Никогда не сдаваться! Лучшие речи Черчилля - Уинстон Черчилль

Возникает вопрос: что будет, если Советы получат атомную бомбу, да еще и не одну? Глядя на происходящее сейчас, вы сами можете судить о том, к чему это приведет. Ибо если с зеленеющим деревом это делают, то с сухим что будет?[43] Если уже сейчас они позволяют себе месяц за месяцем мучить и истязать мир, полагаясь на сдерживающую силу принципов христианской этики и альтруизма, не дающую нам использовать это новое необычное оружие против них, то что же они станут вытворять, когда у них у самих будет много атомных бомб? Как вы думаете, в каком мире мы сегодня бы жили, если бы первой атомную бомбу создала не капиталистическая Америка, а коммунистическая Россия? Вместо того чтобы стать надежным гарантом мира и свободы, она бы превратилась в орудие порабощения, перед которым никто не смог бы устоять. Всякий здравомыслящий человек понимает, что у нас не так много времени. Мы должны поставить вопрос ребром, чтобы решить его раз и навсегда. Мы не должны пускать все на самотек, ожидая – как это делают недальновидные и некомпетентные люди, – пока что-нибудь не произойдет, причем что-нибудь плохое для нас. Вероятность того, что западным странам удастся достигнуть долгосрочного урегулирования ситуации без кровопролития, будет намного выше, если они четко сформулируют свои обоснованные требования сейчас, когда у них уже есть ядерное оружие, а у русских коммунистов его еще нет…

Когда я задумываюсь о превратностях человеческой судьбы и о том, что ждет нашу страну в будущем, у меня в голове рождается образ трех гигантских окружностей, заключающих в своих границах свободные народы и страны с демократическими режимами. Я бы, наверное, не отказался сейчас от доски, на которой можно было бы все это наглядно изобразить. Не думаю, что мой рисунок выставили бы в Королевской академии, но с его помощью можно было бы пояснить ту мысль, которую я хочу до вас донести. Первая окружность для нас – это, разумеется, Британское содружество и Британская империя со всеми составляющими ее частями. Затем идет англоговорящий мир, в котором мы, Канада и прочие британские доминионы играем важную роль наряду с Соединенными Штатами. И наконец, есть единая Европа. Эти грандиозные окружности сосуществуют друг с другом, и пока между ними сохраняется связь, нет такой силы или даже комбинации сил, которая могла бы победить их или хотя бы бросить им вызов. Теперь если вы посмотрите на эти три взаимосвязанные окружности, то увидите, что мы – единственная страна, которая занимает важное место в каждой из них. Более того, мы находимся именно там, где все они сходятся, а значит, здесь, на этом острове, в точке пересечения морских и, пожалуй, воздушных путей, у нас есть возможность объединить их всех в одно целое. Если мы не будем сбавлять обороты в ближайшие несколько лет, то может случиться так, что именно в наших руках окажется ключ к безопасному и счастливому будущему человечества, а мы сами снова добьемся славы и заслужим признательность всего мира!

Североатлантический договор

12 мая 1949 года

Палата общин

Европейские и североамериканские демократии наконец-то заключили соглашение, о необходимости которого Черчилль говорил в своей фултонской речи за три года до этого. Черчилль был убежден, что если бы такая организация – с участием американцев – существовала в 1930-е годы, то Второй мировой войны («ненужной войны», как он ее называл) можно было бы избежать.

Мы горячо приветствуем подписание Атлантического договора. Мы благодарим Соединенные Штаты за то благотворное влияние, которое они оказывают на текущую ситуацию в мире. Повторю слова, произнесенные мной не так давно за океаном: «Многим нациям удавалось взобраться на вершину мировой политики, но на этот раз мы имеем дело с удивительным примером того, как новоиспеченный лидер не только не использует свое положение для расширения собственной власти, но еще и идет на новые жертвы».

А жертвы эти очень значительны. В дополнение к гигантским суммам, предоставленным Европе в рамках плана Маршалла, Атлантический договор предусматривает дальнейшие субсидии на оплату военных поставок в размере 1 миллиарда долларов на срок до 1950 года. Чтобы собрать такую сумму, придется обложить новыми ежегодными налогами трудолюбивых американцев, далеко не все из которых являются миллионерами с Уолл-стрит. Я заявляю, что за всю историю не было ничего, абсолютно ничего, что могло бы сравниться с этим решением о выделении огромных сумм на восстановление Европы и укрепление ее обороноспособности. Мы признательны и благодарны за этот шаг, и мы обязательно будем и дальше стараться исполнять взятые нами обязательства столь же добросовестно и самоотверженно, как мы делаем это сейчас.

