Рейтинговые книги
Читем онлайн История России. XX век. Деградация тоталитарного государства и движение к новой России (1953—2008). Том III - Коллектив авторов

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 132 133 134 135 136 137 138 139 140 ... 201

В 2006 г. был сформулирован еще один национальный проект – демографический. Решение острой демографической проблемы, согласно проекту, означало снижение смертности, повышение рождаемости и эффективную миграционную политику. Были приняты меры по поддержке молодых семей, женщин, принимающих решение родить и поднять на ноги ребенка. Главная среди них – предоставление при рождении второго ребенка материнского капитала (первоначально в размере 250 000 руб.), который можно было потратить на улучшение жилищных условий, образование детей и накопление пенсии. Также в два раза было увеличено пособие по уходу за первым ребенком и в четыре раза по уходу за вторым и введена компенсация затрат на детское дошкольное воспитание.

Однако на практике далеко не во всех социальных вопросах политика правительства была успешной. Например, Администрация Президента Путина столкнулась с большими трудностями при проведении пенсионной реформы. По плану этой реформы предполагалось, что граждане будут передавать часть своих пенсионных отчислений (т. н. «накопительная» часть пенсии) коммерческим инвесторам (управляющим компаниям), которые, в свою очередь, будут их вкладывать в ценные бумаги. Однако люди практически не проявили интерес к накопительной пенсии, в результате большая часть пенсий осталась в управлении Пенсионного фонда, который вкладывал их в низкодоходные бумаги, не покрывающие даже инфляционные потери. В то же время сам Пенсионный фонд постоянно испытывал дефицит бюджета.

6.1.10. Проблемы национальной идентичности и политического народовластия в послесоветской России. Слабость гражданского общества. Политические партии и общественно-политические организации

После распада СССР проблема национальной самотождественности (идентичности) его составных частей – бывших советских республик, ставших самостоятельными национальными государствами (многоэтничными по большей части), – встала с бо́льшей остротой, чем в период кризиса СССР, когда повсюду от Прибалтики до Средней Азии имело место возрождение национального самосознания, приведшее к появлению националистических и сепаратистских движений. Речь шла о преодолении прежней институциональной структуры и советской идеологии, искажавшей видение исторического прошлого как отдельных национально-этнических сообществ, так и страны в целом.

Этот комплекс проблем исключительно остро встал и для России. После краха коммунистического СССР России предстояло обрести не только новую государственную структуру и новый экономический уклад, но и восстановить свою культурную преемственность и свободно-критически, вне большевицких идеологических схем, переосмыслить свое до– и коммунистическое прошлое, чтобы определить новую идентичность и промыслить собственное будущее. Эта общая для всех послесоветских государств задача поставила Россию в особое, в каком-то смысле более трудное положение: иные части распавшегося СССР воссоздавали или создавали свою тождественность и историю, зачастую прибегая к «мифологическим» моментам в антирусской идеополитической оппозиции (ставя знак равенства между «советским» и «русским») и считая как дореволюционную Россию, так и СССР – одной и той же «колониальной державой». Россия же должна была свести счеты и со своим старым имперским прошлым и с такой своеобразной имперской общностью, каковой был Советский Союз с его официальным интернационализмом, поскольку она, каждый раз по-иному, составляла ядро этих двух, несходных между собой империй.

На этой основе происходили поиски нового русского национального самосознания, которые зачастую принимали форму националистической, а то и империалистической мифологии, тоскующей по временам Российской империи, а чаще по советскому периоду, но не потому, что он был коммунистическим, а потому, что это был наивысший расцвет, особенно после победы во Второй мировой войне, имперской державы с её всемирными мессианскими притязаниями. Отсюда необозримое море родившихся в двадцатилетие после распада Советского Союза исследований самых разных направлений (историграфические, культурологические, историософские, геополитические, богословские) и форм (публицистические, программно-идеологические, научные) с разными и порой прямо противоположными выводами.

Эти исследования распадаются в первую очередь на те, что резко негативно относятся к советскому периоду, и на те, что апологетически и ностальгически оценивают этот период. Работы Александра Солженицына – квинтэссенция отрицательного взгляда на коммунистическое господство. Большевизм для Солженицына, это анти-Россия, душитель истинной России. Напротив, неокоммунистическая публицистика являлась механическим синтезом традиционного марксизма-ленинизма с неославянофильством в духе Н. Я. Данилевского и геополитическими построениями Ратцеля, Маккиндера и Хаусхофера. Примером такой «публицистики» является и нынешний российский гимн – перекроенный на национально-религиозный манер вариант сталинского гимна.

