Голос ночной птицы - Роберт Маккаммон

— Что сделать, сэр?

— Стать борцом за правду, — задумчиво сказал он. — Защитником Рэйчел. И когда Соломон Стайлз мне сказал про тех двух рабов, что сбежали — про брата и сестру — и что они почти добрались до Флориды… я подумал… что это возможно. Но я ведь ошибся? Невозможно, и никогда возможно не было. Ну ладно. Так мне пойти лечь? — У него было чувство, что он мог бы проспать год и проснуться с бородой и потеряв ощущение времени. — Доброй ночи. Или уже… доброе утро.

— Брат и сестра? — переспросила миссис Неттльз с озабоченным лицом. — Вы о тех двух рабах, что сбежали… помнится… в самый первый год?

— Да. Стайлз мне говорил, что это было в первый год.

— Те двое, что почти добрались до Флориды? Мистер Корбетт, это же были почти дети!

— Дети?

— Да, сэр. Оукли Ривз и его сестра Дальчин. Я помню, они сбежали, когда умерла их мать. Она была кухаркой. Мальчику было тринадцать, сэр, а сестре — не больше двенадцати.

— Что? Но… Стайлз мне говорил, что их заковали в кандалы. Я думал, они были взрослые!

— О, их действительно заковали, хотя у парнишки была сломана нога. Их посадили в фургон и увезли. Я знала, что они удрали, но понятия не имела, что они добрались так далеко.

— Дети, — повторил Мэтью. Он моргнул, пораженный откровением. — Боже мой! Если двое детей смогли столько пройти…

Он взял фонарь у нее из руки и снова стал рассматривать карту французского исследователя — на этот раз с молчаливым вниманием, говорящим о многом.

— Им было нечего терять, — сказала миссис Неттльз.

— Мне тоже.

— Им было все равно, жить или умереть.

— Мне хочется, чтобы Рэйчел осталась жить. И я тоже.

— И не сомневаюсь, что им кто-то помогал. Кто-то старший, из рабов, собрал им все, что нужно.

— Да, — согласился Мэтью. — Наверное, так и было.

Он повернулся к ней, глаза его горели яростной решимостью.

— А вы не согласитесь сделать то же для меня, миссис Неттльз?

— Нет, не соглашусь! Я намертво против!

— Ну хорошо. Вы выдадите меня, если я сам соберу необходимые предметы? В частности, спички, кремень, нож, одежду и обувь для меня и для Рэйчел и запас еды. Я бы взял все это в доме.

Миссис Неттльз не ответила. Она нахмурилась, и лягушачье зеленоватое лицо иначе как устрашающим назвать было нельзя.

— Я прошу вас только о том, о чем вы однажды просили меня.

— Бог свидетель, не могу я видеть, как вы пуститесь в такое безумие и загубите свою молодую жизнь. А как же магистрат? Вы его бросите?

— Я благодарю Бога, который ваш свидетель, что магистрат Вудворд на пути к выздоровлению. И я ничем не могу ускорить этот процесс.

— Но если вы его так бросите, вы можете его сломать. Об этом вы подумали?

— Подумал. Это горький выбор — между Рэйчел и магистратом. Но перед этим выбором я стою. Я собираюсь написать ему письмо, в котором все объясню. Мне остается только надеяться, что он прочтет и полностью поймет мои рассуждения. Если нет… то нет. Но я надеюсь — верю, — что магистрат поймет.

— А время? Сейчас глубокая ночь.

— Все надо будет собрать и приготовить за двадцать четыре часа. Я хочу ее оттуда забрать и уйти задолго до рассвета.

— Это безрассудство! — сказала она. — Как вы собираетесь получить у Грина ключ? Он же не откроет вам дверь, не пустит туда и обратно!

— Это еще надо будет обдумать.

— И потом куда? Прямо к воротам?

— Нет, — ответил Мэтью. — Через болото, как шли те рабы.

— Ха! Да если пять миль пройдете, будете везучий, как Ангус Мак-Куди!

— Я понятия не имею, кто это, но полагаю, что какой-то удачливый персонаж, ваш земляк. Если это благословение, я за него благодарен. — Он поставил фонарь на стол и измерил пальцами свободной руки расстояния по карте. — Нужен компас, — решил он. — Без него я дороги не найду. — Ему пришла в голову мысль. — Скорее всего компас был у Пейна. Вряд ли он возразил бы, чтобы я поискал у него в доме. И увы, миссис Неттльз, мне придется освободить эту карту из плена.

— Вы мне такого не говорите. Я не хочу знать.

— Хорошо, я ее оставлю пока на месте. Нет смысла афишировать свои намерения.

— За вами погонятся, — сказала она. — Скорее всего погоню поведет мистер Стайлз. Не успеете оглянуться, как вас поймают.

