"Фантастика 2023-183". Компиляция. Книги 1-20 (СИ) - Леженда Валентин

…уходят куда-то…

Куда?

И что они должны сделать, чтобы отправиться туда?

Скольких еще, живых, они прихватят с собой?

Живых и не очень живых…

…уголок губы оттягивается вниз и расслабляется, оттягивался вниз и расслаблялся…

Я дернул головой, отгоняя.

Но под ложечкой была пустота, а в закоулках сознания гуляло слишком много всего, чего я хотел бы не вспоминать. Слишком много, чтобы это можно было удержать сейчас…

…глаза волка, стекленеющие, за которыми гаснет жизнь…

Харон. Она звала его Харон. Просто так – или это что-то значит?

…спутанные волосы, перепачканное чужой кровью лицо и – черные глаза, видящие меня насквозь…

Паучиха. Такая, какой я в самом деле видел ее, в еще не застывшей крови мальчишки. И она же, но другая, когда кровь застыла и потрескалась, покрыв ее бурыми бляшками. Такая, какой она была в моем сне.

Уж не предчувствие ли это было? Мое милое родное предчувствие… Раньше оно так не проявлялось. Но и с таким я раньше не сталкивался.

Что, если тот ритуал тоже был не обычный, а как-то связан с этим? Часть его?.. И та паучиха как-то смогла выбраться из погреба?..

Нет, нет! Я связал ей руки, я помню грохот той тяжеленной крышки, обитой железными полосами, я помню на ощупь ту чугунную задвижку, я задвинул ее до упора. Некому было вытащить оттуда эту тварь. А сейчас она уже сдохла. Должна была сдохнуть.

Должна.

Но сдохла ли?

Эти тела, которые тоже должны были быть мертвыми… Должны…

…краешек губ оттягивается вниз, расслабляется…

Я врезал ладонями по рулю. Черт возьми! Черт бы все это побрал!

Но ведь я видел собственными глазами. Видел.

Так вдруг и та сука все еще жива? И если ее знакомка-жаба решит навестить ее…

Старик, может быть, ни разу не видел, чтобы паучиха помогала жабе проводить какой-нибудь ритуал, но он их вообще вместе видел всего три раза. Не так уж много. Может быть, просто случайность, что он их видел вместе только в новолуния, а в полнолуния не видел. Это не значит, что так не бывает.

И если жаба навестит свою знакомку перед окончанием ритуала… Чтобы ее тоже привезти сюда… Да просто так возьмет и навестит, без ритуала! Я же не знаю, что их связывает! Если даже две недели назад был обычный ритуал, допустим. Выходит, жаба помогала паучихе. А паучиха должна чем-то отплатить? Или они вообще подружки были, я же не знаю, ни черта не знаю…

Лучше бы проверить. Заехать туда и проверить.

Но не сейчас. Сейчас надо поймать Гоша, рассказать ему все про морг. А потом уж, по пути из Смоленска к моргу, заехать проверять ту суку…

* * *

Я завел «козленка» в гараж, закрыл ворота. Постоял, ежась под холодным ветром, щурясь на дневной свет – яркий, странно непривычный после бессонной ночи.

И вообще непривычное время. В это время я обычно крепко сплю. Я зевнул, передернул плечами, запахнул плащ плотнее. Холодно. Все-таки конец осени, почти зима.

Я бы и сейчас пошел спать, если бы думал, что смогу заснуть хотя бы на час.

А может быть, Гош и Шатун уже вернулись? А карту не забрали, потому что не смогли – какой-то честный путешественник соблазнился столиком, чтобы перекусить по-человечески и на свежем воздухе? Или машина стояла подозрительная… Вот и не стали останавливаться.

Мало ли что Гошу могло показаться подозрительным. Особенно когда возвращался со слежки.

Я развернулся и зашагал к дому Гоша.

Все-таки потихоньку я оттаивал. Звуки города, проносящиеся машины, встречные, спешившие на работу…

То, что я видел там, словно растворялось в тепле жизни, становилось далеким, неправдоподобным, почти несуществующим.

На подходах к дому Гоша на детской площадке дежурили молодые мамаши с колясками и детьми. Клуб скучающих жен имени Отправленного на работу мужа…

Я почти оттаял. Сил прибавилось. Я взлетел по лестнице на пятый этаж, не дожидаясь тихоходного лифта. Вжал звонок.

