Побочный эффект (СИ) - "Miss Doe"

Снейп остановился на лестнице, ведущей в подземелья, тяжело дыша, с бешено колотящимся сердцем. Необходимо взять себя в руки. Сейчас ему нужен холодный, здравый ум. Его любви грозит опасность. И только он может противостоять этой опасности. Никто, кроме него — как привычно, не правда ли? Снейп задавил в себе все эмоции и решительным шагом направился в гостиную.

Окинув взглядом многочисленных студентов, занимающих почти все диваны, кресла и стулья и не найдя среди них Паркинсон, что было ожидаемо, Снейп заметил находившуюся здесь старосту-пятикурсницу Имоджен Стоундж, которая, едва он появился на пороге, подняла глаза от книги и выжидательно посмотрела на него. Девушка была сообразительной и исполнительной — кажется, Снейп не ошибся, назначив её старостой. Он кивком подозвал к себе Имоджен, и та быстро подошла к нему, бесшумно передвигаясь по гостиной. Многие присутствующие до сих пор не замечали появления Снейпа на пороге и не обратили внимания на передвижения Стоундж. Подойдя к Снейпу, она молча подняла на него глаза, дожидаясь указаний. Снейп развернулся и вышел за порог. Имоджен тихо, по-змеиному, выскользнула за ним, бесшумно прикрыв за собой дверь.

— Мисс Стоундж, — негромко произнёс Снейп, — мисс Паркинсон заходила сейчас в гостиную?

— Я не видела её, — с готовностью отозвалась Имоджен. — Но я могла не обратить на её приход внимания, потому что была занята чтением.

«Как же! — подумал Снейп. — Не обратила бы ты внимания. Всё видишь, всё замечаешь — меня заметила сразу». Наблюдательность — очень ценное качество, особенно для старосты, но иногда оно раздражает, когда объектом наблюдения становишься ты сам.

— В таком случае, сходите к ней в спальню и посмотрите, не там ли она. Если там — скажите, что я жду её у себя.

— Хорошо, господин декан, — Имоджен чуть склонила голову. — А если её там нет? Разыскать её?

Снейп бросил на неё взгляд, полный холодного безразличия, от которого Стоундж съёжилась и сникла, несмотря на всю свою самоуверенность и готовность услужить.

— Нет, не нужно, — ответил он тоном, который у любого отбил бы охоту проявлять инициативу и навязывать свои услуги. — Если встретите её, передайте ей моё распоряжение. Если нет, не утруждайте себя поисками — дело не настолько срочное.

«Я понятно выразился?» — спросил его свирепый взгляд, брошенный на девчонку, враз потерявшую всю свою уверенность.

— Хорошо, господин профессор, — несмотря на подавленность, Стоундж старалась держаться с достоинством. Она стояла молча, глядя ему в глаза и с готовностью ожидая дальнейших указаний.

— Вы можете идти, — процедил Снейп и, развернувшись к ней спиной, направился к себе.

— Доброй ночи, господин профессор, — услышал он позади тихий голос Стоундж, но по обыкновению ничего не ответив, продолжил свой путь.

Придя к себе, Снейп сбросил мантию на спинку стула и уселся за стол, упершись в него локтями и растирая пальцами виски. Скорее всего, поговорить с Паркинсон сегодня не удастся. Он не собирается, как угорелый, носиться по замку и разыскивать её по укромным закуткам, привлекая к себе внимание всех подряд. Этот разговор можно отложить и на завтра — утром он всё равно встретит Паркинсон. Да и она понимает, что разговора не избежать, поэтому не станет скрываться от него постоянно. У неё достанет ума понять, что связываться с ним не стоит — ей не выстоять против него. Не настолько она влюблена, чтобы окончательно растерять мозги и попытаться сознательно навредить ему, не опасаясь последствий. Но и затягивать с этим разговором не стоит — он и так слишком беспечно пустил всё на самотёк. Нужно обязательно проверить, что задумала Паркинсон и обезвредить все её замыслы на корню. Главное, чтобы она не строила козни Лавгуд и не обижала её.

