Жизнь и приключения хроника Сидора с хроником Димоном на Юге - Анатоль Нат

— Уроды! — не сдерживаясь, Сидор громко от души выругался. — Дело всей жизни чуть не запороли. И кто? Самые, казалось бы близкие нам люди — Васька да Колян. Да ещё родное зверьё им в том подыграло. Это ж надо додуматься, не просто массовую драку устроить, а ещё и кабак сжечь. Да не один а несколько. Нафига!? Не говорят! В один голос ноют: не знаю, так получилось, мы не хотели…. А если не вы, то кто поджог? Не зна-а-а-ю!

И где? На краю чужой земли, среди массы врагов, где за каждым нашим шагом пристально наблюдают сотни внимательных враждебных глаз. Где нельзя показывать никому ни малейшей слабости. Где ни малейшего шанса нельзя давать кому-либо хоть чем-то себя зацепить, потому как слабостей у нас полно! Нет, подставились!

— Хорошо сказал. Честное слово, впечатлило. Прям, передовица газеты "Правда" за одна тысяча девятьсот сорок первый год, июнь месяц, после двадцать второго числа.

Всё? Высказался? Пар спустил? — с ехидцей в голосе поинтересовался Димон.

Сидор не ответил, явно выдохшись и снова надолго замолчал, бездумно глядя перед собой остановившимся пустым взглядом на неподвижный поплавок.

— Штрафбат.

— Чё? — казалось, Сидор внезапно очнулся, каким-то неверяще изумлённым взглядом глядя на невозмутимого Димона.

— Нам нужен штрафбат, — повторил Димон, искренне не понимая, чего тут непонятного. — Это всех взбодрит, да и дальше будет держать народ в тонусе.

Что смотришь? Ты же сам не раз мне говорил, что тебе некого направить под землю на копку и вынос грунта, что у тебя нет добровольцев, согласных там работать даже за двойной оклад и всяческие надбавки. А с привлечённых бывших рабов толку чуть. Их хоть и пятьсот душ привлекли, и работы тем резко ускорили, а всё одно крайне для нас нежелательно привлечение на работы в подземелья посторонних.

Хрен его знает, что там, в подземельях тех найдём. И не убивать же их потом всех скопом, если чего интересного обнаружим.

Твои же собственные слова, причём дословно.

Теперь же у тебя появилась прекрасная возможность осуществить свою давнюю мечту. Пусть у тебя под землёй работают штрафники, благо их теперь полно, чуть ли не весь отряд. Четыре сотни без малого, — со значимым, важным видом подчеркнул Димон. — А плюсуй сюда ещё и Буяновскую банду, ещё несколько сот, так вообще чуть ли не тыща выходит. Жуть! Куда тебе больше? По крайней мере есть из кого выбрать.

Поставь во главе процесса подлеца Ваську и пользуйся моментом, пока можешь.

Сейчас, после всего произошедшего ты можешь в свои подвалы загнать кого угодно. Хоть насильно, хоть как. Плюс ещё до кучи бывших рабов им добавить, на вынос грунта и прочие тяжёлые и грязные работы. И можешь сколько угодно их там под землёй держать, хоть до конца времён. Никто и не пикнет, слова поперёк не скажет, потому как, все чувствуют свою вину и понимают что ты в своём праве. Что не может не радовать.

И поторопись, пока ещё вину свою чувствуют. Немного времени пройдёт — всё забудется, народ снова на волю потянет и опять бузить начнут. Молодняк, чего ж ты хош. Так что лови момент.

Как говаривал наш дорогой Ильич, Ульянов который: "Вчера было рано, завтра будет поздно, а сейчас в самый раз". Так что, действуй, дружок. Я в тебя верю.

Широкий выворачивающий челюсть зевок, на какой-то миг прервал философствующего Димона

Опять же, кстати, — промямлил он невнятно, снова душевно зевнув, — именно сейчас есть прекрасная возможность выгнать на работы за город хотя бы часть бездельников из числа бывших рабов, из тех, кто плохо работает на кладке стены. А то, глядишь, и вообще избавиться от этих профессиональных лодырей, которые работать могут только из-под палки. Пусть бегут, если считают что там им лучше будет, вольнее.

А тех кто останется, так их и назовём — ссыльнопоселенцы. Нет, лучше назовём — селяне, это конкретнее и по существу. Не могут, не хотят работать на кладке крепостной стены, не нравится работа под землёй, пусть работают на земле, крестьянским трудом хлеб свой зарабатывают. Может быть, там они окажутся на месте.

О! Будут готовить нам саженцы нашего будущего кедрача.

Нам же надо много саженцев. Так что работы им по этому проекту на пару лет точно хватит. Тем более что теперь, после нашей поездки на солёное озеро, есть у меня пара интересных соображений на счёт где бы им разместиться. Главное, теперь есть чьими руками это будет делаться — штрафниками.

