Дочь леди Чаттерли - Дэвид Лоуренс

Сейчас она кружилась в танце. Хороша, очень хороша она в своем нежно-розовом вечернем платье. Вряд ли кто-нибудь из гостей подозревает, как тяжело у нее на душе. Оркестр сыграл традиционное «Желаем новорожденной счастья», все выпили за ее здоровье. За окном выли сирены и рвались бомбы. Но все вели себя так, словно их это не касалось.

А Клэр весь вечер размышляла о том, как бренна и скоротечна их жизнь.

Она танцевала с Жаком Моджи, молодым смуглокожим красавцем с черными, как воронье крыло, волосами. Подобно всем истинным гасконцам, он был темпераментен, очарователен и, разумеется, избалован женщинами. Как и все французы, обладал способностью заставить женщину почувствовать себя самой красивой в мире. Клэр знала, Жак любезен и галантен со всеми без исключения женщинами, однако парень был ей очень симпатичен. С ним можно болтать на любые темы. Жак говорил на превосходном английском — он несколько лет обучался в Оксфорде и уже должен был вернуться в Париж, чтобы преподавать там английский язык, но тут его призвали в армию. После капитуляции Франции, которую он пережил очень тяжело, Жак вступил во Французскую добровольческую армию. Сейчас он был в отпуске.

Жак рассказал Клэр, что живет в небольшом домике в Челси неподалеку от Кингз-роуд. Живет совсем один и, надо сказать, наслаждается своим одиночеством. Домик принадлежит родителям его друга по Оксфорду. Сейчас друг служит на флоте, родители, испугавшись бомбежек, уехали в Росс-он-Уай. Жак чудесно проводил свой отпуск, упиваясь, как он выразился, музыкальными оргиями. Он обожал фортепьянную музыку, сам играл на рояле, и по воле случая в его распоряжении оказался великолепный «Бехштейн».

— Иной раз я просиживаю за ним часами. Меня не слышит ни одна живая душа — соседи разъехались кто куда, а потому никто не возражает против моей музыки, — рассказывал он Клэр.

— Мне бы очень хотелось вас послушать.

— Согласен музицировать для вас всю ночь напролет. — Жак глядел на девушку томным, восхищенным взглядом. — Клэр, а вам известно, что вы очень красивы? — неожиданно спросил он. — Вы, как мне кажется, самая красивая девушка во всей Англии. Тем более, что я всегда питал слабость к рыжим. Но ваши волосы не просто рыжие — они отливают настоящим золотом. Изумительно!

— Вы мне льстите, Жак. — Клэр весело рассмеялась. Этот француз не может не нравиться. Полон очарования, а улыбка как у маленького ребенка — открытая, благожелательная. И танцует как бог.

Сегодня ей очень легко и хорошо. И это не ускользнуло от внимания тети Хильды — то и дело она бросала на племянницу одобрительные взгляды, кивала, давая понять, что очень за нее рада.

— Когда я увидел вас, Клэр, я вспомнил репродукцию картины Росетти. Я купил ее еще в Оксфорде, — рассказывал Жак, кружа девушку в своих объятьях. — Вероятно, вы тоже ее видели. На ней изображена высокая стройная девушка в белом с распущенными по спине рыжими волосами и с лилией в руках. Вы точно сошли с картины Росетти — те же классически правильные черты лица, большие глаза, восхитительные губы.

— Только нет у меня в руках лилии, — с улыбкой заметила Клэр.

— Лилии у вас нет, но вы одеты как та девушка — в белое. Mon Dieu,[30] как бы мне хотелось увидеть вас с распущенными волосами!

У Клэр было ощущение, словно она внезапно вынырнула из темного клокочущего потока и очутилась вся на солнце. Новое платье из белого крепа, туго облегавшее талию и бедра, как она знала, очень ей шло. Волосы она по обыкновению собрала в тяжелый пучок. Пип приколола к правому виску кузины душистую белую камелию.

Молодой француз таял от восторга и готов был влюбиться в Клэр по уши. Он хорошо разбирался в людях, особенно в женщинах, и сходу понял, что эта девушка не чета остальным. Они танцевали, прижавшись щека к щеке и слившись в едином ритме. Он ощущал, как бьется ее сердце, как подрагивают пальцы на его плече. Девушка вся отдавалась танцу. Он нежно коснулся губами ее волос и прошептал:

— Cherie… tu es vraiment mignonne…[31]

Она смотрела на него из-под полуопущенных век. Ему казалось, ее взгляд полон неги и желания.

Но стоило ему прижать чуть крепче к себе ее молодое хрупкое тело, и она отстранилась.

Жак был заинтригован. Он привык, что девушки готовы отдаться ему чуть ли не с первого взгляда, и менял их если не как перчатки, то, по крайней мере, как вышедшие из моды сорочки. Он не собирался жениться в ближайшее время, а поэтому серьезных романов не заводил. Но эта англичанка так и притягивала его к себе. Красива, как богиня, но вряд ли знает себе цену. Хотя, быть может, наоборот, слишком в себя влюблена. Словом, не девушка, а сплошная загадка.

— После вечеринки я хотел бы отвезти вас домой, — сказал Жак ей на ухо.

В обычной ситуации Клэр могла подумать: ну вот, начинается! С Жаком Моджи все было совсем не так. Она почувствовала приятное возбуждение — хотелось остаться наедине с этим очаровательным французом.

Гости стали расходиться вскоре после часу, и Жак отвез ее на такси домой. Расплатившись, отпустил водителя, и они остались совсем одни в темноте. Жак привлек девушку к себе, поцеловал. И хоть его поцелуй оказался очень страстным, он ограничился только им, а когда через несколько секунд отпустил ее и сказал, что ей пора спать, девушка прониклась к нему большой симпатией.

— Ты уже засыпаешь, cherie! Позволь мне заехать за тобой завтра, и мы сможем провести вместе целый вечер.

Поддавшись настроению минуты, Клэр согласилась.

Он повел ее на веселый французский фильм. Его показывали в маленьком кинотеатре, о существовании которого Клэр даже не подозревала. Потом они обедали у «Прунера». Как выяснилось, Жак был большим гурманом и прекрасным знатоком сухих вин. И снова он отвез ее домой, отпустил такси и поцеловал на сон грядущий. На этот раз его поцелуй был более долгим.

Клэр с каждым днем все больше привязывалась к Жаку и теперь уже с нетерпением ожидала свидания. Они условились провести вместе выходной. Потом он предложил ей поехать к нему домой в Челси — он хотел исполнить для нее свою любимую музыку. Клэр без колебаний согласилась.

Жак был нежен и совсем ненавязчив. Он старался предупредить каждый ее шаг, и она подумала, что наконец-то нашла истинного друга. Это был настоящий мужчина, и он помог ей избавиться от неприятного ощущения после эпизода с Джоу Элбисс. Быть снова самой собой, чувствовать себя слегка влюбленной в молодого красивого мужчину, который души в тебе не чает — о, она очень давно не испытывала это волнующее ощущение. Клэр была по-настоящему счастлива и даже жаждала приключений.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});