Зарождение добровольческой армии - Сергей Владимирович Волков

у орудий.

1 февраля. Ночь. Станция погружена в тьму: никакого освещения. В районе вокзала, у которого стоят эшелоны с частями отряда, ни души: ни одного пассажира, ни одного служащего, будто станция где-то на далеком севере в пустыне. Временами проходят посты, дозоры… От вокзала к Ростову на версту тянутся железнодорожные линии, заставленные вагонами, железнодорожные постройки: депо, мастерские, электрическая станция… Лишь у паровозного депо дозоры видят железнодорожников; там стоят слегка шипящие паровозы, испускающие дым и пар. В помещениях для служащих огни…

Наступило утро. Вдруг… десятки паровозных свистков и рев гудков мастерских нарушили тишину. Долгие минуты продолжались эти зловещие звуки. Еще не кончились они, как к этой музыке присоединилось редкое «так, так», свист пуль и щелканье их по вагонам составов, среди которых уже выстраивались части отряда. Вскоре дозоры донесли, что из Батайска наступают цепи большевиков. Отряд занял позиции: Морская рота на вокзале, Ударный дивизион вдоль линии железной дороги, прикрывшись вагонами. Однако цепь дивизиона в 120 человек не могла своим открытым правым флангом выдвинуться от вокзала более 400–500 шагов; две трети длины подъездных путей станции в сторону города Ростова оказались свободными для большевиков. Отряд неизбежно будет отрезан от Ростова.

Полковник Ширяев протелефонировал о положении в Ростов и получил приказание: «Держаться! Будет выслано подкрепление». Вскоре связь оборвалась. Состав с двумя орудиями стал медленно продвигаться в сторону Ростова. Открыть огонь по наступающим он не мог: мешали вагоны и здания, в то время как сам он был обстреливаем ружейным огнем. Оказалось, что все стрелки на его пути были переведены. Под огнем командир взвода, штабс-капитан Межинский, переводил их. Открыв пулеметный и огонь картечью, состав вышел из района станции. Его огонь не мог остановить наступление противника, и отряд оказался отрезанным от Ростова. В открытую атаку на него красные, однако, не решились. Шла непрерывная перестрелка. Противника было раз в десять больше сил отряда.

Около 11 часов со стороны станции Каял показались три поезда. Не доезжая 2–3 версты до Батайска, поезда остановились и из 2-го и 3-го стала высаживаться пехота, силы которой были не менее 1500 человек. Главные силы ее, развернув густые цепи, двинулись на Батайск, обходя станцию с юго-запада. Морская рота, для которой теперь наступила пора начать бой, выставив 4 пулемета, заняла позицию на линии вокзала, фронтом на юг и юго-запад.

Неожиданно зазвенел телефонный звонок. Полковник Ширяев взял трубку.

– Откуда говорят? Кто у телефона? – спросил он.

– Сдавайтесь! Или мы все равно придем и всех перевешаем! – последовал ответ.

– Приходите и вешайте! – коротко ответил полковник Ширяев.

Разговор на этом окончился, а через несколько минут к вою гудков и трескотне ружейной стрельбы присоединилась с красной стороны «музыка» орудийных выстрелов с головного поезда.

Красный блиндированный поезд стал медленно продвигаться вперед, обстреливая беглым огнем двух орудий район вокзала. За ним шла цепь пехоты, силой до 500 человек, в то время как остальная масса пехоты шла быстрым шагом в Батайск на соединение с восставшими.

Когда цепь красных подошла к вокзалу на расстояние менее чем верста, пулеметы Морской роты открыли огонь. Красные заметались и залегли. Их орудие усилило огонь. Один из снарядов попадает в здание вокзала, убивает нескольких защитников; осколок снаряда попадает в голову командира Морской роты, капитана 2-го ранга Потемкина, и выбивает ему глаз.

Красные снова идут в атаку. Снаряды разносят в щепы вагоны, под которыми лежат моряки. Но атака жестоко отбивается всего лишь в 200–300 шагах. Красные в беспорядке уходят версты за две, только бронепоезд продолжает стоять шагах в 1000 и безнаказанно обстреливать станцию. В это время Ударный дивизион огнем останавливает все попытки противника перейти в атаку, борясь на две стороны.

В отряде росло беспокойство: отсутствие артиллерии, большой расход патронов. Масса высадившихся из вагонов красных уже вошла в Батайск. Будет новая атака. Отряд ждет помощь из Ростова.

Но вот около красного бронепоезда стали рваться снаряды: это стреляли орудия отошедшего к Ростову взвода Юнкерской батареи, наблюдатели которого заметили бронепоезд. Несколько разрывов и… прямое попадание в паровоз. Морская рота частью своих сил немедленно производит вылазку. Под обстрелом красных, моряки добегают до стоящего состава, уничтожают упорствующих артиллеристов и пулеметчиков и, испортив все, что было и как было возможно на бронепоезде, с трофеями: пулеметными лентами, запасом патронов – возвращаются назад. Отряд воспрянул духом, но положение его весьма мало изменилось. Он продолжал ждать помощь.

В отряде не знают, что подвезенный к Батайску Юнкерский батальон атаковал красных и потерпел неудачу; что атаки его, столь малочисленного, не могут быть успешными, так как красных масса и они всякую атаку его парализуют ударом ему во фланг со стороны Батайска, и что, наконец, батальон уже не атакует, а отбивает атаки красных.

Генерал Марков был с Юнкерским батальоном. Он после неудачных атак держал батальон под огнем противника, думая и надеясь, что Батайский отряд поймет положение и будет прорываться, а он с юнкерами окажет тогда ему возможную поддержку. Но этого не произошло: отряд оставался в районе вокзала и там ждал помощь.

За день потеплело. Ветер ослаб. Пошел снег и белой пеленой покрыл землю. Наступила ночь.

Юнкерский батальон отведен за реку Бейсужок. Между ним и Батайским отрядом 4–5 верст и большие силы красных. Полковник Марков приказал батальону быть в полной готовности немедленно перейти в наступление, как только обнаружится попытка отряда к прорыву.

Ночь на 2 февраля. Батайский отряд окружил себя постами и дозорами и сосредоточил все свои силы у самого вокзала, чтобы дать отдых в тепле и, главное, поесть. Было видно, что противник решил дать отдых и своим, так как отвел свои части в местечко или собрал их в зданиях железной дороги, выслав свои дозоры.

Полковник Ширяев собрал всех начальников и обсудил с ними создавшееся положение. Потери отряда за день боя – до 35 человек, из которых 6 человек убитых и 5 тяжелораненых. Запас патронов к концу дня, несмотря на значительное пополнение трофейными, однако, совершенно недостаточен, если бой будет такого же напряжения, как минувший. В отряде всего 140 бойцов. Настроение бодрое, но силы противника подавляющие: их насчитывают не менее как в 3000 человек. Удерживать ли за собой вокзал? Это имеет смысл только в одном случае: если вообще нужно во что бы то ни стало отстоять весь железнодорожный узел, а для этого неизбежно нужно владеть и Батайском. В перспективе большой бой, в который должны будут быть вовлечены значительные силы армии. Несколько дней раньше говорили, что, в случае оставления Ростова,