Поднимается ветер… - Татьяна Апраксина

Должно быть, Рикарду Мерресу стоило поучиться у нижних чинов тамерской армии.

Хваленая королевская армия Собраны драпала так, что пятки сверкали. Всего три небольших сражения, где собранцев попросту задавили массой — и остатки армии принялись срочно отходить за границу с графством Саур. Одновременно поднялась и Лита. Туда уже давно послали гонцов.

Солдат короля вытесняли в Саур, чтобы окружить с четырех сторон. Армия Тамера разделилась на три крыла. Одно двинулось на самый север графства Саур, другое — к реке Эллау. Третье должно было ударить по основному скоплению войск короля.

— Мы предпочтем дать бой в центре Саура, на равнине, — его высокопревосходительство ткнул пальцем в карту. Как раз на этой равнине стоял замок Саура, выбранный Мерресами в качестве резиденции. — Если же противник сумеет прорваться, то мы отбросим их назад, в Литу, и скинем в море. Между этими двумя реками образуется коридор, по которому армия Собраны будет вынуждена отступать. Алви довольно паршиво разбирался и в тактике, и в стратегии. Хорош ли план или плох, реален или слишком самонадеян — он оценить не мог. До осени его не интересовало военное дело, а теперь уж наверстывать было поздно. Сколько ни слушай штабную болтовню, смысла ее не поймешь.

— Это смелый план, — объяснил ему Олуэн. — Хороший план. Учитывает многое. Характер маршала и генерала Мерресов в том числе.

— А если из Эллоны подойдет еще одна армия?

— Какая, Алви, друг мой? Одновременно с нашим выступлением начались еще два. В Междуречье и Четверном море. Их цель — не дать отвести резервные войска на север. Алви опешил, потом начал понимать, что тамерцы не собирались нападать на север, чтобы угораздить там в ловушку. Они позаботились о том, чтобы у короля Собраны было много других военных забот. Вести войну на два фронта — удовольствие дорогое и сложное. Король Собраны сделал очень, очень большую глупость, поссорившись со своими верными — вплоть до его предательства верными, — вассалами.

— Сегодня у нас последнее занятие, — входя в класс, объявил герцог. — Оно будет довольно коротким, но напряженным, а после вы можете отдыхать до вечера. С завтрашнего дня и до отъезда я буду заниматься с каждым по отдельности; вы уже знаете, чем именно. Также для вас будут собирать и шить все необходимое. Приготовьтесь к примеркам и тому подобным испытаниям. Сегодня же мы будем говорить о том, чего не касались ранее. О религии. Точнее, о религиях. Кто может рассказать о прочих верованиях, которые встречаются в нашем мире?

— Я, — сказал Альдинг. — О веровании Хокны, с вашего позволения.

— Я хотел бы, чтобы вы начали с ноэллианской ереси, — покачал головой Гоэллон.

— Хорошо, — пожал плечами Литто. — Раскол произошел на Пятом Вселенском Соборе. Часть служителей Церкви, в большинстве своем родом из Оганды, тогда еще бывшей сборищем разрозненных княжеств, согласилась с высказанными епископом Ноэлем тезисами об устройстве мира, в частности, о мирах Воздаяния и Вознаграждения и посмертии, ожидающем человека. Другая часть сочла их еретическими. Единая Церковь раскололась на Истинную Церковь Сотворивших и ноэллианских еретиков.

— Барон Литто, следите за формулировками, — герцог улыбнулся. — Не все, прочитанное в книге, нужно повторять наизусть. Неуклюжие обороты стоит исправлять, а не тащить в свою речь.

— Простите, герцог. Единая Церковь раскололась на Истинную Церковь Сотворивших и Истинную Церковь Сотворивших. Так лучше? Обе церкви именуют себя именно так. Гоэллон расхохотался, следом за ним — Саннио и остальные.

— Браво, Литто. Продолжайте.

— Так вот, последователи епископа Ноэля считают, что в посмертии всякая душа отправляется на суд Сотворивших, и здесь они полностью совпадают с учением нашей Церкви, однако же, дальше начинаются расхождения. Епископ Ноэль, которого ноэллианцы считают пророком, полагал, что после суда души покидают наш мир и отправляются в иные миры, число которых бесконечно. Миры Воздаяния и Вознаграждения он счел не мирами посмертия, но другими мирами, которые в совокупности образуют Триаду. В явившемся ему откровении он узрел, что в тех мирах обитают люди, схожие с нами, но живущие по иным обычаям. Церкви Собраны и Тамера считают, что это откровение было навеяно Противостоящим.

— Как наша Церковь относится к ноэллианским еретикам?

— С кротостью — как к нашим заблуждающимся братьям по вере. Со времен раскола ведутся диспуты, целью которых является вразумление ошибающихся.

— Отменно, — кивнул Гоэллон. — Теперь о церкви Тамера. Керо, ваша очередь.

— Раскол произошел на Седьмом Вселенском Соборе, — зачастила северянка, явно подражая Литто. — Ириней, патриарх Истинной Церкви Сотворивших, заявил, что рабство противоречит законам Сотворивших и привел убедительные тому доказательства, но большинство тамерских служителей Церкви выразили свое несогласие. Патриарх Ириней предал анафеме всех, кто защищал рабство. Тамерские священники вышли из юрисдикции патриарха Иринея и назначили своего патриарха.

Так что теперь у нас три Истинные Церкви, — улыбнулась Керо. — Они ведут диспуты на церковных землях, что расположены между Бруленом и Огандой, там, где стоит Нерукотворный Храм. Храм не был создан, но возник чудом…

— Довольно, это общеизвестно, — прервал ее герцог. — Керо, нет необходимости рассказывать все, что вы знаете по той или иной теме. Особенно, если это известно всем. Граф Саура, расскажите о веровании Хокны.

— Ее называют Зеленой верой или Зеленой ересью. Встречается только на островах Хокны. Там считают, что Сотворивших вообще нет. Верят во всяких духов предков и ложных божков. Поэтому их… ну, не касаются многие чудеса. Желтой лихорадкой они болеют, и этим… удушливым поветрием. Мрут как мухи, — Бориан и после всех уроков был неподражаем. — Только чудо святого Окберта их касается. Моряки не плутают. Не знаю, почему.

— Этого никто не знает, но вам следовало бы сказать иначе — «милость Сотворивших к отвергающим их бесконечна». Как к ним относятся в прочих странах?

— В Собране и Оганде запрещают проповедовать и отправлять обряды. В Тамере преследуют и наказывают.

— Отлично, а какие еще веры и учения встречаются в нашем мире?

— Никаких, — сказал Бориан.

— Да неужели? — улыбнулся герцог. — А веру истинного завета вы забыли?

— Это не вера! — возопили все, включая Саннио, а секретарь добавил: — Это гнусная ересь!

— Пожалуй, но ее последователи называют ее именно так: вера истинного завета. Саннио, расскажите о гнуснейшей ереси. Кстати, учтите на будущее, что ересью можно называть лишь те учения, которые расходятся с учением Церкви в деталях, но не радикально. Поэтому ноэллианцев и тамерцев можно называть еретиками, а истиннозаветников — нельзя. Это отдельный культ.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});