Линкольн - Карл Сэндберг

Второе событие: в августе конфедератов выгнали из самого важного для них порта в Мексиканском заливе. Адмирал федералистов Фаррагат приказал привязать себя к мачте и ввел свой флот в бухту Мобайл.

Уже связанный, он помолился:

«О бог, создавший человека и наградивший его разумом, укажи мне, что делать? Идти ли мне вперед?» Затем отдал приказ: «Плевать на торпеды неприятеля! Полный вперед!» Этот его приказ стал популярным лозунгом юнионистов. Его флот захватил судно — таран «Теннесси», считавшееся одним из самых мощных судов того времени. Высадив десант, Фаррагат разрушил все три форта, защищавших подступы к Мобайлу.

Все же длительность и бесперспективность войны вселили отчаяние в сердца многих северян, и они потеряли веру в своего президента, замечая одни лишь его провалы. 4 августа Дэвид Дэвис написал своему брату, что, будучи в Чикаго, он беседовал со многими людьми из разных концов страны и пришел к выводу, что беспокойство и недоверие усиливаются. Люди не видят ни луча надежды. «Люди устали от войны. Два года тому назад мне удалось набрать в нашем графстве 1 300 добровольцев. На это потребовалось всего 10 дней. А теперь у мужчин нет никаких признаков желания пойти добровольно. Шепотом спрашивают: неужели нет лучшего плана победить южан?.. Никому не говори об этих мнениях; письмо сожги».

Бывший президент Милард Филмор 10 августа 1864 года в письме Джону Стюарту потребовал, чтобы «все люди, ценящие свою свободу, объединили свои силы и сменили правительство… иначе все потеряно». Другой экс-президент, Франклин Пирс, говорил то же самое везде, где он надеялся найти поддержку в своей агитации против Линкольна.

В августе 1864 года с каждой неделей среди лидеров республиканской партии все более росло тайное движение, имевшее целью поставить вместо Линкольна другого президента, а Линкольна выбросить за борт. На одном из совещаний республиканцев в Нью-Йорке с участием Грили, Опдайка, Филда и других выбрали комитет, которому поручили потребовать от Линкольна снятия своей кандидатуры в президенты на предстоящих выборах. Наибольшее предпочтение, как заместителю Линкольна, отдавалось Гранту.

Однажды Карл Шурц ехал с Линкольном в карете, и президент сказал ему:

— От меня требуют, чуть ли не доходят до ругани, чтобы я снял свою кандидатуру, хотя выдвинули меня единогласно… И это говорят люди, которые были моими друзьями. Они должны бы знать меня лучше и не обвинять в том, что я развращен жаждой власти, что я совершил неблаговидные поступки, вредные для общего дела, лишь бы удержаться на посту.

22 августа Торлоу Уид писал Сьюарду: «Десять дней тому назад я. сказал мистеру Линкольну, что его переизбрание невозможно… Народ жаждет мира, а ему говорят, что президент и слышать не хочет о мире без уничтожения рабства». Следовательно, Уид настаивал на том, чтобы президент предложил ричмондскому правительству мирные условия на основе компромисса Критендена, выдвинутого еще зимой 1860/61 года, по которому Союз восстанавливался, причем Юг получал право начертать собственную конституционную санкцию на оставление в силе института рабства. В разговоре с судьей Джозефом Милсом и экс-губернатором А. Рандалом из Висконсина Линкольн открыл свою душу: «В армиях Союза сейчас находится 100–200 тысяч негров… Нашлись люди, которые предложили, чтобы я снова вверг в рабство черных воинов — участников боев у порта Хадсон и Оласти, вернуть их хозяевам, лишь бы умиротворить Юг. Если я так сделаю, меня проклянут во веки веков. Мир должен знать, что я буду верен моим принципам в отношениях с друзьями и врагами, что бы ни случилось. Мои враги утверждают, что я веду войну единственно ради уничтожения рабства. Пока я президент, война ведется и будет вестись с единственной целью восстановления Союза. Ни один человек не в силах подавить мятеж без помощи такого рычага, как освобождение негров. Мои враги признают негодной мою политику эмансипации, но освобождение дало нам 200 тысяч годных к военной службе мужчин, родившихся и выросших на Юге. Оно даст нам еще много народу. Ровно столько же потеряли наши противники, и вместо отчуждения южан от нас имеются признаки растущего братского чувства к нам среди солдат мятежников…»

Рэймонд внимал только одному: «Движение против нас усиливается». Уошбэрн из Иллинойса, Камерон из Пенсильвании подтверждали, что их штаты в данный момент против правительства. Губернатор Мортон сообщил, что Индиану можно повести за собой только ценой огромных усилий. И Рэймонд предложил президенту назначить комиссию для ведения мирных переговоров с Дэвисом «на условиях признания доминирующего значения конституции — все другие вопросы обсудить на съезде представителей населения всех штатов».

Рэймонд ждал в Нью-Йорке ответа президента. Президент отмалчивался. Он оценивал положение в общегосударственном масштабе. Его выдвинули кандидатом на переизбрание, конкурента еще не было. Через неделю с лишним демократы в Чикаго наметят его, но друзья считали, что Линкольн уже побежден.

Влиятельные финансисты и политические деятели хотели знать точную позицию президента, и он написал письмо Сьюарду, которое звучало как присяга: «Я намерен сражаться до победы, или до самой моей смерти, или пока я не потерплю полного разгрома, или до конца срока моего президентства, или до того момента, когда конгресс и народ отвергнут меня».

25 августа Рэймонд и Национальный исполнительный комитет республиканской партии, не получив ответа от президента о его предстоящем публичном предложении мира ричмондскому правительству, прибыли в Белый дом. По словак Николаи и Хэя, они находились «в состоянии явной депрессии и паники». Президент, Рэймонд и три министра вели конфиденциальные переговоры; вошел Уэллес; потом он записал в свой дневник: «Как обычно, я вошел без доклада и увидел, что господа Сьюард, Фесенден, Стентон и Рэймонд совещаются с президентом… Президент продолжал говорить, как будто к их обществу никто не присоединился, даже будто меня ждали как участника совещания. Когда президент закончил свою мысль, его собеседники не продолжали разговора. Меня спросили, нет ли сведений о действиях флота в Мобайле… Мистер Фесенден поднялся, наклонился к президенту и начал шептать ему на ухо. Я ушел, как только ответил на краткие вопросы. Было ясно видно, что Сьюард, Стентон и Рэймонд были смущены моим появлением».

Чтобы удовлетворить требования Рэймонда, Линкольн подготовил документ, в котором Ричмонду предлагались твердые условия заключения мира. Датированное 24 августа 1864 года письмо было конкретным, точным и решающим, как счетная линейка.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});