Все будет хорошо. Гош и Шатун уже могли приехать – приехали, почему-то я был уверен в этом. Откуда-то знал это.

И дверь долго не открывают… Точно-точно, Гоша уже начали откармливать, оттого сразу и не бегут к двери.

Наконец щелкнул замок. Я словно чувствовал теплую громаду Гоша за дверью – большой и теплый…

Я сам потянул дверь, чтобы быстрее. Но вместо громады Гоша с ежиком волос – тонкая фигурка с длинным пучком вороново-черных волос и такие же блестящие черные глаза, чуть раскосые, над четкими скулами – алтайская тень на славянском лице.

Тетя Вера, запыхавшаяся и распаренная – из душа? стирает? – в наспех накинутом халате. Она все еще поправлялась, пряча под махровые полы халата шелковистую комбинацию.

А я был уверен, что Гош за дверью…

Пока я, сбитый с толку, приходил в себя – вот тебе и предчувствие, взяло да обмануло! – меня уже обнимали и обохивали, что такой худющий стал. Меня обчмокали в обе щеки и обругали за то, что давно не заезжал, с меня стащили плащ и потащили на кухню. Усадили в почетный угол слева от окна и принялись кормить.

Меня кормили салатом овощным и тут же натертым морковным, меня кормили кислой капустой с ломтиками ветчины и свинины, меня кормили борщом с пирожками, кормили котлетами с пюре и поили компотом, и снова кормили пирожками, на этот раз с яблочной начинкой и под травяной чай с шиповниковым вареньем…

Сашка был в школе. Маленькая Сонька, в кремовом костюмчике с кружевным воротником, с двумя косичками и с самым серьезным выражением на пятилетней мордашке, сидела на краешке табурета между нами.

Молчаливая, как и ее отец, только глазками – туда-сюда, туда-сюда, будто не за кухонным столом, а над теннисным матчем. По-матерински всплескивала руками и крутила головой, маленькое отражение тети Веры стоило мне заикнуться, что нет, спасибо, я уже…

Тетя Вера успевала и подкладывать-разливать, и присматривать за новыми кастрюльками на плите, и сбегать к стиральной машинке, гудевшей в ванной, и посидеть напротив, подперши голову руками и разглядывая меня, а я прятал взгляд в тарелку, подальше от раскрывшегося ворота халата, под которым только краешек бежевой комбинации и – ложбинка полных грудей…

Я почти выбрался из-за стола, но тут пришел Сашка, и все пошло по новой, только теперь за столом нас было четверо.

Я потихоньку раздувался от вкусностей и сладостей. Тихо согрелся этими двумя косичками, взлетающими, стоило качнуть головой, любопытными глазенками и их будущим отражением, крупнее и добрее.

Пропитывался домашним теплом и уютом…

Меня разморило и клонило в сон, но меня никуда не отпустили. Да я не особо и рвался. Ждать Гоша можно и здесь. Лишь бы дождаться поскорее… День за окном уже серел.

Меня усадили в огромное кресло, покрытое настоящей медвежьей шкурой, и я бы совсем растворился в тихой домашней возне, если бы глубоко под ложечкой меня не продолжали цапать холодные коготки.

Надо успеть до того, как они соберутся заканчивать. Обязательно до.

Я ждал Гоша, но Гоша не было.

Сашку сослали в детскую комнату делать уроки, тетя Вера была тут и там – мне снова вручили чай, на этот раз изумительно пахнущий хвоей и кедровыми шишками, а на колени устроилась Сонька – с кошкой и огромной иллюстрированной энциклопедией для детей.

Да, эта мелкая пошла в мамашу. Она не отпускала ни кошку, ни книжку, ни меня. Все должны были быть рядом, все должны были делать то, что им велено. От кошки требовалось не убегать, от меня – проверять, что мы уже много знаем.

Планеты и грибы я отверг. Толком не знаю, а вникать в сноски – нет, не до того мне, холодок под ложечкой скребся, не давая сосредоточиться.

А вот деревья и кусты – это давайте, это я и так знаю…

Сонька тоже знает, как оказалось. По крайней мере, рисунки выучила. Надо будет ее в лес сводить, вживую показать, чтобы в самом деле знала…