалось спастись.
Из восьми лодок, оборудованных «шнорхелем», две или три донесли по радио в штаб, что достигли кое-каких результатов, но из этих восьми лодок в базу вернулись лишь две: три погибли в первый же день операции, три — несколько позднее.
После возвращения в базу лодка Вернера «U-415» погибла в базе, подорвавшись на мине в июле 1944 г. А Вернер все еще продолжал надеяться: «Я был убежден, что война претерпит драматический перелом, как только будет произведено достаточное количество наших чудо-лодок, и верил, что скоро получу одну из них». Увы, новой чудо-лодки Вернер так и не дождался.
«Жизнь в недавно оживленных базах Бреста, Лориана и Сен-Назера замерла с гибелью их флотилий лодок. Только в июле было потоплено еще 18 лодок атаками с воздуха», — пишет Вернер.
«…Жалкие остатки прославленного когда-то флота, насчитывающего несколько сотен подводных лодок, отстрочили свое собственное уничтожение лишь благодаря тому, что укрывались под семиметровой толщей бетона… Однако британский флот теперь господствовал на морских подступах к северным портам, и наши потрепанные, не отремонтированные полностью подлодки имели мало шансов добраться до безопасных портов. Те, которые не были потоплены эсминцами, уничтожались самолетами или подрывались на минах. «U-736», вышедшая из Лориана, была потоплена 6 августа, «U-608», позже последовавшая за ней, погибла почти на том же месте 10 августа. Днем позже «U-385» развалили на части глубинные бомбы. 12 августа близ Лориана была потоплена «U-270», a «U-981» подорвалась на мине, пытаясь выйти из бухты Ла-Рошель…» — продолжает Вернер.
Не имели опыта и не умели немецкие подводники преодолевать минные поля и подрывались при первой же попытке преодолеть их. Это наши подводники могли по нескольку десятков раз проходить через мощнейшие противолодочные заграждения и при прорыве из баз в открытое море, и по возвращении в базы после боевого патрулирования.
В августе 1944 г. Вернер получил под свое командование подводную лодку «U-953» с заданием перебазировать ее из Бреста в Ла-Палне. Хотя и с большими трудностями, но задание было выполнено. Далее было приказано перебазироваться в норвежский порт — Берген. И снова Вернер с задачей справился. Несколько других лодок, выходивших вместе с «U-953», погибли либо при выходе из баз, либо на переходе морем.
Надо отметить, что во время этого перехода в результате неисправности гирокомпаса лодка вынуждена была лечь на грунт, и после 19 часов непрерывной работы штурман ввел гирокомпас в строй. Однако во время плавания под водой по счислению была допущена большая ошибка в несколько десятков миль (из-за неучета течения), в результате чего вместо маяка Луп близ устья реки Шакон (на побережье Ирландии) лодка оказалась у маяка Шнишбофин. Наши штурманы лодок, плавая даже и с поврежденными гирокомпасами, таких громадных навигационных промахов во время войны не допускали. (Говорю «во время войны», потому что после войны одна балтийская «эска» отличилась — села на мель у шведских берегов, за что и получила прозвище «Шведский комсомолец».)
Шел сентябрь 1944 г. Уже всем было понятно, что и на сухопутных фронтах, и на океанском театре военных действий Германия войну проиграла. Однако, как вспоминает Вернер, главком «Кригсмарине» гросс-адмирал Дениц собрал командиров подводных лодок у себя в штабе (пригороде Берлина — Бернау) на совещание и поставил задачу «связать военно-морские силы союзников в их собственных акваториях и не допустить операций противника близ побережья территорий, контролировавшихся нашими войсками».
«…В заключение Дениц поразил нас заявлением, что ради выполнения стоявших перед Германией задач он пошлет на фронт все имевшиеся в наличии лодки, даже те, которые предназначены для учебных целей», — вспоминает Вернер.