Другое отличие пролегает между двумя тенденциями цивилизационного самоотождествления. Одни, среди которых самым видным представителем являлся Дмитрий Сергеевич Лихачёв, хотя и признавали специфические моменты исторического развития России, видели её частью общеевропейской цивилизации. Другие абсолютизировали «особый путь» России, превозносили её уникальность как особой «русской цивилизации», обладающей духовным превосходством перед всеми остальными. Наиболее завершенное этноисториографическое обоснование этого воззрения выдвинул Лев Николаевич Гумилёв. Неоевразийство Александра Дугина, в корне отличное от классического евразийства русского зарубежья (князь Николай Трубецкой), но близкое к идеям Льва Гумилева, находило живой отклик как в правительственной, так и в военной сфере послекоммунистической России. Подменяя более не популярную марксистско-ленинскую идеологию геополитикой и цивилизационной особенностью, неоевразийство Дугина по сути своей сохраняло характерное для тоталитарного СССР противостояние демократическим государствам Западной Европы и Северной Америки.

Спектр направлений поисков новой национальной русской самотождественности был весьма широк и подчас лишен критического духа, но нередко обусловлен конъюнктурной идеологией политических групп, связанных с корпоративными интересами государственной власти (Жириновский, Нарочницкая) или оппозиции (Лимонов, Проханов). Поиски самотождественности, ведшиеся в этом направлении, порождали экстремизм националистического толка с ярко выраженными имперскими амбициями. Такой национализм являлся проявлением компенсаторного синдрома, сформировавшегося после утраты Россией роли великой имперской державы с тяжелыми последствиями и в плане территориальной протяженности и в области мирового престижа, и в сфере гражданской этики (широкое распространение коррупции, преступности, социальной апатии, безответственности власти перед обществом и граждан друг перед другом). Альтернативу этому болезненному состоянию массового сознания сторонники демократического европейского пути России (Владимир Рыжков, Алексей Арбатов, Лилия Шевцова, бывший премьер-министр Михаил Касьянов после ухода в оппозицию в 2004 г.) видели только в складывании и развитии ответственного гражданского общества.

Однако становление гражданского общества в России, наиболее зримо проявляющееся в эволюции партийно-политической структуры и парламентаризма, протекало в трудных условиях. На нем тяжело сказалось морально-психологическое наследие более чем семи десятилетий тоталитарного коммунистического режима, подавлявшего всякое проявление самостоятельного мышления и самоорганизации людей. Ведущий креативный класс – наиболее активный элемент гражданского общества и основная опора политических партий – в России был в 1990-е – начале 2000-х гг. ещё малочислен. В странах с давними демократическими традициями к этому классу принадлежит большинство квалифицированных и образованных людей, сумевших сделать профессиональную карьеру, верящих в свои силы и способных на самостоятельный политический выбор. Именно ведущий креативный класс заинтересован в соблюдении законов и норм, создании правового государства, именно он наиболее болезненно воспринимает нарушение своих прав и произвол чиновников.

Развитие многопартийности происходило в России в труднейший переходный период: всесторонний общественный кризис привел к безработице, падению душевых доходов, резкой социальной поляризации. Самыми острыми для большинства населения стали проблемы повседневного выживания – рост цен и поиск достойной работы; людям было не до участия в общественно-политической деятельности. К тому же тяжелые последствия реформ, распад государства и утрата им своих социальных функций стали ассоциироваться с демократией и многопартийностью. Либеральные идеи и ценности были также дискредитированы в глазах избирателей многочисленными политическими скандалами и расколами в лагере партий, выступавших за реформы. Программы десятков партий-эфемеров были крайне невнятны, содержали одни и те же банальные лозунги.

1 ... 132 133 134 135 136 137 138 139 140 ... 201
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу История России. XX век. Деградация тоталитарного государства и движение к новой России (1953—2008). Том III - Коллектив авторов бесплатно.
Похожие на История России. XX век. Деградация тоталитарного государства и движение к новой России (1953—2008). Том III - Коллектив авторов книги

Оставить комментарий