Часть 1. Ранняя поэзия - Коллектив авторов

Источник: Лао-Цзы. "Книга Пути и благодати" пер. И. Лисевича, 2002, стр. 63

IX. "Чем наполнять и поддерживать — не лучше ли бросить?!..."

Чем наполнять и поддерживать —

Не лучше ли бросить?!

Что точат и заостряют —

Не может остаться острым.

Коль золота и нефрита полны палаты,

Никто не в силах их уберечь.

Кто чванится знатностью и богатством,

Сам себя ввергает в беду:

Обретают заслуги,

А тело уходит —

В этом Путь Неба!

Примечания переводчика

Чем наполнять и поддерживать... — в этих строках речь идет о тщетности наших усилий, направленных на бренные объекты. В бренном мире Время — наш всесильный противник, и все наши попытки противостоять ему — бесполезны.

Источник: "Бамбуковые страницы. Антология древнекитайской литературы", 1994, стр. 70

9. Движение к гибели ("Чем наполнять и поддерживать — не лучше ли бросить?!...")

Чем наполнять и поддерживать —

Не лучше ли бросить?!

Что точат и заостряют —

Не может остаться острым.

Коль золота и нефрита полны палаты,

Можно ли их уберечь?!

Кто чванится знатностью и богатством,

Сам себя ввергает в беду.

Обретают заслуги,

А тело уходит —

Таков Путь Неба!

Комментарий И.С. Лисевича

Этот стих — о тщете человеческих усилий, о бесплодности стремления утвердить себя на земле, о бренности всего достигнутого в этом вечном мире. То, "что точат и заостряют", уже встречалось нам в стихе четвертом, — это стрекала наших желаний, постоянно понуждающих человека рваться вперед в пагубной гонке за призрачными миражами. Дорогой ценой даются успехи в этой гонке: "Ненасытность желаний губит дух, обилие богатств изнуряет тело", — замечает по этому поводу "Старец с берегов Реки". Смерть стоит у нас за плечами, мы умираем каждую минуту, ибо по мере наших свершений телесное "я" человека постепенно отходит в небытие. Так, действительно, "не лучше ли бросить", прекратить эту погоню за недосягаемым? Далеким созвучием с мыслями Лао-цзы звучат слова Евангелия: "Не собирайте себе сокровищ на земле, где моль и ржа истребляют и где воры подкапывают и крадут" (Евг. от Матфея, 66, 19); "Как трудно имеющим богатство войти в царствие Божие!" (Евг. от Луки, 18, 24).

Особенной же опасности подвергает себя тот, кто не знает меры и удержу (в стихе будет сказано: "знающий меру — богат!"), поскольку все в мире со временем переходит в свою противоположность, и то, что еще недавно дарило радость и успех, становится причиной бед и несчастий. "Солнце в зените начинает клониться к закату, полная луна — убывает, расцвет сменяется увяданием, а радость — печалью", — приводит цепь аналогий "Старец...". Древние китайцы постоянно помнили об этом законе бытия и старались, например, не вступать в родственные отношения с семьей, достигшей вершины успеха, ибо за головокружительным взлетом всегда следовали опала и казни. Тот, кто вовремя умеет отступить в тень, покинуть пост, спасает себя от гибели. Чжан Дао-лин в своем комментарии напоминает в этой связи о знаменитом государственном деятеле эпохи "Борющихся царств" Фань Ли, тайно бежавшем тогда, когда царь, которому он служил, стал гегемоном всего Китая. Фань Ли помнил, что коль скоро охота закончена, собаки уже не нужны...

Интересная деталь: драгоценности, что наполняют палаты дворца, Чжан толкует как животворную прану (ци) и Духовное Семя, Мировую Сперму (цзин), наполняющие человеческое тело; задача, по его мнению, состоит в том, чтобы сохранить их, отказавшись от желаний, и умело распорядиться ими ради "жизни вечной".

Напомним также, что более поздние комментаторы подчас понижали заслуги (гун) как карму — тогда данный стих, толкуемый как скрытый призыв отказаться от собирания богатств на земле ради жизни будущей, звучит совсем по-евангельски.

Источник: Лао-Цзы. "Книга Пути и благодати" пер. И. Лисевича, 2002, стр. 65

10. Способность свершать ("Вместивши душу небесную и земную, объявши единое — сможешь ли их удержать?!...")

Вместивши душу небесную и земную, объявши единое —

Сможешь ли их удержать?!

Перегоняя дух ци до предела смягчения —

Сможешь ли оборотиться дитятей?!

Омыв и очистив мистический взор —

Сможешь ли бельма его устранить?

Людей возлюбя, направляя царства —

Сможешь ли пребывать в недеянии?!

Отпирая и запирая Врата Небес —

Сможешь ли женственность соблюсти?!

До белизны прояснив четыре предела —

Сможешь ли неведение сохранить?!

Рождай же и умножай!

Рождать не владея,

Свершать не гордясь,

Растить не начальствуя —

Вот что зовут сокровенною благодатью!

Комментарий И.С. Лисевича

В одной из китайских хрестоматий начала века, в примечаниях "на полях" (есть такой особый вид комментария), против этого стиха я нашел полную искреннего восхищения фразу: "Такое доступно только совершенномудрому — человек обыкновенный разве в состоянии такого достичь?!" Разумеется, вся книга обращена к человеку, решившемуся на высочайшее духовное продвижение, на духовный подвиг, но здесь впервые и зримо установлена верхняя планка: остановить смерть, повернуть вспять ход времени, рассмотреть внутренним взором все без изъятия... Тон и характер вопросов (а для непосвященного они звучат чисто риторически) напоминают обряд инициации, высшего посвящения: желающий войти в последнюю дверь должен знать на них ответы. В древней китайской традиции ближайший аналог этому стиху — так называемые "Вопросы Неба" ("Тянь вэнь"), известные нам в передаче великого поэта Цюй Юаня (V-IV вв. до н. э.) так же, как и Лао-цзы, уроженца царства Чу. Произведение это настолько необычное, что, пренебрегая грамматикой, исследователи и переводчики чаще всего переводят его название как "Вопросы к Небу"; благодаря перемене адресата в произведение вносится некий элемент скепсиса и даже богоборчества; однако из названия ясно, что вопросы испытуемому задает Небо, т. е. божество, — а не наоборот.

Вообще, стих десятый совершенно необычен. Даже те, кто склонны видеть в книге Лао-цзы произведение чисто философское, умозрительное, вынуждены признать, что в этом стихе отражены принципы так называемой "даосской йоги" ("стих подчеркнуто говорит о совершенствовании тела" — "сю шэнь", — пишет Чэнь Гу-ин).

Этот стих служит подтверждением тому, что его автор не был отвлеченным мыслителем европейского типа; его построения оказываются тесно