Правда, хотя и уверял Дениц своих командиров лодок, что и учебные лодки пошлет в море (их только в Данцигском учебном центре было около трех десятков), обнадеживал тем, что «скоро наступят большие перемены к лучшему в подводной войне», но все же большую часть учебных лодок сохранил, т.к. в них была крайняя нужда для подготовки новых экипажей.
Между тем потеря 203 подводных лодок в 1943 г. существенно подорвала силы «Кригсмарине», надежды на быстрое пополнение подводного флота обещанными подводными лодками были иллюзорны. Большинство командиров лодок это понимало, и «необходимость самопожертвования ради будущих побед», к которому призывал Дениц, в их сознание не проникала. Теперь никто из них в море не рвался, как это было раньше. О Рыцарских крестах, поместьях за потопленный тоннаж и личных встречах с фюрером никто не мечтал, как это было в начале войны и в первую ее половину. Вернер, будучи умным человеком, все хорошо понимал и хотя, может быть, впервые почувствовал настоящую ненависть к врагу (его родители погибли в результате бомбардировок авиации союзников), но и в этом случае особого рвения и стремления к боевым действиям на море не проявлял.
К тому же, как он пишет, «радио сообщило удручающую новость о том, что Советская Армия прорвала Восточный фронт и отбросила наши войска на западный берег Одера. Казалось невероятным, но русским удалось создать плацдарм для наступления близ Врицена, всего в 60 километрах к востоку от Берлина и в 40 километрах от резиденции штаба Деница. Очевидно, правда сильнее, чем надежды и желание. Она совершенно беспристрастна. Я осознал, что угроза самому существованию Германии гораздо больше, чем мы в состоянии допустить».
В начале 1945 г. Вернер совершил очередной свой поход на «U-953». И снова этот поход оказался безрезультатным. «Когда «U-953» приближалась к скандинавским горным вершинам, союзники прекратили охоту за нами. «U-953» вошла в фьорд Бергена в погруженном положении, не подавая сигналов о своем приближении эскорту. Мы всплыли, полные отчаяния, не предъявляя ничего в качестве трофеев после своего долгого и мучительного похода — ничего, кроме своих жизней», — пишет Вернер.
Интересно отметить, что командиры немецких лодок «U-530» Отто Вермут и «U-977» Хайнц Шафер, которые не подчинились приказу Деница о капитуляции и угнали свои лодки в Аргентину, были не единственными, кто намеревался сделать то же самое.
Не избежал мыслей об уходе куда-нибудь в Южную Америку и командир «U-953» Герберт Вернер. Вот что он говорит по этому поводу: «…С внезапной и трагической ясностью я понял, что война проиграна. Все происходившее вокруг убеждало меня в этом… И все же, как мне казалось, был путь для спасения. Там, у кромки моря, стояла моя лодка. Когда она пройдет ремонт, я мог бы отправиться на ней в Южную Америку — например, в Уругвай или Аргентину. Бегство на лодке вдруг показалось единственным выходом. Какая удача, что мне удалось сохранить свою лодку для последнего похода! Внезапное озарение мгновенно перешло в обдумывание плана по претворению его в жизнь…»
- Цусима — знамение конца русской истории. Скрываемые причины общеизвестных событий. Военно-историческое расследование. Том II - Борис Галенин - Военная история
- Накануне 22 июня. Был ли готов Советский Союз к войне? - Геннадий Лукьянов - Военная история
- Москва на линии фронта - Александр Бондаренко - Военная история
- Афган: русские на войне - Родрик Брейтвейт - Военная история
- Служба особого назначения - Николай Чикер - Военная история
- Маршал Конев: мастер окружений - Ричард Михайлович Португальский - Биографии и Мемуары / Военная история
- Финал в Преисподней - Станислав Фреронов - Военная документалистика / Военная история / Прочее / Политика / Публицистика / Периодические издания
- Кожедуб - Николай Бодихин - Военная история
- Детская книга войны - Дневники 1941-1945 - Коллектив авторов - Военная история