Что до меня, то я всегда выступал за укрепление братских отношений в англоговорящем мире и за объединение Европы. По моему мнению, только так мы сможем гарантировать мир и обеспечить прогресс человечества. Я высказал эти взгляды в Фултоне в марте 1946 года, после того как стало понятно, что между нами и Россией существуют серьезные разногласия. Сказанное мною тогда сегодня кажется чем-то самоочевидным, теряясь на фоне того, что действительно было сделано, и того, за что палате приходится голосовать в настоящее время. Но тогда в повестку дня от имени уважаемого члена парламента от Лутона [господина Уэрбея] было включено предложение о вынесении мне вотума недоверия со следующей формулировкой: «Сохранение мира и безопасности во всем мире. – Постановить, что палата считает призывы к заключению Британским содружеством и Соединенными Штатами Америки военного союза с целью противодействия распространению коммунизма, подобные тем, что были сделаны достопочтенным джентльменом членом парламента от Вудфорда во время выступления в Фултоне, штат Миссури, США, наносящими ущерб добрым отношениям между Великобританией, США и СССР и противоречащими интересам дела мира».

Это резолютивная часть внесенного предложения. Кажется очень странным, что речь, произнесенная рядовым членом парламента по его собственной инициативе в период отсутствия у него каких-либо официальных полномочий, могла послужить поводом для внесения в повестку дня подобного предложения. Однако не менее 105 достопочтенных членов парламента со скамей напротив поставили под ним свои подписи. Я вижу, что не все из них сегодня здесь. Некоторые присутствуют, но я, конечно же, чувствую, что очень многие изменили свое мнение, и, разумеется, я только рад этому, как и правительство Его Величества. Как говорится, на небесах более радости будет об одном грешнике кающемся, нежели о 99 праведниках, не имеющих нужды в покаянии[44]. А здесь у нас, насколько я понимаю, сразу 100 таких раскаявшихся, хотя некоторые из них решили заявить о своем перерождении и отречении от прежних убеждений тем, что – видимо, в знак покаяния – воздержались от участия в этих дебатах…

Таким образом, мы имеем дело с уникальной ситуацией, исход которой, с какой стороны на нее ни посмотри, предсказать невозможно. Власть, которую дает обладание атомной бомбой, все возрастающая власть, принадлежащая Соединенным Штатам, имеет решающее влияние на ход событий. Именно ей и, на мой взгляд, только ей одной мы обязаны тем, что у нас есть время принять меры самозащиты и сформировать союзы, которые сделают возможной реализацию этих мер, в том числе и тот союз, которому посвящено наше сегодняшнее обсуждение…

Берлинский «воздушный мост»

21 июля 1949 года

Палата общин

В нарушение договоренностей, достигнутых в Потсдаме в 1945 году, Советский Союз установил наземную блокаду Берлина. Америка и Британия пришли на помощь жителям города, наладив круглосуточное воздушное сообщение.

Меня поразило то, как вся Германия наблюдала за работой «воздушного моста», и то, как вся Германия следила за работой британских и американских самолетов, обеспечивавших продовольствием 2,5 миллиона немцев, которых советское правительство пыталось уморить голодом. Я подумал, что даже если бы каждый борец за мир в Европе выступил с речью, то это вряд ли столь же быстро заставило бы Германию задуматься о том, что ей уготовано в будущем, и сделать правильный выбор, а именно – наладить мирные отношения с западными демократиями на основе принципов взаимного уважения и разделить с ними будущее, в которое, как мы все надеемся, мы сможем привести мир под эгидой Организации Объединенных Наций.

«Prenez-garde! Je vais parler en français»

12 августа 1949 года

Публичное выступление, Плас-Клебер, Страсбург, Франция

Слова, с которых Черчилль начал свое выступление, заставили заполнившую площадь толпу взреветь от восторга.

Prenez-garde. Je vais parler en français.