Музыкальный приворот. Книга 1 - Анна Джейн

Честное слово, у меня сердце чуть не выпрыгнуло из груди! Кей, выругавшись, бросился на обидчика друга. И даже Нинку проняло.

Девушка, которая до этого спокойно потягивала через трубочку свой напиток, подавилась, закашлялась, а в следующую минуту бросилась к лежащему уже Келле, который очень удобно устроился на земле с окровавленным виском и закрытыми глазами. Алая дорожка медленно пересекла его щеку.

Томас бы точно сказал, что ему нравится сочетание этих ярких цветов: синего и красного. Крови и волос.

А я поняла, что я не могу согласиться с отцом, — от такого яркого колера у меня закружилась голова. Гемофобия в который раз дала о себе знать. В обморок я, конечно, не упала, хотя очень хотела, зато неподвижно застыла. Вид крови, рубиновой и густой, меня впечатлил так, что я, судорожно вдыхая и ощущая сумасшедшее головокружение, привалилась спиной к скамье, не в силах подняться. Мне оставалось только наблюдать за тем, что происходило дальше, в полном одиночестве. Бедный Келла! Как этот сумасшедший Валерий так мог поступить! Если во мне раньше сохранялось чувство жалости к нему и его многолетним безрезультатным попыткам завоевать мою лучшую подругу, то теперь ничего этого не осталось. Подлый человек. А подлость я не люблю большего всего.

Господи, кровь. Ужас, ужас, ужас. И я никак не могу никому помочь, потому что, чувствую, помощь скоро понадобится мне самой. А на меня, слава Всевышнему, никто не обращал внимания.

Кей был явно взбешен таким бесцеремонным обращением с Келлой, около которого в недоумении сидела Ниночка. Как только она подбежала к своему вынужденному парню, то наклонилась над ним близко-близко и уставилась в его лицо взглядом, достойным малыша, у которого отобрали только что купленного, но уже очень любимого котенка, а рукой легонько сжала его неподвижную ладонь, словно хотела с ним поздороваться. Келла здороваться за руку не спешил. Он вообще не хотел приходить в себя.

Потом, опомнившись, Журавль боком отодвинулась от музыканта и зачем-то стала тыкать длинным острым ногтем в его бледную щеку. Поняв, что это ни к чему не приведет, девушка с великим опасением прикоснулась двумя пальчиками к его запястью, чтобы проверить пульс. Пульс был — и она удовлетворенно покачала головой. Тогда Журавль решила похлопать Келлу по лбу и даже пару раз сказала ему:

— Эй, ты, проснись! Вставай! Эй! Увалень? Ну? Я долго буду ждать?

— Да ему скорую вызвать надо! — громко посоветовала какая-то женщина с очень ответственным лицом, только подошедшая к месту баталии. Она была учительницей, сопровождающей детишек в зоопарк.

— «Скорую»? — удивилась Нинка под любопытный гам детей. Одни из них уставились на Келлу со смесью любопытства и ужаса, а другие продолжали смотреть на то, как Кей подходит к Бабе-яге не с самыми добрыми намерениями.

— Естественно, девушка. У вас ОБЖ в школе было? Не трогайте вы его голову! Это может быть опасно.

— Для меня? — тут же перестала надоедать синеволосому Нинка.

— Для пострадавшего, девушка, — укоризненно отвечала женщина, склоняясь над Келлой. — Эх, молодежь… У него удар, кажется, чуть выше височной доли пришелся, повезло парню. Нет, вы посмотрите, посмотрите, что делают! Нет, дети, вы не смотрите! Отвернитесь! У вас еще совсем неокрепшая психика, чтобы смотреть подобное. — Правильная учительница явно не представляла, что видят ежедневно в Интернете ее подопечные, поэтому ее слова звучали крайне наивно.

Конечно же, детишки, и Нина вместе с ними дружно обернулись на Валерия. Назревал новый конфликт. Сообщив Нинкиному ухажеру много ласковых слов с каким-то интимным подтекстом, в котором опять-таки фигурировала чья-то многострадальная мама, Кей ударил Валерия в солнечное сплетение, пробил его блок, задев челюсть, а затем резким, едва ли не профессиональным боксерским боковым ударом повалил Бабу-ягу на землю и угостил парой незамысловатых старых-добрых пинков по ребрам. Мне казалось, что Кей был бы не прочь наступить Валерию ногами на грудь или сделать еще что-нибудь более жесткое, но опять же он сдержал себя, всего лишь наклонился к противнику и предложил сейчас же убраться вон. Тот, еще только что упиваясь победой над синеволосым, совершенно не ожидал от блондина такой прыти, поэтому и не смог толком сопротивляться. Только ожесточенно смотрел на Кея снизу вверх. Надо же, я и не думала, что Мальчик-Я-Звезда сильный малый, точнее, вообще способен на драку. Как мило. Потом солист «На краю» будет гордиться и постоянно всем напоминать о своей храбрости.

