Великий Гусляр - Кир Булычев

– Что? - тихо спросила Ванда. Так, словно Удалов сказал неприличное слово, к которому она не была приучена.

– Грамм триста, не больше.

– И, может, еще осетрины захотел, провокатор? - спросила Ванда угрожающе.

– Кончилась, да? - спросил Удалов миролюбиво. - Если кончилась, я понимаю. Но ты мне можешь и с витрины снять.

– Слушай, а пошел ты... - и тут Ванда произнесла такую фразу, что не только сама знать ее не могла, но и Удалов лишь подозревал, что люди умеют так ругаться. - Мне терять нечего! Так что можешь принимать меры, жаловаться, уничтожать... Не запугаешь!

– Ванда, Вандочка, но я-то при чем? - лепетал Удалов. - Я шел, вижу продукты на витрине лежат...

– Какие продукты? Картонные продукты лежат, из папье-маше продукты лежат, на случай иностранной делегации или областной комиссии...

Тут Ванда зарыдала и убежала в подсобку.

Удалов стоял в растерянности.

Вокруг было тихо. И тут до Удалова дошло, что немногочисленные посетители магазина, стоявшие в очереди в бакалейный отдел за кофейным напитком «Овсяный крепкий», обернулись в его сторону. Смотрели на него и продавцы. Все молчали.

– Простите, - сказал Удалов. - Я не знал...

И он вышел из магазина.

С улицы он еще раз посмотрел на витрину. И понял, что только наивный взор человека, привыкшего к продуктовому изобилию - скажем, взор бельгийского туриста или жителя нашего, настоящего Гусляра, мог принять эти муляжи за настоящую лососину.

«Ой, неладно, - подумал Удалов. - Пожалуй, хватит гулять по городу. Скорей бы добраться до дома и все узнать у себя самого».

Изнутри к стеклу витрины прижались лица покупателей и продавцов - все смотрели на Удалова. Как голодные рыбки из аквариума.

Удалов поспешил домой.

Правда, ушел он недалеко. Дорогу ему преградила длинная колонна школьников. Они шли по двое, в ногу, впереди учительница и сзади учительница. Школьники несли флажки и маленькие лопатки.

Они хором пели:

Наш родной счастливый домВоздвигается трудом,Чем склонения зубрить,Лучше сваю в землю вбить.Левой - правой, левой - правой!География отрава,Все науки ерунда,Без созида-ательного труда.

Учительница подняла руку. Дети перестали петь и приоткрыли ротики.

– Безродному Чебурашке! - закричала она.

– Позор, позор, позор! - со страстью закричали детишки.

– Тунеядцу Карлсону! - закричала вторая учительница, что шла сзади.

– Долой, долой, долой! - вопили дети.

Движение колонны возобновилось, и Удалов пошел сзади, размышляя над словами детей.

Но ему недолго пришлось сопровождать эту охваченную энтузиазмом колонну. Дети вышли на площадь. На такую знакомую площадь, ограниченную с одной стороны торговыми рядами, с другой - Городским домом. Там должна возвышаться статуя землепроходцам, уходившим с незапамятных времен из Великого Гусляра, чтобы открывать Чукотку, Камчатку и Калифорнию. Тут Удалова ждало потрясение. Статуи - коллективного портрета землепроходцев, сгрудившихся на носу стилизованной ладьи, - не было. Остался только постамент в виде ладьи. А из ладьи вырастали громадные бетонные ноги в брюках. Ноги сходились на высоте трехэтажного дома. Дальше монумент еще не был возведен - наверху суетились бетонщики.

Площадь вокруг монумента была перекопана. Бульдозеры разравнивали землю, экскаваторы рыли траншеи, множество людей трудилось, разгружая саженцы и внедряя их в специальные ямы. Школьников, с песней вышедших на площадь, сразу погнали в сторону, где создавались клумбы. И школьники, достав лопаточки, принялись вскапывать почву.

На балконе Гордома сгрудился духовой оркестр и оглашал окрестности веселыми маршевыми звуками.

Удалов стоял, как прикованный к месту, и лихорадочно рассуждал: кто из великих людей проживал в Гусляре или хотя бы бывал там проездом? Пушкин? Не было здесь Пушкина. Толстой? А может, Ломоносов на пути из Холмогор? Но зачем для этого свергать землепроходцев?

Тут Удалов узнал бульдозериста. Это был Эдик из его ремстройконторы.

Удалов пошел к бульдозеру, понимая, что вопрос следует задавать не в лоб, осторожно.

Бульдозерист Эдик тоже увидел своего начальника и удивился:

– Корнелий Иваныч, почему не в спецбуфете?

По крайней мере, Эдик на Удалова не сердился.

– Расхотелось, - сказал Удалов. - Как дела продвигаются?

– С опережением, - сказал бульдозерист. - Взятые обязательства перевыполним! Сделаем монумент на три метра выше проекта!

– Сделаем, - согласился Удалов, понимая, что к разгадке монумента не приблизился. Конечно, надо уходить, не маячить же на площади. Но любопытство - страшный порок.

– Внушительно получилось, правда? - спросил он.

– Чего внушительно?

– Фигура внушительная.

– Вам лучше знать, Корнелий Иванович, - ответил бульдозерист.

– Крупная личность? Большой ученый?

– Это вам виднее, - неуверенно ответил бульдозерист.

Значит, не ученый. Или писатель, или политический деятель.

– А когда он умер, не помнишь? - спросил Удалов, показывая на памятник.

Взгляд бульдозериста был дикий. Видно, Удалов сморозил глупость. И дата смерти человека, нижняя половина которого уже стояла на площади, была известна каждому ребенку.

– Нет, ты не думай, - поспешил Удалов исправить положение. - Я знаю, конечно, когда он умер. Просто тебя проверить хотел.

– Проверить?

Но тут бульдозер начал медленно разворачиваться лопатой на Удалова. В движении была какая-то угроза.

– Если бы не очередь на квартиру, - сказал без улыбки Эдик, - я бы иначе с тобой поговорил.

– Все! - закричал Удалов. - Ухожу. Я пошутил.

Он быстро пошел в сторону, стараясь не попасть под лопату бульдозера, и чуть не наступил на девчушку, которая ручками размельчала комья земли на будущей клумбе.

– Девочка, девочка, как тебя зовут? - спросил Удалов.

– Ниночка, - ответила девочка.

– Молодец, а ты в садик ходишь?

– В садик, - сказала девочка. - А ты кто?

– А я на работу хожу, - признался Удалов. - Скажи, крошка, это какому дяде памятник делают?

– Хорошему дяде, - сказала девочка уверенно.

– Он книжки пишет? - спросил Удалов.

– Книжки пишет, - подтвердила девочка.

– Он с бородой? - спросил Удалов.

– С бородой, - сказала девочка покорно.

– Это дядя Толстой? - догадался Удалов.

– Ой! - сказала девочка, дивясь такой догадливости Удалова.

Она вскочила и побежала к воспитательнице, которая в окружении других малышей высаживала в землю кусты роз.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});