— А зачем за нами гнаться? Ни Рэйчел, ни я ничего для Бидвелла не значат. Он даже больше обрадуется, что никогда не увидит меня, чем ее. Думаю, он пошлет Стайлза поискать на скорую руку, но лишь для очистки совести.

— А я вам говорю, что вы ошибаетесь. Мистер Бидвелл хочет, чтобы все увидели ее сожжение.

— Сомневаюсь, что много останется народу смотреть это представление. — Мэтью вынул свечу из своего фонаря и зажег от горящего фонаря миссис Неттльз. Потом вставил свечу обратно. — Когда я доставлю Рэйчел туда — в безопасное место, в поселок или какой-нибудь форт, — и вернусь, я ему все объясню.

— Постойте. — Миссис Неттльз посмотрела на Мэтью так, будто у него череп треснул сильнее, чем она думала. — Вы что говорите? Вернетесь?

— Правильно. Я отведу Рэйчел во Флориду, но сам там оставаться не собираюсь. Если я по карте и компасу дойду туда, то смогу и вернуться обратно.

— Молодой дурак! Вас никто не отпустит обратно! Нет уж, сэр! Как только испанцы наложат на вас лапы — на граждан Англии, — они вас тут же отправят в собственную проклятую страну! Нет, с Рэйчел они будут обращаться прилично, поскольку она португалка, но вас проведут по улицам, как танцующую обезьяну!

— Это только если они — по вашему выражению — наложат на меня лапы. Я сказал, что отведу Рэйчел в поселок или форт, но не говорил, что сам туда войду. Да… еще одна вещь мне нужна: палка, леска и крючок, чтобы рыбу ловить.

— Вы же городской парнишка, что вы знаете насчет «рыбу ловить»? Ладно, в лесу ваше безумие быстро излечится. Помоги Бог вам и этой бедной женщине, и благослови Он ваши кости, когда они с высосанным мозгом будут лежать в логове какого-нибудь зверя!

— Приятный образ на сон грядущий, миссис Неттльз. А теперь я должен оставить ваше общество, поскольку день у меня обещается напряженный.

Он взял фонарь и пошел к двери, стараясь ступать полегче.

— Минутку, — сказала она. Глаза ее смотрели в пол, на скулах ходили желваки. — Если вы еще об этом не подумали… то подумайте, не зайти ли к ней в дом и не прихватить ли оттуда одежду. Все ее пожитки еще там, думаю. Если же вам нужна лишняя пара сапог… я могла бы помочь.

— Любая помощь будет принята с благодарностью.

Она посмотрела на него острым взглядом:

— Идите спать, а утром на свежую голову подумайте еще раз. Слышите?

— Да. И благодарю вас.

— Вам бы надо меня проклясть, а благодарить, только если я вас сковородкой по голове съезжу!

— Это наводит на мысль о завтраке. Вы меня не разбудите в шесть утра? И можно мне дополнительную порцию бекона?

— Да, — мрачно ответила она. — Сэр.

Мэтью вышел и вернулся к себе. Он залез в кровать, потушил фонарь и лег на спину. В темноте он слышал, как миссис Неттльз идет по коридору к комнате Бидвелла и тихо открывает дверь. Какое-то время ничего не было слышно. Мэтью представил себе, как женщина держит фонарь над кроватью, глядя на своего спящего — и почти безумного — хозяина. Потом послышались ее шаги, идущие по коридору и вниз по лестнице, и все стихло.

Оставалось спать меньше четырех часов, и надо было ими воспользоваться. Действительно, многое предстояло сделать завтра, и почти все не только трудно, но и весьма опасно.

Как получить ключ у Грина? Может быть, что-нибудь придет на ум. Мэтью на это надеялся. И компас — вопрос жизни и смерти. И одежда и обувь для Рэйчел — тоже. Потом следует добыть еды, предпочтительно — вяленую говядину, хотя, если она будет сильно просолена, воды понадобится больше. Надо написать письмо магистрату, и это — самая трудная из работ.

— Бог мой, — шепнул он. — Что же это я делаю?

По крайней мере сто сорок миль. Пешком. Через земли жестокие и коварные, идя путем наименьшего сопротивления, обозначенным давно умершим картографом. До самой Флориды, где он отпустит свою ночную птицу на свободу. А потом обратно? Одному?

Миссис Неттльз права. Он ни черта не знает о том, как ловить рыбу.

Но когда-то он, предоставленный сам себе, выжил четыре месяца в гавани Манхэттена. Он дрался за крошки, воровал и питался падалью в этих городских джунглях. Он выдержал все лишения, потому что должен был выдержать. И то же было на пути с магистратом через мокрый лес по раскисшей земле от таверны Шоукомба. Он заставлял магистрата идти, когда Вудворд хотел все бросить и сесть прямо в грязь. И Мэтью сделал это, потому что должен был сделать.

Двое детей добрались почти до самой Флориды. И добрались бы, не сломай мальчик ногу.