Ударив попытавшегося вскочить соперника еще раз, а потом, оставив Валерия на земле, Кей, тяжело дыша, подбежал к Келле, до сих пор не пришедшему в себя.

— Что с ним? — отрывисто спросил он у Нинки. Та пожала плечами.

— Я вам «скорую» уже вызвала, — вновь дала о себе знать добрая учительница, — а то вижу я, вы все в шоке.

— Спасибо, — опустился на колени перед другом Кей и с видом заправского медика осторожно осмотрел его голову.

Нинка марать ноги не хотела, поэтому вновь присела на корточки. Зевак, прибывших посмотреть, «что там такое случилось», становилось все больше. Ведь пришли же в зоопарк, так шли бы смотреть медведей, жирафов и белок, так нет же, им обязательно поглядеть на то, как кого-то бьют или калечат. И почему люди так странно устроены? Стоит произойти чему-то жестокому, как всем нам интересно узнать подробности и поглядеть на место действия. Некоторые считают своим долгом все это еще и на камеру снять, и не для того чтобы зафиксировать проявления бессердечия, а просто, чтобы иметь возможность похвастаться «клевой видюхой» друзьям. Ведь точно такие же события могут произойти с любым!

Пока Кей и Ниночка пребывали около поверженного парня, оценивая степень тяжести повреждения его головы, в неспокойные руки Бабы-яги вновь попала многострадальная розочка, с которой он и шел, медленно, как зомби, на Кея. Ну просто кадр из фильма.

— Эй, парень, берегись! — прокричал кто-то из рядом стоявших молодых людей в неформальной одежде.

Кей вовремя оглянулся — Валерий, жаждавший реванша, совершенно бесшумно приближался к светловолосому со своей расколотой бутылкой и с явным намерением оставить стекло где-нибудь в теле Кея. Он уже замахнулся, чтобы осуществить свое злодеяние, как Нинка совершила геройский поступок — вскочила на ноги с явным намерением заслонить своего кумира от Бабы-яги. Ого, моя подруга совсем, ума сошла! Неужели этот никчемный Кей ей так дорог? Влюбленный в нее дурак едва не полоснул весело поблескивающей розочкой по Ниночкиной щеке, но вовремя остановился, попятился и схватился рукой за сердце.

— Ты в порядке? — тут же заслонил ее собой мужественный Кеечка. Он на пару мгновений напомнил мне эльфа из классических фэнтези-миров. Беловолосый герой Средиземья, блин.

— Кей! — чуть не запрыгнула на него счастливая блондинка, но, опомнившись, сказала, чтобы он подошел к Келле.

— Меня, значит, — тихим зловещим шепотом произнесла Нинка, решительно поворачиваясь к Бабе-яге, — решил зарезать?

— Нет, любимая, что ты! — запротестовал Валерий и выронил бывшую бутылку с колой на землю, едва не попав по Нинкиным ногам.

— Нет? — вовремя отскочила девушка. — Ах ты, скотина, на девушку руку поднял! А я еще с тобой встречаться хотела. — Нагло соврала она, на невидимом уровне всаживая в пылкое сердце влюбленного в нее парня целый арсенал ножей. — Ах ты, <запрещено цензурой>!

— Ниночка, прости ради всего святого! — возопил мгновенно переставший злиться и мечтать о драке Баба-яга.

— Не прощу, ни ради святого, ни ради кощунственного, — желчно ответила девушка, подобрала розочку, которая никому не давала покоя, и стала грозно надвигаться с нею на Валерия. — Ну, подлый таракан… мразь, ублюдок, подонок, тварь, гадливая задница, олень, гнойный нарыв, кретин, тарантул тупой, шакал трусливый, шизофреник, падаль лесная, свинья шелудивая…

— Это псы шелудивые, Ниночка, — поправил Валерий, не забывая пятиться.

— И ты бываешь шелудивым, павиан краснозадый. Вся твоя жизнь — шелудивая, — не согласилась с ним девушка, держа розочку как профессионал-убийца. Глаза ее пылали от гнева, и из светло-голубых превратились в темно-серые — то ли тень так падала, то ли от злости.

— Ты чего, любимая? Любимая, не надо! Любимая, зачем? — заверещал испуганный Валерий, чуть было не ранивший свою нареченную невесту.

— Затем, — вкрадчиво произнесла девушка, — чтобы избавить свет от таких, как ты.

— Я же тебя люблю! — пытался оправдаться он.

— А я тебя ненавижу. Ненавижу! Ненавижу! — три раза проорала одно и то же слово девушка. — Ты понял? До тебя дошло? Ты омерзителен, противен, невыносим! Ты блювотный тип!

— Девушка, ну не ругайтесь при детях, — умоляюще поглядела на нее учительница, хорошо видя, какой пример подает молодому поколению эта блондинка.