Троецарствие. Дилогия (СИ) - Останин Виталий Сергеевич

– Конечно, госпожа Цань! – ответил я вчерашней разбойнице. – Правитель морского города должен иметь хороший флот!

Глава 56

Избранный преодолевает кризис

Два месяца пролетели как один день. Еще через неделю после разборок с корейцами я оставил Куайцзи в надежных руках Бешеной Цань, а сам отправился в Поян, который находился теперь в самом центре моих владений. Завершил переговоры с владетелем Северного Цзаньаня – Сунем Цэ. Как и предсказывала Юэлян, потомок великого Сунь Цзи оказался слабоват нутром. Дипломатам потребовалось чуть меньше двух месяцев, чтобы додавить его и заставить принести вассальную клятву. И сразу же оказалось, что воевать больше не с кем. Что стало для меня некоторой неожиданностью.

Я привык изо дня в день планировать каждый свой следующий шаг. Жизнь вносила в планы свои коррективы, периодически вмешивались боги, демоны и мифологическая нечисть Поднебесной. Постоянно нужно было куда‑то спешить, кого‑то спасать, вытеснять, захватывать, хитрить, маневрировать. И вдруг раз – и все. Стоп, машина. Нам некуда больше бежать.

На самом деле некуда. Тащиться за реку и там насаждать демократию… тьфу – возрождать империю! – было еще рано. Западные земли на нашей стороне реки тоже были мне еще не по зубам. Точнее сказать, города Чанша и Лулин я мог бы рассмотреть (и рассматривал, можете мне поверить!) как следующие места, где желательно красиво вывесить флаг Вэнь. Возможности для этого имелись: деньги, оружие, войска. Но слишком стремительное расширение грозило распылением сил, потерей контроля и, как следствие, неминуемым поражением. Да и устал я уже метаться от края до края своих владений.

Поэтому решил так. Сперва отлажу все на тех территориях, что уже мне принадлежали, выстрою внятную систему управления, которая заточена не на меня любимого, а может работать и после моей (не дай Гуаньин!) смерти. Так же нужно было отладить систему раннего оповещения, а то эти побудки с криками «на нас движется войско врага, они замечены в дневном переходе!» здорово достали!

Еще требовалось уделить внимание сбору налогов. Провести хотя бы поверхностную перепись. Понять, куда вкладывать деньги в развитие, а куда пока не стоит. Заключить союзы с соседями. Подписать торговые соглашения… В общем, мне было чем заняться, кроме войны.

И я погрузился в тихую и увлекательную жизнь администратора небольшого куска развалившейся империи. Дни замелькали с такой скоростью, что я не всегда мог понять, сколько в реальности прошло времени. Да и были они похожи друг на друга, как в том старом фильме, «Дне сурка». С той лишь разницей, что у меня не было цели из временной петли вырваться, и на пианино играть никто не учил.

Каждое утро, сразу после рассвета, я вставал и шел на тренировку. Разминался, получал люлей на спарринге с Быком, Пиратом или Юлькой. Ополаскивался, завтракал и уходил во дворец. Там встречался с просителями, подписывал указы, принимал решения по спорным ситуациям и не замечал, как за окном темнело и уже пора было отправляться на боковую. Следующий день повторял предыдущий – там же, те же, по предварительному сговору.

Удивительно, но меня это совсем не напрягало. Наоборот, разнообразия ради было здорово заниматься чем‑то, что приносит пользу и улучшает жизнь кого‑то, кроме меня и моего ближнего круга. Помогать простым людям, которые уже так устали от неопределенности гражданской войны, что с радостью вписывались в любые проекты, направленные на развитие.

Например, я не ожидал, что устройство ирригационной системы в районе одного из селений под Пояном, вызовет такой отклик у живущих там людей. Предполагалось, что на это придется потратить некоторое количество денег (потом, конечно, планировалось увеличить налог), загнать туда стройбат (в моем случае легкую пехоту), но местные жители сами, считай, все сделали, знай только успевай материалы и инструменты подвози.