Мысли Снейпа медленно, но неуклонно меняли направление. Он вспоминал Луну, её взволнованное лицо, полные слёз глаза, когда она поняла, что их встречи на время прекращаются. Думать о том, что девчонке необходимы эти встречи так же, как и ему, было приятно. А при мысли о том, что она будет тосковать, больно сжималось сердце. Больно и сладко… Быть любимым, нужным, желанным… Как это дико и непривычно. Снейпу очень часто хотелось убежать, спрятаться от всего этого. Он нередко мучил девчонку своей напускной холодностью, надевая привычную маску «сальноволосого ублюдка» и «слизеринского чудовища» — ему так было легче. Впрочем, она всё понимала и прощала ему это, продолжая согревать его, медленно, но верно растапливая слой за слоем толщу льда на его душе. Согревать, даже не касаясь его.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Снейп вспомнил сегодняшнее ощущение её ладони в своих пальцах, и по его телу пробежала лёгкая дрожь. Мерлин, неужели даже этого невинного прикосновения достаточно, чтобы тело отозвалось на него волной таких приятных мурашек? А прикосновение её губ…

Снейп рывком поднялся и взглянул на часы. Начало одиннадцатого. Придётся подождать — вдруг Паркинсон всё-таки отыщется. Он стал привычно мерить шагами комнату, пытаясь освободиться, избавиться от наваждения, такого сладкого и одновременно мучительного. Усилием воли Снейпу удалось подавить мысли о Лавгуд и заставить себя сесть за расчёты количества ингредиентов для нового зелья, которое он начал разрабатывать по просьбе Поппи для лечебных целей. Это отвлекло его. Когда Снейп вновь взглянул на часы, они показывали половину двенадцатого. Ждать дальше было бессмысленно. Снейп наложил на дверь Запирающее заклинание и отправился в душ. С некоторых пор заканчивать купание ему всегда приходилось под ледяными струями, чтобы хоть как-то отвлечься от воспоминаний о девчонке, ласкающей себя и представляющей, что это его руки гладят её нежное хрупкое тело.

Снейп уснул почти сразу. Странно, если раньше он годами мучился бессонницей, то теперь проваливался в сон мгновенно, стоило его голове коснуться подушки. И эта странность началась тогда, когда он «отпустил» себя, поняв и приняв тот факт, что он любит девчонку так же, как она его. Мысли о Лили и о его вине перед ней никуда не ушли, но они больше не терзали Снейпа, а стали данностью, привычной тяжестью, которую предстояло нести до конца жизни, но которую ему простили — простила не сама Лили, а странная трогательная девчонка с огромными серебристо-серыми глазами и спутанными светлыми волосами. И этого оказалось достаточно, чтобы он примирился с самим собой.

Снейпу снилось, что Луна сидит напротив него в его гостиной-кабинете и заканчивает плести косу, перекинутую через плечо. Она умоляюще смотрит на него, её взгляд безмолвно кричит: «Ну заговори со мной! Пожалуйста!» Снейп открывает рот, чтобы что-то сказать, но в этот момент на пороге появляется Паркинсон, уверенно подходит к нему, усаживается на колени, обвивает рукой шею и беззастенчиво целует в губы. Снейп старается сбросить её с колен, но Паркинсон крепко ухватила его за шею и пытается задушить в своих объятиях.

Последнее, что увидел Снейп перед пробуждением — устремлённый на него взгляд Луны, полный слёз, боли и отчаяния. Последнее, что он смог сделать в этом сне — разорвать объятия Паркинсон и с силой отшвырнуть её от себя.

Снейп лежал в постели, тяжело дыша, весь покрытый отвратительным липким холодным потом. Ему стоило определённых усилий справиться с нахлынувшим на него страхом и убедить себя, что это всего лишь сон. И страх его был вызван только тем, что он во сне невольно причинил боль девочке, которая так беззаветно и преданно любила его и без которой он уже не мыслил своего существования.

На часах было пять утра. Наверное, за окнами замка ещё царит беспросветный мрак. Но в подземельях нет окон. Здесь мрак всегда. Такой же отчаянно-безнадёжный, который наполнял его душу, пока её не озарил мягкий мерцающий свет любви девочки по имени Луна. Вот он и отважился мысленно назвать её по имени. Впервые в жизни.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Снейпу вдруг захотелось разогнать тьму, окутавшую его. По мановению его волшебной палочки зажглись светильники под потолком спальни, озаряя её неярким мерцающим светом. Снейп встал с постели и поспешил привести себя в порядок, чтобы встретить во всеоружии новый день со всеми его проблемами и неприятными сюрпризами. А в том, что они будут, Снейп не сомневался.