Космические скитальцы - Мюррей Лейнстер

Краны занялись своей работой. Каждый из них опускал стрелу и подбирал толкатель. Они приводили толкатели в вертикальное положение и подносили к бокам Платформы. Толкатели неловко приставали к стенкам. Магнитные захваты, разумеется. Джо и Салли, находившиеся в конце коридора в стене, видели головы пилотов в их пластиковых кабинках.

Из-за трибуны загремела музыка. Места заполнялись. Но, естественно, наименее важные персонажи появлялись первыми. Там были женщины, посвятившие своим туалетам неимоверное количество времени, но на них никто не смотрел, кроме других женщин. Люди в хаки. Серые деловые костюмы — это были люди с логарифмическими линейками, те, кто пользовался своими мозгами при проектировании Платформы. Черные костюмы из тонкого сукна — без сомнения, политики. С высоты в две сотни футов нет ничего менее впечатляющего, чем толстопузый человек в черном костюме тонкого сукна, идущий по земле.

Люди в форме, не относившиеся к Вооруженным Силам США. Эти были увешаны блестящими медалями. Люди приезжали и приезжали. Работали телекамеры и камеры журналистов.

Краны методично работали. Они опускали стрелы и подбирали объекты, похожие на верхушку хлеба. Они подносили металлический объект к боку Платформы. Каждый толкатель прочно прицеплялся, как слизняк или улитка к поверхности, по которой ползет. Многие толкатели свешивались к корпусам ракет — тем корпусам, которые вскоре сгорят и исчезнут. Так что Джо с Салли увидели толкатели в новом аспекте — толстые металлические слизняки с разинутыми ртами-воздухозаборниками.

Жестяная музыка внизу прекратилась. Кто-то начал произносить речь. Людей, построивших Платформу, округлые фразы не интересовали, но это событие освещалось по всему миру, и некоторые из зрителей могли остановиться на каналах, где показывали выступающих, вместо тех каналов, где демонстрировалась огромная, неясная форма монстра. Ему предстоит отправиться в пустое пространство или навстречу своей гибели.

Выступающий закончил речь, и его место занял другой оратор. Затем следующий. Один говорил меньше минуты, и слушатели взорвались овацией! Но следующий красиво жестикулировал. Он говорил, и говорил, и говорил. Краны подняли последние из ожидавших толкателей, и Платформа практически исчезла из вида.

Краны отодвинулись и, позвякивая, уехали. Оратор повысил голос. Негромким эхом тот разносился по огромному пространству Ангара. Кто-то дернул оратора за рукав. Тот резко прервался и сел, вытирая лоб огромным голубым платком.

Послышался рев. Один из толкателей включил двигатель. Затем еще один. И еще. Грохот возрастал по мере того, как множество толкателей заработали. На открытом воздухе и один реактивный двигатель непереносим. Здесь же он перерос в звук, который и звуком-то не был, поскольку по причине своей громкости перестал восприниматься на слух. Затем все двигатели словно притихли и вдруг в унисон взревели еще громче. Проверялось управление внутри Платформы. Три… Четыре… Пять раз грохот стихал до едва слышного, затем снова возрастал до полного.

Джо почувствовал, что Салли щиплет его за руку. Он повернулся и увидел брюхо истребителя, очень близко, и его откинутые назад крылья. Он летел прямо вверх. Затем заметил другой истребитель, направляющийся прямо в проем огромной полусферы. Перемещаясь с невероятной скоростью, он взлетел вверх, над крышей Ангара, и исчез. Затем были и другие истребители.

Истребители охранного зонтика! Они месяцами летали над Ангаром, защищая его. Теперь они взлетали, чтобы сменить предыдущую смену. Они ставили заслон из перехватчиков на сотню миль во все стороны, на случай, если кому-нибудь придет в голову глупость повторить вчерашний маневр. Больше им не увидеть Платформу в Ангаре. Поэтому, выстроившись в линию, достигавшую горизонта, они бросали на нее последний взгляд, принадлежавший им по праву. Джо видел крошечные точки в небе, выстраивающиеся в очередь, чтобы воспользоваться этой привилегией: увидеть Платформу перед взлетом.

Внезапно они исчезли, и Джо испытал щекочущее чувство гордости, возникающее, когда с кем-то делишься восхищением мощью, великолепием или триумфальным могуществом общего дела.

Затем рев двигателей достиг совершенно невероятной громкости. Все внутреннее пространство Ангара было теперь в тумане, светившемся в лучах утреннего солнца.

Затем Платформа шевельнулась.