Знали, что для себя делают. А еще они понимали, что раз владетель решил заняться обустройством территории, значит, он не собирается ее покидать. Как минимум будет ее защищать. И это грело их души. Мою, впрочем, тоже.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Был еще случай с обустройством дорожной сети в районе Юйчжана. Местность там болотистая, изрезанная маленькими речушками, даже небольшим купеческим караванам по ней приходилось идти очень медленно, а уж армии – тем более. Я помнил, как на преодоление относительно небольшого расстояния у нас уходило неоправданно много времени, хорошо, если за сутки двадцать ли проходили.

И тут Бык выходит с идеей создать сеть паромных переправ. Точнее, как выяснилось чуть позже, даже не он, а его лисичка, которая отзывалась на имя Правый Хвост. Что уж она нашептала своему любовнику, не знаю, но он прямо с утра заявился во дворец (обычно‑то богатыря туда было палками не загнать!) и озвучил идею.

Я ее сперва не оценил – и без того хватало, куда деньги потратить, но когда он приложил мелко исписанный иероглифами листок с финансовыми расчетами, стало понятно, что мысль исходит не от него. Не в том смысле, что Бык был глупым, просто деньги никогда не занимали прямодушного Воина. А тут прям черновик бизнес‑плана!

– Брат, а кто это писал? – спросил я у него тогда.

Он помялся, помялся, да и выдал ординарца‑сожительницу. Пришлось и ее звать, выясняя, как в эту миленькую головку пришел такой замечательный и настолько хорошо просчитанный план.

– Его прислала моя мать, – не стала юлить лисичка. – Она считает, что наш уезд мог бы стать гораздо богаче, если бы по нему можно было передвигаться быстрее.

В схеме, которую приложила Хули Цзин, место проживания болотного народа огибалось по кругу, что свидетельствовало о нежелании делать свой дом доступным для любого пришлого. Очень разумный ход – владетели друг друга сменяют быстро, а оборотни живут долго. Зато в остальном сеть паромных переправ позволяла вдвое сократить время прохождения маршрута от Пояна к Юйчжану, а значит, делало выгоднее торговлю на данном направлении. И увеличивало поступление налогов.

Я сразу же понял, что паромы надо сохранять в рамках системы государственной логистики, а не отдавать в частные руки, как предлагала Хули Цзин. Просчитал вместе с Мытарем стоимость содержания каждого портового поста, затраты на жалование хотя бы на пятерку воинов, их сменщиков, и понял, что наткнулся на золотую жилу. Предложил лисице совместное предприятие, если она готова вложиться, и уже через пару недель спустил на воду первые паромы.

Нельзя сказать, что мы изобрели нечто новое и революционное – просто запустили хорошо забытое старое. Такие паромные переправы, принадлежащие, правда, местным жителям, испокон веков помогали преодолевать многочисленные протоки и болотца. С наступлением же усобицы и падением императорского дома заниматься таким бизнесом стало не просто невыгодно, но и опасно – не одни, так другие отнимут имущество, а самого перевозчика вместе с семьей припрячут под ил.

Купцы были безумно рады. Денежные ручейки стали ощутимо толще, пусть пока только в перспективе. Я потирал руки, подумывая о последующей замене части паромных переправ мостами, строительстве нормальных застав в дневном переходе друг от друга, совмещенных с сетью государственных (моих, в смысле) таверн под единым брендом. Что‑нибудь такое, простенькое: «Поянские жаренные курочки».

В общем, кто бы мог подумать, что эти китайские «Симс»[17] так меня увлекут!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Конечно, не все шло гладко. Нельзя было забывать про тестя, моего единственного серьезного противника на юго‑востоке Поднебесной. Так‑то Чэн Шу формально считался союзником, отцом моей будущей жены (черт, до свадьбы меньше месяца осталось!), но по факту оставался самым коварным и могущественным врагом. Человеком, который улыбался в глаза, слал заверения в вечной дружбе, постоянно напоминал о свадьбе, а сам за спиной строил козни.