Ну а если и там будут работать спустя рукава, тогда уж церемониться больше не будем — выгоним во чисто поле, на волю. Нечего цацкаться. Пусть идут куда хотят. В конце концов, не велика потеря, больше теряем на их содержании.

Получат свободу, пусть для начала попытаются её сохранить. Не получится — как хотят. А то, глядишь, обратно прибегут, резко поумнев.

— Кучеряво высказался, но понятно. Будем считать, договорились, — с кривой усмешкой кивнул Сидор. — Готовь списки кого на выселки, кого под землю, кого ещё куда и завтра же примись за сортировку людей.

Давай дальше, мне твои мысли понравились. Шепти шептало, пока не устало. Может, ещё чего любопытного скажешь.

— Можно ещё, раз просишь, — покладисто согласился Димон. — Касаемо экономии денег, выплачиваемых работающим под землёй людям и всякой страхолюдной нелюди.

Сейчас там платят не меньше чем в поле на торговом маршруте, если не больше. Плюс процент от вложенного личного капитала в торговом обороте, независимо от того, что кандидат работает как бы в совершенно другом месте. Так что, в деньгах они ничего не теряют. Но это было вчера! А вот сейчас….

— Штрафная рота, — расплылся в мстительной улыбке Сидор, не заметив как перебил недовольно поморщившегося Димона. — Только сразу уточним, штрафбат — это для проштрафившихся офицеров, для рядового состава — штрафная рота. Офицерья у нас практически нет, так что у нас будет штрафная рота землекопов.

Да хоть штрафной полк — без разницы, — Димон пренебрежительно отмахнулся рукой. — Как ни назови, главное для нас, что никаких повышенных зарплат с надбавками никто больше не получит пока не отработает все свои косяки. Минимальная ставка и всё! В этом основной смысл наличия штрафников.

— Если ставка минимальная, то как они отработают все убытки? — задумался Сидор. — Не годами же их под землёй держать, ещё взбунтуются.

— Конечно взбунтуются, я в этом не сомневаюсь. Кому охота всю жизнь под землёй сидеть? Поэтому мы их под землёй годик подержим и хватит, — отмахнулся Димон. — А там наверняка другие с новыми косяками подтянутся. Так и будем проводить постоянную ротацию.

И, важно, — поднял он вверх указательный палец. — Никакого дополнительного процента в случае какой-либо интересной находки. Никаких премиальных! Всё в счёт оплаты убытков, понесённых компанией в этой драке. Штрафники они и есть штрафники, и все должны это чётко понимать.

Появится желание побыстрей выплатить должок и вернуться к прежним денежным расчётам, пусть придумают что-то для нас интересное. Иначе придётся им так там до морковкиных заговений и сидеть, пока все долги не отработают. Или срок не выйдет. А как ни крути, год под землёй это много.

Поэтому, можно установить не срок, а аккорд. Определённый объём выполнил — на свободу с чистой совестью. Сразу стимул появится максимально быстро выполнить урок. Очистили все подземелья от забутовки — всё, свободен.

О, стих сложился. Из чистых подвалов с совестью чистой….

Э-э-э…, — замялся он, не сумев сходу подобрать вторую строчку.

В общем год отработают и ладно, — просто махнул он рукой. — Или пока кровью вину не искупят, — Димон зевнул, аккуратно прикрыв ладонью зевающий рот.

— Чего? — удивлённо глянул на друга Сидор. — Сдурел? Какая ещё кровь? В этих подземельях кроме мокриц, червей и пауков вообще ничего нет. Там даже привидений и тех нет. За давностью лет видать развеялись, если и были. Наверное, — не совсем уверенно тихо пробормотал Сидор себе под нос.

— Не, наверное, а точно, — снова зевнул Димон. — Ни хрена там нет, даже пауков. Для них там сыро.

А насчёт привидений, это тебе, я так понял, Ганс с Правобережья покоя не даёт, — подозрительно уставился он на Сидора. — Забей! Забей, тебе говорю.

И насчёт срока не беспокойся. Год — это я так, от балды сказал. На четыре сотни душ раскидать стоимость одной цистерны с вином? Пфе — за пару месяцев долг отработают. И никто не вякнет, потому как, сам прекрасно знаешь, никто то вино не разливал. Часть, причём малую, потратили на тушение поджара, остальное растащили по комнатам и сейчас, небось добивают втихомолку.

Ты-то страшно далёк от народа, а я-то вижу, как они вечерами шушукаются меж собой и в стайки сбиваются. А потом тихо-тихо с таинственным видом по казармам рассасываются. Точно добивают остатки, не сомневайся.