Поначалу она просто шевельнулась. Чуть наклонилась на одну сторону, поворачиваясь на направляющих, поддерживавших ее во время строительства. Затем наклонилась в другую сторону. Туман стал гуще. Из каждого реактивного двигателя рвался язык бело-голубого пламени, и влага земли превращалась в пар, а деревянные блоки добавляли едкий дым. Платформа вернулась в первоначальное положение, и у Джо захолонуло сердце, потому что он понял, что повороты осуществлялись при помощи гироскопов, а их контролировали управляющие гироскопы, за которые отвечал он.

Платформа снова сдвинулась. Она приподнялась на несколько дюймов и качнулась вперед. Уравновесилась, снова качнулась, а затем неровно направилась к огромному отверстию перед ней. Часть ее основания пропахала глубокую борозду в земляном полу.

Грохот возрос от невероятного до невозможного. Казалось, что все громы, гремевшие за все времена, вернулись, чтобы грохотать, потому что Платформа двигалась.

И она выплывала из Ангара. Покачиваясь, она двигалась на восток. Высота ее траектории на данный момент, вероятно, не превышала трех футов над землей, но реактивные двигатели поднимали столько пыли и дыма, что даже люди, стоявшие на земле, не могли быть в этом уверены.

Возникла некоторая суматоха. Дым и пар распространялись во всех направлениях, и люди в форме и платьях стали разбегаться. Мужчины в хаки бежали. Бежали черные костюмы. Яркие точки, представлявшие собой женщин в продуманных туалетах, бежали, кашляя и задыхаясь от дыма. Одна плотная фигуры кувырнулась, поднялась на ноги и лихорадочно устремилась к безопасности.

Но Платформа двигалась. Она ушла уже на сотню ярдов за стену Ангара. Две сотни… Три… Она медленно набирала скорость. В полумиле от Ангара стало заметно, что она поднялась над землей, оставляя за собой обожженную пустыню.

Теперь она двигалась почти быстро. В двух милях от Ангара она поднялась над землей на пятнадцать футов. Появилась ясная полоса солнечного света. А Платформа все ускорялась. На четырех милях, и на пяти, и на шести…

Платформа была в воздухе, поднимаясь, казалось бы, с бесконечной медлительностью, со всеми своими сотнями толкателей, пыхтящими, напрягающимися, неуклюжими толкателями, прицепившимися к ней и толкавшими все время вперед и вверх.

Она шла на восток. И продолжала набирать скорость. И ничуть не казалось, что она спускается за горизонт. Она шла и шла, превращаясь из гиганта в пятно, затем в маленькую темную точку в небе, которая все удалялась и удалялась, и даже Джо не мог убедить себя в том, что все еще видит ее. И даже тогда в воздухе еще слышался тихий гул, но из тех, кто смотрел на взлет, никто не мог его слышать.

Джо перевел взгляд на Салли, а она — на него. Затем Джо начал ухмыляться, как обезьяна, от возбуждения, облегчения, триумфа и восторга исполнения мечты. Глаза Салли возбужденно сияли. Она обняла его просто от избытка чувств, крича, что Платформа взлетела, взлетела, взлетела…

На закате солнца они ждали на крыльце дома майора. Там были и майор, и Хейни, и Майк, и Джо. С виду майор совершенно изменился. Он, как будто, высох и казался более усталым, чем может себе позволить человек. Но его работа была выполнена, и это все объясняло. Он сидел в мягком кресле, поставив рядом бокал, и, казалось, ничто в мире не могло его заставить даже пальцем пошевелить. Но тем не менее он ждал.

Салли вышла с подносом. С серьезным видом она разнесла бокалы и пирожные. Затем она присела на ступеньку крыльца рядом с Джо. Взглянула на него и по-дружески кивнула. И Джо был необычайно горд за Салли, хотя и стеснялся проявлять чувства слишком явно в присутствии майора.

Майк с вызовом заявил:

— И все же было бы гораздо легче запустить ее туда, если бы она была построена для парней типа меня!

Никто не стал возражать. Каждый из них чувствовал такое расслабление и облегчение, что не было никакого желания заводить споры.

Хейни мечтательно заметил:

— Все прошло как надо! Все! Они попали в струйное течение, как и ожидали, и это дало дополнительно три сотни миль скорости в восточном направлении. Они были на высоте в восемь миль, когда толкатели включили свои ракетные ускорители, и на высоте в двенадцать миль, когда толкатели отделились, — пилоты, должно быть, чуть не сломали себе шеи, когда снова включили свои двигатели! И ракеты Платформы воспламенились правильно, и выбросили пламя в милю длиной, и тогда они шли… с какой скорость?